Финансовая сфера

Банковское обозрение


  • Кризис, банки и fintech
27.08.2014 Разговоры финансистовИнтервью

Кризис, банки и fintech

О перспективных финансовых стартапах, о перспективах банковского кризиса и о его связи с инновациями побеседовали на страницах «Б.О» Александр Иванов, партнер и CFO венчурного фонда «Life.SREDA», и Александр Головин, основатель BO2B.RU — fintech-стартапа, помогающего банкам кредитовать малый бизнес


 

 
Александр Головин, основатель BO2B.RU — fintech-стартапа, и Александр Иванов, партнер и CFO венчурного фонда «Life.SREDA» 

 

 Александр Головин: Только что появился на свет очередной обзор от вашего фонда об основных инновациях в финансовой сфере. На ваш взгляд, какие тенденции и проекты в этой области наиболее интересны — особенно российским банкирам?

— Александр Иванов: Первая волна финансовых стартапов была связана с попыткой повторить успех социальных сетей, это были B2С-проекты с акцентом на платежи. Но создать какие-то действительно крупные истории не получилось, потому что, на мой взгляд, у людей нет проблемы с оплатой даже кэшем, не говоря уже о банковских картах, мобильных кошельках и прочем — люди еще тысячи лет назад платили раковинами и бусами, принципиальной разницы нет. На английском это называется frictionless problem, то есть такие стартапы не решали какой-то насущной проблемы. Поэтому сейчас наблюдается смена вектора, и стартапы уходят в сторону B2B, пытаясь помочь с какими-то проблемами мерчантов или торгово-сервисных предприятий. Здесь есть три направления: привлечение клиентов (лидогенерация и т.п.), оптимизация внутренних процессов и решения, позволяющие предпринимателям быстро и без капзатрат начать осуществлять платежи — это и mPOS-терминалы, и проекты вроде Stripe для подключения интернет-эквайринга. Что касается проектов, оптимизирующих внутреннюю деятельность, то самый хороший пример — ZenPayroll. Это американский проект, который позволяет вести начисление заработной платы, они также интегрировались с сервисом по учету рабочего времени. То есть разворот в сторону B2B — это один важный тренд в fintech. В связи с разворотом ряд проектов пошел по пути SaaS — это, в общем-то, давний тренд в IT. И я бы выделил еще одно очень важное направление именно в fintech — Data Mining и Big Data. Про это давно говорят, но, по большому счету, даже крупнейшие компании вроде Facebook, Apple или Google, которые накапливают огромное количество данных о пользователях — об их интересах, поведении и местонахождении, не всегда могут показать релевантную рекламу. И в этом плане информация о финансовых транзакциях представляет собой значительно большую ценность. К примеру, кто-то ищет в Интернете информацию про «Мерседесы». Может, он лишь мечтает об этой машине — да мало ли, по каким причинам этого человека интересует данная информация. А если проанализировать, допустим, мои транзакции, то можно наверняка узнать, что у меня есть машина и я каждую субботу заправляюсь на одной и той же заправке у дома.

— Александр Головин: Про анализ покупок уже классическими стали кейсы казино Harrah’s и ретейлера Tesco, которые делают персонализированные предложения в режиме реального времени. В Harrahs знают, допустим, что вот у этого клиента порог проигрыша 150 долларов США, после чего он уходит от игрового стола. И если они видят, что клиент дошел до порога, то предлагают ему посетить ресторан. А в Tesco делают таргетированные предложения с учетом чуть ли не менструальных циклов своих постоянных покупательниц.

— Александр Иванов: Да. Но если вернуться к B2C, то все сказанное выше не означает, что В2С-проекты жить не будут. Они тоже есть, это просто сложнее и менее предсказуемо в плане интереса со стороны конечных пользователей. Во многом успех таких проектов будет зависеть от везения. Но компании-звезды появиться могут. Мне очень нравится технология Loop. Они изобрели ридер, который имитирует магнитную полосу. Поэтому, когда вы подносите его к платежному терминалу, он излучает магнитный сигнал, аналогичный карте, и терминал думает, что по нему прокатали карту. Они начали людям продавать в Америке это маленькое устройство, даже могу его показать (показывает), и у них получилось сделать это абсолютно без рекламы, просто потому, что включился «вау-эффект». Мы пробовали, в России тоже он работает, если привязать карточку именно с магнитной полосой, а не чипованную карту. В девяти случаях из 10 кассир спрашивает: «А что это? Расскажите мне».

