Какое событие на банковском рынке в 2017 году вы назвали бы ключевым?

Александр Тютюнник, заместитель председателя правления банка «Александровский»:

— Разумеется, открытие нового механизма санации с участием Фонда консолидации банковского сектора. Самое показательное в этом событии — то, что рынок удивительным образом спокойно отреагировал на системные изменения. Возможно, это психологический эффект и усталость от негативных новостей. Но мне ближе идея, что мы постепенно входим в состояние зрелого рынка. Пока не очень крупного по объему, но зрелого по консервативной реакции на изменения.

Эльман Мехтиев, исполнительный вице-президент Ассоциации российских банков:

— В долгосрочной перспективе — принятие норм законодательства о пропорциональном регулировании.

В среднесрочной перспективе — начало работы Фонда консолидации банковского сектора, созданного Банком России, и «передача» в Фонд двух системно значимых банков.

В краткосрочной перспективе — достижение Банком России целевых показателей по инфляции.

Ян Арт, главный редактор Finversia.ru, эксперт Комитета Госдумы по финансовому рынку, член Комиссии РСПП по банкам и банковской деятельности:

— Впервые на практике начал работать второй контур санации банков — через Фонд консолидации банковского сектора, он принципиально отличается от традиционной санации через механизмы АСВ. По сути, это замена хирургии терапией. Вопрос: как пациенты будут попадать в терапевтическое отделение — в порядке общей очереди или только по знакомству с главврачом?

Андрей Шубин, исполнительный директор «Опоры России»:

— Ключевым событием 2017 года можно назвать продолжившуюся практику отзыва лицензий у банков. За год лицензии лишились 40 банков, в которых десятки тысяч предпринимателей имели расчетные счета. В результате бизнес столкнулся с проблемой невозможности ведения операционной деятельности, вплоть до выплаты зарплаты, из-за потери денежных средств.

Продолжающийся высокий темп отзыва лицензий привел к тому, что «Опорой России» был поставлен вопрос о необходимости введения страхования расчетных счетов юридических лиц, как это сделано в отношении индивидуальных предпринимателей. Надеюсь, в 2018 году соответствующая законодательная инициатива будет принята. Это позволит существенно снизить риски ведения бизнеса.

Еще одно важное событие — снижение ключевой ставки ЦБ. В течение года она снизилась на 1,75%: с 10 до 8,25%. Это сделало более доступным кредитование малого бизнеса.

Павел Самиев, управляющий директор Национального рейтингового агентства (НРА), генеральный директор компании «БизнесДром»:

— Ключевые события 2017 года — это создание Фонда консолидации банковского сектора и две крупные санации: переход в Фонд «Открытия» и Бинбанка. Как ни крути, это самые масштабные события года; пусть они несут не самый позитивный заряд, но это тот случай, когда регулятор смог предотвратить банковский кризис. Издержки по проведению санаций получились немалые, но это лучше разрастания паники вкладчиков.

Владимир Гамза, председатель Комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты РФ:

— Доведение «зачистки» банковской системы до крупнейших, системообразующих частных банков, абсолютная государственная монополизация банковской сферы.

Дмитрий Мирошниченко, ведущий эксперт Центра развития Высшей школы экономики:

— Крах «Открытия», без вариантов.

Андрей Попов, руководитель дирекции информационных технологий, член правления Райффайзенбанка:

— Если говорить о банках в целом, то основным событием стала консолидация рынка. Если говорить о банковских технологиях, то наиболее значимым проектом для всех ведущих банков в 2017 году стало участие в «пилоте» ЕСИА, так как успешная реализация данного проекта может реально изменить клиентский опыт и рынок банковских услуг.

Михаил Сахин, председатель правления Геобанка:

— К знаковым событиям на банковском рынке я бы отнес апробацию нового механизма спасения банков через Фонд консолидации банковского сектора, созданный ЦБ РФ в этом году. После известных осенних событий регулятор не отозвал лицензию у пошатнувшихся крупнейших частных банков — Бинбанка и «Открытия» — и не передал их на санацию другим структурам, как, возможно, поступил бы раньше. Впервые в России значимые игроки рынка санации перешли в собственность и под управление Центробанка.

Неоспоримый плюс нового механизма состоит в сохранении стабильности на банковском рынке, поскольку любой другой сценарий решения проблем столь крупных банков неизбежно привел бы к существенным потрясениям.

Ярослав Кабаков, заместитель генерального директора «Финам»:

— Санацию Бинбанка и банка «Открытие». Во-первых, падения столь крупных кредитных учреждений рынок не видел уже давно. Во-вторых, именно на этих двух банках регулятор опробовал новые методики оздоровления банков, в частности использование Фонда консолидации банковского сектора.

