— На фоне неустойчивости банковского сектора банк «Александровский» в 2016 году показывает неплохие результаты. С какими показателями, по вашим ожиданиям, Банк закроет 2016 год? Какие из направлений вы считаете наиболее перспективными в ближайшее время?

— Не хотелось бы делать традиционных заявлений о росте активов и выходе на новые рынки, поэтому начну с более глобальных тем. На сегодняшний день российские банки делятся на две категории: те, которые живы, и те, которые нет. Наше основное достижение этого года в том, что мы не просто остаемся в категории живых банков, но и развиваем бизнес. Это предмет гордости за команду менеджмента и акционеров.

В начале года Банк прошел «частную санацию», со сменой акционеров появилась новая команда эффективных антикризисных менеджеров. Мы активны на рынке M&A, рассматриваем разные банки, анализируем их бизнес-модели на предмет того, насколько они нам подходят. Нам важны и приемлемая цена, и хорошее состояние банка, и возможность синергии от присоединения.

Мы также смотрим на цессионный рынок. В этом году банк «Александровский» уже купил портфель автокредитов и до конца года планирует еще несколько сделок, чтобы нарастить розничный кредитный портфель до 1 млрд рублей.

Мы верим, что на рынке есть сегменты, подверженные локальному росту. Одними из них сейчас являются рынок автокредитов и рынок кредитования малого бизнеса. Мы достаточно активны в этих сегментах и запускаем ряд новых продуктов. Здесь мы видим для себя некоторые ниши в связи с перераспределением активов в банковском секторе и уходом с рынка игроков разной величины.

— В банках складывается разное отношение к современным трендам: уберизация, маркетплейсы и прочее. Кто-то не спешит с развитием, наблюдая со стороны, кто-то, наоборот, активно участвует в этой «гонке вооружений». Где среди этих трендов место банка «Александровский»?

— Мы — динамичный, но региональный банк. Несмотря на присутствие в Москве и Мурманске, основный регион для нас — Санкт-Петербург. Именно здесь сосредоточены наши стратегические планы развития. В этом смысле у нас есть преимущество — нам необязательно быть первыми в модных тенденциях. Часть нашей клиентской базы традиционна и консервативна.

Конечно, мы понимаем, что современный банкинг 2.0 и 3.0 ведет к трансформации рынка. Мы развиваем необходимую IТ-инфраструктуру, но очень внимательно смотрим в направлении диджитализации и задаем себе вопросы, что является действительно важным трендом, а что — маркетинговым шумом. Внедрение остромодных сервисов требует серьезного клиентского и финансового потенциала. Поэтому мы думаем о точечных разработках, которые позволят построить правильные модели клиентского обслуживания или увеличат объем информации и глубину наших знаний о заемщике.

Сейчас мы апробируем свое ноу-хау для доступа к данным о клиентах категории малого и среднего бизнеса. Идея в том, чтобы получать клиентские данные не в виде готовых отчетов, а мониторить их непосредственно из бухгалтерских систем заемщиков. Если компания ведет прозрачный бизнес, то она нормально относится к такому подходу. Нетрадиционный, но более глубокий анализ заемщика важен с практической точки зрения. В текущих условиях не осталось идеальных клиентов, финансовые показатели не блестящие, залогов не хватает, а развиваться бизнесу необходимо. Поэтому компании и банки готовы идти на встречу друг другу — предоставлять нетрадиционные залоги и по-новому подходить к анализу заемщиков.

К сожалению, главная сложность финтех-революции в том, что никто не знает, насколько она преувеличена. Помните, сколько было написано о проблеме 2000 года. Даже регулятора довели до рассылки писем с наставлением банкам быть осторожнее. Нужно понимать, что цифровая революция может иметь место, но, как и все системные изменения, она придет в Россию только вслед за развитыми странами. Пока же американские и европейские клиенты по-прежнему пользуются наличными деньгами и пластиковыми картами, а, скажем, NFC-технологии признает лишь узкий сегмент аудитории. Поэтому наше отношение к диджитализации — умеренное и прагматичное. Мы смотрим, что будет выгодно нам и клиентам.

Технологию, которую мы очень ждем и которая станет действительно прорывной, может реализовать только регулятор. Эта технология связана с удаленной идентификацией клиентов. Сейчас большинство операций клиент не может делать дистанционно, даже если курьер приезжает и забирает необходимые документы. Удаленная идентификация позволит клиенту в любой момент открыть счет, депозит и поставить аналог подписи, не приходя в банк.