Юрий Грибанов, генеральный директор Frank Research Group:

— Ключевым событием стала санация «Открытия» и Бинбанка. Она поменяла расстановку сил на рынке и отменила правило «Too big too fail».

Алексей Волков, директор по маркетингу Национального бюро кредитных историй (НБКИ):

— Что касается розничного кредитования, то наиболее значимым событием 2017 года, на наш взгляд, является подготовка Банком России Концепции расчета показателя долговой нагрузки. Внедрение индикаторов долговой нагрузки, основанных на соблюдении параметров достаточности доходов заемщиков для исполнения своих кредитных обязательств, в процесс розничного кредитования будет способствовать контролю за кредитным «здоровьем» граждан. Важно, чтобы кредитные обязательства заемщиков не становились для них чрезмерными.

Кирилл Лукашук, старший директор, руководитель группы банковских рейтингов АКРА:

— Создание и фактический запуск работы ФКБС — Фонда консолидации банковского сектора. Событие переломное, поскольку запуск Фонда де-факто стал признанием несостоятельности старого механизма финансового оздоровления (кредитной схемы с привлечением инвестора) и обозначил готовность регулятора принимать самые решительные меры в отношении крупнейших банков, испытывающих серьезные трудности, что подтвердили случаи «Открытия» и Бинбанка. Это изменение позиции регулятора вкупе с более последовательным и жестким подходом к оценке уровня обесценения активов (проявившимся как раз в последний год) станет одним из ключевых факторов формирования банковских бизнес-моделей в будущем.

Стоит открыто признать, что в аспекте сохранения финансовой стабильности и недопущения системного экономического кризиса (что вполне могло быть обу­словлено отзывом лицензий у банков с совокупным объемом средств населения около 1 трлн рублей) данные решения были адекватными и логичными. Вместе с тем в долгосрочной перспективе сложившаяся выраженная тенденция роста доли государства на финансовом рынке создает существенные риски серьезного искажения конкуренции и может ограничить возможности формирования более эффективной банковской системы. Мы видим серьезные риски затягивания процесса полноценного выхода Банка России из капитала оздоравливаемых банков, поскольку до сего дня история российского финансового сектора не знает примеров успешной приватизации банка с полной потерей контроля со стороны государства или Банка России (то есть встроенных конкурентных преимуществ). Регулятору предстоит создать прецедент, и то, как и в какие сроки эта задача будет решена (или не решена), даст ответ на один из важнейших стратегических вызовов, стоящих перед российской банковской системой.

Дмитрий Монастыршин, главный аналитик Промсвязьбанка:

— Из позитивных событий можно отметить замедление инфляции, снижение ключевой ставки и удешевление стоимости фондирования, что способствовало росту прибыли в целом по банковской системе.

Дмитрий Феденков, начальник аналитического управления Нордеа Банка:

— Ключевым событием года без преувеличения можно назвать введение нового механизма санации, который, на мой взгляд, позволил избежать масштабного кризиса доверия, потенциально сравнимого с тем, через который прошла российская банковская система в 2004 году. При этом применение механизма показало, что быть «too big» — необходимый, но не достаточный критерий для спасения. Последние события спровоцировали и существенные кадровые перестановки; обнажили новые болевые точки, которым регулятор в дальнейшем будет уделять самое пристальное внимание.

Наталья Березина, старший аналитик Банка «Уралсиб»:

— Одними из ключевых событий, на наш взгляд, стали новый механизм санации банков и сама санация «Открытия» (главным образом) и Бинбанка, а также все, что создавало новостной фон вокруг частных банков начиная с лета текущего года. Данная ситуация установила новые «правила игры», отразилась на ликвидности ряда банков, способствовала некоторому перераспределению клиентов внутри сектора, а также оказала влияние на стоимость заимствований (в первую очередь субординированных) частных банков. С одной стороны, новый механизм санации может дополнительно побуждать банки укрупняться и стремиться к статусу системно значимых, с другой, может последовать ужесточение надзора со стороны регулятора. Кроме того, будет иметь значение, удастся ли ЦБ продать «Открытие» и Бинбанк спустя определенное время, как изначально планировалось.

Станислав Дужинский, аналитик банка «Хоум Кредит»:

— Ключевым событием не только на банковском рынке, но и в экономике России стал выход из рецессии. По итогам 2017 года можно ожидать роста ВВП на уровне 2%, причем основным драйвером этого роста является потребительский сектор. За счет рекордно низкого уровня инфляции мы видим рост реальных зарплат, который стимулирует население к потреблению. Также у людей появляется возможность расширить свои потребительские возможности за счет банковских кредитов. Мы видим сущес­твенный рост спроса на нецелевые кредиты наличными, POS-кредиты и кредитные карты.

Алексей Сучков, ведущий аналитик по банковским рейтингам «Эксперт РА»:

— Запуск Фонда консолидации банковского сектора — одно из ключевых событий текущего года. Ранее инструмент санации нередко использовался банками как возможность решить свои проблемы за счет средств АСВ и непрозрачного механизма санации. С текущего года Банк России предусмотрел возможность самому заниматься оздоровлением банков, по сути, наделив себя функцией санатора через ФКБС. Использование новых механизмов «лечения» может снизить масштаб злоупотреблений со стороны банков-санаторов и ускорить процесс оздоровления проблемных банков.

На какие продукты банки будут делать акцент в 2018 году в условиях сокращения процентных ставок?

Александр Тютюнник, заместитель председателя правления банка «Александровский»:

— Вновь говоря о тенденциях зрелого рынка, нужно признать, что однозначные продуктовые стратегии уходят в прошлое. В банках происходит взаимопроникновение разных клиентских сегментов, продуктовые линейки пересекаются и усложняются. В текущих условиях сложно найти явный локомотивный продукт со сверхприбыльностью. Банки стремятся к универсальности и работе с разными сегментами, при этом выстраивают специализацию на отдельных нишах с учетом имеющейся экспертизы — например, достижений в IТ-разработках или андеррайтинге заемщиков.

Эльман Мехтиев, исполнительный вице-президент Ассоциации российских банков:

— Банки будут внимательно смотреть на все продукты, и, так как надежда на комиссионные доходы по разным причинам не реализовалась, они вынужденно начнут обращать внимание на сокращение расходов через внедрение новых технологий.

Ян Арт, главный редактор Finversia.ru, эксперт Комитета Госдумы по финансовому рынку, член Комиссии РСПП банковской деятельности:

— В целом на рынке — растерянность в плане продуктов. Полагаю, многие банки будут (на уровне рекламы и маркетинга) кричать «Эврика!» по целому ряду попыток как-то переобуть привычный продукт.

Одни банки будут вслед за Совкомбанком и «Хоум Кредитом» пытаться создать так называемые карты рассрочки. Другие, если их фондирование и инфраструктура позволят, попытаются сделать акцент на ипотеку.

В лучшем случае — пара-тройка банков попытаются создать инвестиционные продукты, но общая неспособность банкиров работать в этом направлении и фиаско предыдущих попыток (инвестдепозиты, ОМС, ОФБУ) делают эту тему весьма сомнительной.

Андрей Шубин, исполнительный директор «Опоры России»:

— Мы рассчитываем, что в 2018 году продолжится рост кредитования субъектов малого предпринимательства. Уже сейчас, в 2017 году, мы видим оживление на этом рынке: за январь — октябрь 2017 года объем кредитования вырос на 18% по сравнению с аналогичным показателем прошлого года. Надеемся, что такие темпы роста сохранятся.

Мы надеемся на дальнейшее развертывание Программы стимулирования кредитования субъектов МСП (Программа «6,5»), реализуемой АО «Корпорация «МСП». В этом году на фондирование банков по этой программе выделено дополнительное финансирование в объеме 50 млрд рублей. Однако с учетом снижения процентных ставок по обычным кредитам (без господдержки) требуется соответствующее снижение конечной ставки и по этой программе.

Павел Самиев, управляющий директор Национального рейтингового агентства (НРА), генеральный директор компании «БизнесДром»:

— Процентная маржа банков на российском рынке остается высокой даже на фоне снижения процентных ставок, особенно если сравнивать доходность с европейским рынком. При этом, конечно, банки будут больше акцентироваться на комиссионных доходах, в том числе доходах не от РКО, а от кросс-продаж страховых, инвестиционных и других услуг. Эта часть доходов банков уже растет, и тенденция продолжится.

Кроме того, среди растущих сегментов рынка — карточные продукты, разные их модификации, и наращивание доходов от карточных продуктов, и процентных, и комиссионных.

Владимир Гамза, председатель Комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты РФ:

— Ставка будет сделана на развитие кредитования, прежде всего физических лиц, так как это позволит повысить качество общего кредитного портфеля.

Дмитрий Мирошниченко, ведущий эксперт Центра развития Высшей школы экономики:

— Частным банкам, за небольшим исключением, практически не остается ничего, кроме борьбы за клиентов-физлиц. Как со стороны фондирования (привлечения средств в депозиты), так и со стороны размещения (выдачи кредитов населению).

Андрей Попов, руководитель дирекции информационных технологий, член правления Райффайзенбанка:

— Тренд на снижение ключевой ставки действительно наблюдается в течение всего года. Однако нельзя сказать, что эти изменения в том объеме, который мы видим сейчас, могут радикально отразиться на стратегии Банка, проработанной достаточно тщательно, чтобы адаптироваться к изменениям.