Сейчас, даже если клиент недоволен банком, ему очень сложно перейти в другой банк, закрыть старый счет и открыть новый. Я сам недавно оформлял доверенность на открытие счета в крупном банке — эта процедура заняла 25 минут. Думаю, полностью процесс открытия счета и внесения денег занял бы больше часа. Поэтому мы все — и банки, и клиенты — ждем удаленную идентификацию. Надеюсь, что следующий год станет прорывным в этом направлении. Это повысит конкуренцию и сделает банковский рынок по-настоящему открытым.

— В середине сентября 2016 года банк «Александровский» завершил присоединение СМБ-Банка. Какие выгоды получил Банк от этой операции?

— Для нас присоединение небольшого банка было тестовым проектом, необходимым для проверки работы наших служб и интеграционных механизмов. Мы выполнили этот проект хорошо. Теперь, когда процедура отработана, мы рассматриваем возможность присоединения других банков. Сейчас мы на практике поняли, как это работает, и знаем все детали законодательства в этом вопросе.

Помимо прочего присоединение СМБ-Банка стало важным этапом в наращивании нашего потенциала. СМБ специализировался на кредитовании малого и среднего бизнеса, имел опыт залогового кредитования под ликвидные активы. Это позволило усилить нашу экспертизу в данном направлении. Кроме того, СМБ-Банк обладал качественным капиталом. По итогам присоединения банк «Александровский» нарастил капитал до 2 млрд рублей и активы — до 13 млрд рублей. Это позволило нам в сентябре войти в топ-15 банков по динамике прироста активов.

— Не остался незамеченным ребрендинг банка «Александровский». Что скрывается за новым логотипом?

— У нас как у команды, которая это придумала, конечно, есть своя история в основе нового образа. Это история о современном и прагматичном подходе, о Петербурге, и черничный цвет тут неслучаен. Наша задача — показать клиентам, что мы другие. Мы остаемся банком с 27-летней историей, но больше не хотим, чтобы это было нашим единственным достоинством. Мы хотим оказывать современный качественный сервис, поддерживать демократичные партнерские взаимоотношения с клиентами, иметь возможность воплощать реальные проекты, помогать в реализации новых идей. Это и есть суть нашего бренда и проекта ребрендинга. Надеюсь, что это считывается с нового визуального образа Банка.

— Что вы считаете главными преимуществами банка «Александровский»?

— Современный финансовый мир усложняется по разным направлениям. Все более пристальным становится внимание регулятора ко всем банковским операциям не только в нашей стране, но и в большинстве развитых стран. В силу этого взаимодействие банка и клиента становится более тесным. Это особенно важно «в моменте». Есть расхожее определение, что банк является финансовым консультантом для клиента. Мне даже ближе аналогия с врачом и пациентом.

Мы хотим, а главное — можем быть таким «доктором», которому клиент доверяет и рассказывает все, как есть на самом деле. «Врач» выпишет рецепт, даст совет и средства на развитие, если это действительно необходимо. Или поможет понять, что кредит уже не оздоровит бизнес. Кризис все переживают по-разному. Есть бизнесмены, которым трудно осознать, что пора остановиться. Они пытаются спасать бизнес, считая, что через три месяца рынок начнет расти. Кто как не мы поможет найти правильное решение?

Мы считаем своим преимуществом профессионализм и умение строить доверительные отношения с клиентом. Если мы говорим, что в этой ситуации нельзя брать кредит и нужно менять стратегию в бизнесе, клиенты к нам прислушиваются. В отличие от крупных банков мы можем уделить клиенту больше внимания и вести честный человеческий разговор.

Имея опыт в кредитовании конкретных отраслей, мы выстраиваем хорошую экспертизу вокруг бизнеса в данных сегментах. Сейчас у нас есть четкое понимание специфики стрит-ретейла, производства продуктов питания, торговли автомобилями, поэтому мы можем предметно обсуждать с клиентами их деятельность. Знание реальной ситуации в бизнесе клиента помогает снизить наши кредитные риски и выступать как профессиональный финансовый консультант. В этом мы видим свое преимущество и перспективную нишу для развития.