Михаил Сахин, председатель правления Геобанка:

— В условиях сокращения процентных ставок банки будут делать упор в первую очередь на потребительские кредиты и ипотеку. Центробанк последовательно снижает ключевую ставку, и есть все основания считать, что соответствующий тренд сохранится. Вслед за ЦБ РФ улучшают свои условия по кредитам и банки, что дает стимул для наращивания портфелей. Примером тому являются действия крупнейших системообразующих банков России, которые за последние месяцы демонстрируют существенный прирост по кредитам физлицам. Мы считаем, что данная динамика по рынку будет развиваться и дальше.

Ярослав Кабаков, заместитель генерального директора «Финам»:

— В первую очередь инвестиционные фонды. Кредитные учреждения активно расширяют линейку инструментов по управлению активами клиентов.

Юрий Грибанов, генеральный директор Frank Research Group:

— Не вижу причин выделять какой-то из продуктов. В каждом сегменте банки будут бороться за эффективность бизнес-модели. Вероятно, снижение маржинальности подтолкнет банки к специализации: если карточный бизнес не получается сделать операционно прибыльным, но в ипотеке все хорошо, то это повод сфокусироваться на ипотеке, а своим клиентам продавать карты других банков, получая комиссионный доход.

Алексей Волков, директор по маркетингу Национального бюро кредитных историй (НБКИ):

— Считаем, что основным продуктом розничного кредитования будут всевозможные программы по рефинансированию имеющихся кредитов. Еще более ярко выраженной станет тенденция индивидуального или диверсифицированного подхода к клиентам. Речь идет о более точной оценке кредитных рисков заемщиков при выдаче кредитов, а также о мониторинге этих рисков в процессе всего обслуживания кредитов.

Кирилл Лукашук, старший директор, руководитель группы банковских рейтингов АКРА:

— Снижение чистой процентной маржи на фоне устойчиво низкого уровня процентных ставок в экономике является одним из ключевых среднесрочных вызовов, стоящих перед российскими банками. По оценкам АКРА, уровень чистой процентной маржи на горизонте в 12–18 месяцев может потерять до 100 б. п., что достаточно существенно в плане формирования финансового результата системы. Эта тенденция ставит серьезные вопросы повышения как операционной, так и продуктовой эффективности банков. В фокусе банковских стратегий будет максимизация доходности в расчете на одного клиента путем предложения максимального спектра операций и продуктов. В более предпочтительной позиции окажутся банки «первого выбора», которые смогут обслуживать весь спектр потребностей клиента и быть сердцем их финансовых потоков. Мы ожидаем, что развернется (и она уже идет) серьезнейшая борьба за расчетный бизнес и в итоге за клиентские остатки, что не только позволит зарабатывать на комиссии от совершения операций, но и снизит эффективную стоимость фондирования в целях компенсации падения доходности активных операций. Для конечного потребителя это обернется дальнейшим повышением качества банковских услуг, их удобства и в некоторых продуктах даже снижением стоимости обслуживания. Для банков — это прежде всего технологические и маркетинговые вызовы, которые выходят на первый план и становятся настоящими экономическими факторами выживания.

Дмитрий Монастыршин, главный аналитик Промсвязьбанка:

— В условиях снижения ставок растет привлекательность продуктов с фиксированной ставкой и длинной дюрацией. Поэтому в 2018 году мы ожидаем увидеть продолжение высоких темпов роста ипотечного кредитования. Кроме того, снижение ставок банки будут стремиться компенсировать наращиванием комиссионных доходов, увеличивая клиентскую базу и объем проводимых операций. Основной прирост операций будет реализовываться через интернет-банкинг.

Дмитрий Феденков, начальник аналитического управления Нордеа Банка:

— На тех же, что и раньше, — генерирующих непроцентный доход: продуктах инвестиционного банкинга, операциях на финансовых рынках (конверсии, продажа деривативов, организация сделок, cash management). При этом уже сейчас не менее важными, чем сами продукты как таковые, становятся те каналы, по которым клиенты могут этими продуктами воспользоваться, — платформы, интерфейсы и т.п. Конкуренция идет уже не только по ценовым параметрам, но и по удобству пользования, мобильности, скорости проведения операций.

Наталья Березина, старший аналитик Банка «Уралсиб»:

— Банки уже некоторое время уделяют повышенное внимание некредитным продуктам — всем, что приносят комиссионный доход: эквайрингу, расчетным счетам, страхованию и т.д. С дальнейшим снижением ставок население также может задуматься об альтернативных депозитам способах сбережения, в свете чего конкурентным преимуществом для банка может стать линейка альтернативных инвестиций для розничных клиентов. Тинькофф Банк является примером генерации дополнительного комиссионного дохода за счет брокерской продажи продуктов других банков, таких как ипотека или страхование. Также все большую важность должны приобретать стоимость привлечения клиентов, возможность кросс-продаж, конкурентоспособность мобильных и интернет-продуктов.

Станислав Дужинский, аналитик банка «Хоум Кредит»:

— По мере роста финансовой грамотности люди стараются искать выгодные предложения. Например, обычные кредиты на покупку товара покупателям уже малоинтересны. Их больше привлекают рассрочки — когда товар можно купить сразу, а деньги за него отдавать частями без переплаты. В портфеле кредитов на товары Банка «Хоум Кредит» доля рассрочек составляет уже более 70%. Мы предполагаем, что этот показатель может увеличиться.

Также, говоря о новинках этого года, я отметил бы появление такого продукта, как карты рассрочки. Основное их отличие от классических кредитных карт заключается в возможности приобретения товара в рассрочку на несколько месяцев, то есть они представляют собой гибридный продукт, сочетающий в себе кредитную карту и POS-кредит. По мере развития этих карт можно ожидать, что они заместят определенную долю рынка обычных кредитных карт.

Алексей Сучков, ведущий аналитик по банковским рейтингам «Эксперт РА»:

— На рынке не наблюдается падения процентных доходов сектора вслед за снижением ставок. Так, по итогам девяти месяцев 2017 года чистый процентный доход банковской системы вырос на 9% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. В любом случае шок декабря 2014 года подтвердил необходимость диверсификации источников формирования доходов. Банки стали больше внимания уделять комиссионному доходу, предоставляя дополнительные услуги в части РКО для субъектов МСП, эквайрингу и конверсии.

Как вы оцениваете перспективы введения в нашей стране криптовалют и ICO как средств привлечения инвестиций в условиях санкций?

Александр Тютюнник, заместитель председателя правления банка «Александровский»:

— Рынок криптовалют имеет огромный потенциал, но его развитие в значительной степени связано с регулятивным климатом и зависит от позиции руководства страны по этому вопросу. До текущего момента торговля, эмиссия и любые операции с криптовалютой формально могут быть приравнены к мошенничеству, то есть выпуску и обращению денежных суррогатов.

Эльман Мехтиев, исполнительный вице-президент Ассоциации российских банков:

— Если кто-то считает, что главным преимуществом криптовалют является анонимность владения ими, и готов к тому, чтобы его обвинили в пособничестве отмыванию доходов, то этот «кто-то» должен быть готов и к тому, что рано или поздно все его активы, включая криптовалюту, будут, по меньшей мере, заблокированы.

Если же говорить об ICO и привлечении инвестиций безотносительно санкций и ухода от надзора, то нам незачем в очередной раз сворачивать со «столбовой дороги развития цивилизации» и пытаться запрещать то, что может помочь инвесторам в условиях постоянно нарастающих скоростей изменений.

Ян Арт, главный редактор Finversia.ru, эксперт Комитета Госдумы по финансовому рынку, член Комиссии РСПП по банкам и банковской деятельности:

— Только как средство «привлечения инвестиций» в один отдельно взятый карман. 80% ICO окажутся пустышками почище пресловутых «пирамид» 90-х. Полагаю, общие суммы инвестирования в них в масштабе экономики России будут близки к нулю — десятки миллионов долларов максимум.

Криптовалюты не станут массовым инструментом, скорее всего, их рынок ограничится на уровне от 20 до 50 тыс. человек. Серьезное падение курса криптовалют отвратит многих энтузиастов и охладит горячие головы.

Павел Самиев, управляющий директор Национального рейтингового агентства (НРА), генеральный директор компании «БизнесДром»:

— Уже сейчас объем привлечения средств через ICO больше, чем объем венчурного финансирования для стартапов. Это показывает, что ICO уже заняли мощную нишу, но я не думаю, что на это оказывают влияние санкции. Капитал из стран, которые ввели в отношении России санкции, вряд ли будет приходить через ICO в российские проекты. При этом ICO-размещения не подходят для бизнеса крупных корпораций.

Перспектива криптовалютной индустрии зависит от того, насколько первые проекты, собравшие деньги на ICO, будут успешными. Важно, чтобы хотя бы не было большого числа негативных кейсов. В позитивном случае индустрия будет развиваться активно.

Владимир Гамза, председатель Комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты РФ:

— ICO — отличный инструмент привлечения инвестиций для малого и среднего бизнеса, особенно в условиях санкций. Надеюсь, государство и Банк России найдут разумные подходы к регулированию криптовалют и ICO.

Дмитрий Мирошниченко, ведущий эксперт Центра развития Высшей школы экономики:

— С очень большим скепсисом. Дело даже не в ретроградстве, или чем-то похожем, а в понимании того, что проблема — совсем не в инструментах привлечения инвестиций, а в невыгодности инвестирования в Россию.

Андрей Попов, руководитель дирекции информационных технологий, член правления Райффайзенбанка:

— PSD2 — это, конечно, вызов для банков. Это прекрасный стимул для того, чтобы клиенты могли более явно голосовать за качество сервиса, удобство удовлетворения своих потребностей. На мой взгляд, аналог PSD2 в России вполне приемлем. Более того, многое, над чем работает Ассоциация «ФинТех», как раз и должно способствовать выработке стандартов открытости, аналогичных тем, что есть у наших европейских коллег.

Михаил Сахин, председатель правления Геобанка:

— Мы не считаем перспективными криптовалюты как средство привлечения инвестиций ни в условиях санкций, ни в том случае, если бы их не было. Сейчас вокруг этого рынка наблюдается некая PR-активность, но правила игры на нем не определены. Прежде всего не существует регулирования сферы ICO и криптовалют, соответственно невозможно оценить все риски. Ажиотаж вокруг некоторых криптовалют скорее напоминает игру в казино. Там ведь тоже можно много выиграть, а можно и много проиграть.

Ярослав Кабаков, заместитель генерального директора «Финам»:

— Как весьма умеренные. Для подавляющего большинства населения криптовалюты являются пока экзотикой. Системы правового регулирования этого рынка до сих пор не создано. Технологические аспекты урегулирования отношений контрагентов по сделкам с криптовалютами проработаны пока слабо. Так что перспективы есть, но не столь близкие, как могло бы казаться.

Дмитрий Феденков, начальник аналитического управления Нордеа Банка:

— Вопрос привлечения инвестиций состоит не только и не столько в том, каким образом эти инвестиции технически осуществлять, а в риск-аппетите к России в целом. Вопрос в том, какой этот аппетит по своей природе — спекулятивный или долгосрочный, основанный на фундаментальном интересе. Санкции в данной ситуации могут расцениваться как препятствие на пути инвестиций, но главное, чтобы инвесторы видели для себя перспективы этого «похода» — «свет в конце тоннеля», могли с достаточной долей определенности подсчитать риски и возможный результат.

Алексей Сучков, ведущий аналитик по банковским рейтингам «Эксперт РА»:

— Несмотря на работу крупных банков над системами искусственного интеллекта, еще рано говорить о существенном влиянии таких систем на кадровый рынок. Интересным является использование нейронных сетей для расчета резервов в рамках подходов Базель II, однако между НИОКР и их реализацией лежит ряд как технических, так и регулятивных препятствий, на решение которых потребуется время.

Приемлем ли для России переход к аналогу Директивы PSD2?

Александр Тютюнник, заместитель председателя правления банка «Александровский»:

— В данное время для нашей страны такой переход неприемлем. Разумеется, мы движемся в сторону электронного взаимодействия банков и клиентов, тем не менее пока находимся не на том уровне зрелости. Регулятор анонсировал множество проектов в этой сфере, но сейчас на российском банковском рынке другие первостепенные задачи. Поэтому аналог европейской директивы мы сможем увидеть в измененном виде через несколько лет.

Эльман Мехтиев, исполнительный вице-президент Ассоциации российских банков:

— Нам нужны и Open Banking, и развитие конкуренции, но давайте сперва расставим точки над «i» и решим, кому принадлежат данные о человеке с учетом нынешних технологий. PSD2 исходит из безусловного положения, что собственником данных о человеке (даже банковских данных) является сам человек. Заметьте, что Директива PSD2 еще не вступила в силу, но уже возникли вопросы к регулированию в сфере оборота данных и появилось новое регулирование — GDPR.

Ян Арт, главный редактор Finversia.ru, эксперт Комитета Госдумы по финансовому рынку, член Комиссии РСПП по банкам и банковской деятельности:

— Это несет довольно серьезные риски — с точки зрения возможных сбоев и нового фронта для мошенничества. Скорее всего, в России будут искать «другой путь».

Владимир Гамза, председатель Комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты РФ:

— Директива PSD2 является логичным решением ЕС по оптимизации и безопасности платежных услуг в Евросоюзе. Считаю целесообразным использовать базовые положения Директивы в России и Евразийском Союзе.

Андрей Попов, руководитель дирекции информационных технологий, член правления Райффайзенбанка:

— Требования по обязательному открытию API еще в стадии разработки, поэтому делать уверенные прогнозы о том, как это повлияет на рынок, преждевременно. Однако сейчас понятно, что это влияние может быть довольно значительным в части обогащения клиентского опыта и развития сервисов. Наличие открытых API — это возможность для потенциальных партнеров проводить первый этап интеграции, не привлекая ресурсы банка, выходить с готовым решением, основанным на наших функциях. Проще говоря, разрабатывать и предлагать банку продукты, уже адаптированные под него. В сегменте корпоративного бизнеса, например, открытые API могут быть полезны для автоматизации взаимодействия клиента (крупной компании) с банком через свои ERP-системы.

Ярослав Кабаков, заместитель генерального директора «Финам»:

— Теоретически — да, практически — реализация аналога PSD2 потребует детальной проработки соответствующих директивных и разъяснительных документов и технических стандартов.

Дмитрий Монастыршин, главный аналитик Промсвязьбанка:

— Положения Директивы направлены на улучшение банковского сервиса и повышение доступности банковских услуг. Если Директива будет успешно внедрена в Европе, то для России это будет хорошим примером.

Дмитрий Феденков, начальник аналитического управления Нордеа Банка:

— На мой взгляд, риск того, что человека полностью заменит машина, несколько преувеличен — скорее человека заменит другой человек, управляющий машиной. В ближайшие годы произойдет модификация требований к квалификации и профориентации банковских сотрудников. В банковском секторе всегда останется поле для human touch — в сфере консультаций, поиске индивидуальных решений, удовлетворяющих потребностям отдельного клиента.

Как изменит сектор финансовых услуг использование API?

Александр Тютюнник, заместитель председателя правления банка «Александровский»:

— Для клиентов будет упрощен доступ к подключению различных услуг в разных банках. Положительной тенденцией для банковского сектора станет повышение конкурентоспособности средних банков. Однако использование API и создание маркетплейсов на российском банковском рынке — это пока прогнозы среднесрочной перспективы.

Эльман Мехтиев, исполнительный вице-президент Ассоциации российских банков:

— Мы уже говорили об этом более двух лет назад — в среднесрочной перспективе появятся «легкие» банки, а ныне существующие «универсальные» или пойдут по пути создания собственных экосистем (если найдут тот секретный ключик, который будет удерживать потребителей внутри системы), или станут «банками для банков».

Ян Арт, главный редактор Finversia.ru, эксперт Комитета Госдумы по финансовому рынку, член Комиссии РСПП банковской деятельности:

— API очень серьезно изменит сектор финансовых ивентов. Будет проведено несколько десятков круглых столов, форумов и конференций, на которых прозвучат десятки презентаций на тему «API меняет финансовый рынок», «API — это новый вызов», «Банкинг принципиально изменится» и т.п.

С точки зрения бизнеса изменения будут не так велики — немного изменятся подходы к подаче финансовых сервисов. Но шуму будет столько, словно изобрели радио или телеграф.

Владимир Гамза, председатель Комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты РФ:

— API как интегратор различных приложений будет активно использоваться в финансовом, даже банковском, секторах услуг. Мы движемся в сторону создания глобальной цифровой сети продажи финансовых услуг.

Андрей Попов, руководитель дирекции информационных технологий, член правления Райффайзенбанка:

— Развитие технологий искусственного интеллекта повлияет на банковский кадровый рынок ровно в той же степени, в которой оно повлияет на кадровый рынок в других отраслях. В любом случае, пока людям нечего боятся — в банках они по-прежнему нужны.

Михаил Сахин, председатель правления Геобанка:

— Если банки откроют всем желающим API, то стоит ожидать роста приложений-агрегаторов банковских услуг, а также развития PFM-систем и приложений. Для рынка это было бы позитивным показателем. Банки в России крайне консервативны, что сильно тормозит развитие сервисов. Тем не менее каких-то кардинальных перемен ждать не стоит. Особенно если учесть тот факт, что проникновение ДБО среди клиентов — физических лиц не так велико в нашей стране. Скажем так, открытое API со стороны банков — это задел на будущее. В ближайшей перспективе, даже если все банки откроют свои API, серьезным образом ничего не изменится.

Ярослав Кабаков, заместитель генерального директора «Финам»:

— В положительную сторону. Хотя надо понимать, что на этапе внедрения потребуются немалые вложения и возможны некоторые сложности в процессе «притирки» прикладного интерфейса в процессе практической реализации.

Дмитрий Монастыршин, главный аналитик Промсвязьбанка:

— Использование API усилит конкуренцию интернет-банков. Для того чтобы привлечь как можно больше клиентов, банки будут улучшать сервис, больше вкладываться в продвижение бренда и снижать комиссии, поскольку переход между банками существенно облегчится. Использование API позволит внутри интерфейса одного банка управлять счетами в других банках.

Как повлияют на банковский кадровый рынок технологии искусственного интеллекта?

Александр Тютюнник, заместитель председателя правления банка «Александровский»:

— Технологии искусственного интеллекта уже используются банками, но пока не способны полностью заменить отдельных специалистов. В ближайшее время такие технологии будут развиваться в трех основных направлениях: использование machine learning при оценке заемщиков для снижения кредитных рисков, обработка и структурирование больших объемов данных о клиентах для точного таргетирования банковских предложений и роботизация монотонных процессов, например, при антифрод-мониторинге.

Ян Арт, главный редактор Finversia.ru, эксперт Комитета Госдумы по финансовому рынку, член Комиссии РСПП по банкам и банковской деятельности:

— Практически никак не повлияют, если не считать «влиянием на кадровый рынок» создание в банках каких-нибудь департаментов по искусственному интеллекту. На банковский рынок России обычный-то интеллект оказывал минимальное влияние и не являлся необходимой составляющей банковского бизнеса. А под «искусственным интеллектом» долгое время будут понимать усовершенствованных роботов-гидов на сайтах или более расширенный сбор информации о клиенте. Что-то вроде: «Ура, наш скоринг теперь учитывает фотографии еды, которые наш клиент разместил в Instagram, находясь на отдыхе в Турции, — это чудо!». Или: «Наш уникальный ИИ способен определить, какой продукт нужен клиенту на основе поста о его коллекции бабочек, опубликованного в Facebook».

Но (см. ответ на предыдущий вопрос), ИИ — отличное топливо для еще одной порции ивентов, презентаций, выступлений, публикаций. Как писал классик: «Шумим, братцы, шумим!»

Эльман Мехтиев, исполнительный вице-президент Ассоциации российских банков:

— Так же, как и на все остальные рынки: в долгосрочной перспективе большинство рутинных функций «уйдет» от людей к роботам, а выиграют те банки, которые смогут сделать это раньше и тем самым существенно сократить расходы и выжить в эпоху низких ставок… Что делать людям? Учиться, учиться всегда, везде и всему.

Владимир Гамза, председатель Комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты РФ:

— Когда реальный искусственный интеллект будет создан, тогда и обсудим.

Павел Самиев, управляющий директор Национального рейтингового агентства (НРА), генеральный директор компании «БизнесДром»:

— Искусственный интеллект — актуальная тема, но пока она не будет столь драматически влиять на финансовый рынок, на его кадры. Это все же перспектива отдаленного будущего. Передача функционала от человека к нейросетям займет несколько лет. В то же время постепенно действительно ряд банковских профессий будет сокращаться. Причем будет идти параллельный процесс — во-первых, общее сокращение числа банков, банковских отделений, оптимизация штатов кредитных организаций во всех сферах, во-вторых, повышение автоматизации бизнес-процессов, в том числе с помощью искусственного интеллекта. Пока влияние нейросетей на банковский кадровый рынок слабее, чем общее сокращение персонала по отрасли. Но постепенно влияние будет нарастать. В некоторых сферах искусственный интеллект может стать базовым ресурсом, заменив полностью персонал, — например, потоковая оценка рисков, скоринг, некоторые процессы в банковских бэк-офисах, аналитика. Рутинные задачи можно передать нейросетям, но вот в задачах, связанных с коммуникацией с клиентами, пока человеческий фактор остается очень важным.

Михаил Сахин, председатель правления Геобанка:

— На данный момент искусственный интеллект в промышленных масштабах используется в первую очередь в чат-ботах. При должном уровне развития технологий искусственных нейронных сетей банки смогут значительно сэкономить на бэк-офисном персонале. Рутинные задачи по бухгалтерии, андеррайтингу, по исковой работе и т.д. можно будет с легкостью поручить искусственному интеллекту. При реализации данного сценария часть банковских специалистов окажется без работы, но при этом еще больше усилится кадровый голод в части разработчиков ПО.

Ярослав Кабаков, заместитель генерального директора «Финам»:

— В отдаленной перспективе искусственный интеллект стоит рассматривать как неотъемлемую часть сферы банковских услуг, что неизбежно скажется и на кадровой структуре кредитных учреждений. Говорить о том, что количество сотрудников радикально снизится, пока прежде­временно, так как обслуживание систем искусственного интеллекта потребует немалого числа специалистов данного профиля, но на структуре кадров это неизбежно скажется.

Алексей Волков, директор по маркетингу Национального бюро кредитных историй (НБКИ):

— Технологии ИИ и сейчас уже влияют в той или иной степени. Например, в настоящее время банковские системы принятия решений в розничном кредитовании все чаще опираются на индустриальные решения НБКИ — скоринг бюро, антифрод-системы и т.д. Все они используют элементы искусственного интеллекта и встроены в кредитные «конвейеры» банков. Однако говорить о том, что искусственный интеллект в скором времени вытеснит интеллект человеческий, пока преждевременно. Так или иначе, при работе с клиентами в краткосрочной и среднесрочной перспективе без участия человека не обойтись.

Дмитрий Монастыршин, главный аналитик Промсвязьбанка:

— Применение искусственного интеллекта и автоматизация процессов приведут к высвобождению рутинных профессий. У квалифицированных кадров появится больше возможностей работать удаленно. Общее повышение производительности труда в перспективе может обеспечить сокращение числа рабочих дней в году.