— Александр Головин: Боюсь, что в Европе они работать не могут — там правилами SEPA запрещен выпуск нечипованных карт.

— Александр Иванов: В Европе они тоже будут запускаться. У них уже разработана технология и для карт с чипом.

— Александр Головин: Какие-то еще направления или проекты могли бы выделить?

— Александр Иванов: К моим личным любимчикам относятся решения, связанные со скорингом. Интересный кейс. Мы общались с Lending Club, когда они в прошлом году поднимали раунд — мы, к сожалению, не сумели поучаствовать в этом раунде, но тем не менее много почерпнули полезной информации. Так вот, один из вопросов был: вы используете скоринг на основе данных из соцсетей или нет? Сейчас это тоже такая волна, очень много стартапов этим занимается. Они сказали: нет, не используем и не планируем, потому что у нас, в Америке, достаточно развитые кредитные бюро, которые работают не на каких-то допущениях социальных, а работают на реальных фактических финансовых транзакциях.

— Александр Головин: У нас с этим тоже большой проблемы нет. Если говорить про два крупнейших бюро — НБКИ и ОКБ, — то hit rate уже превышает 90%.

— Александр Иванов: Кстати, интересно. Я думал, что все-таки меньше, судя по тому, что у нас было в сегменте МФО, хотя по банковским продуктам, возможно, так и есть. Но я к чему? Этот пример, который я рассказал, о том, что информация о финансовых транзакциях — это то, что на самом деле лучше всего характеризует жизнь пользователя.

— Александр Головин: Однозначно, тем более что скоринг в классическом понимании — это прогноз вероятности дефолта заемщика или потерь в результате дефолта, поэтому, соответственно, нужно сначала накопить потери и затем искать корреляции с какими-то факторами. В этом смысле социальный скоринг, не привязанный к статистике дефолтов, и вовсе скорингом назвать нельзя.

— Александр Иванов: Здесь все сложнее. Эта вероятность действительно меньше, чем из постфакт-анализа реальных кредитов. Но тем не менее, просто как пример, я вам расскажу. Причем «социальный» — это, наверное, неправильное слово. Я бы это назвал «альтернативный скоринг», потому что речь не только про социальные сети. Так вот, пример. Существует достаточно большое количество форумов, посвященных тому, как обмануть банк. У нас есть портфельная компания LifePay, они мониторят такие фрод-форумы. И если у человека cookies, например, о том, что он посещал фрод-форумы, то его можно сразу отсечь, как неблагонадежного. Вот пример альтернативного скоринга.

— Александр Головин: Я понимаю, о чем вы говорите, хотя можно придраться к технической стороне изложения. Нельзя прочитать cookies чужого сайта. Но в принципе такой подход сегодня в России реализуем. Вы знакомы с так называемым Fastscoring от Германа Клименко, владельца Liveinternet?

— Александр Иванов: Нет.

— Александр Головин: Мы подробно изучали его предложение, когда я работал в ЯР-Банке. Смысл в следующем. Мы ставим их код на свой сайт, и когда на сайт приходит пользователь, мы делаем запрос в Fastscoring и получаем в ответ массив поисковых запросов этого пользователя и массив посещенных сайтов за какой-то период времени. В плане прогноза дефолта у добросовестных заемщиков это бесполезная информация, но для того чтобы отсечь, как вы говорите, посетителей фрод-форумов, это вполне годится. Более того, мы прорабатывали систему, когда, допустим, мы размещаем контекстную рекламу с таргетингом на пол и возраст (вероятность совпадения, по данным «Яндекса» и Google, — примерно 70% и примерно 50% соответственно) и можем анализировать: ага, пользователь пришел по рекламе, ориентированной на молодых мужчин, а в анкете пишет, что он — женщина средних лет, которым банки охотнее дают кредиты. Это очень подозрительно, отправляем на дополнительную проверку. Но я все-таки предложил бы не смешивать два разных понятия: антифрод-политику и прогноз дефолтности у добросовестных клиентов.

— Александр Иванов: Но это все равно элемент системы скоринга, потому что скоринг в две стороны работает: как в сторону одобрения, так и отказа. Или другой пример. Есть компания и статистика (я говорю только о реально работающей статистике), что в зависимости от того, как быстро вы на сайте заполняете заявку, тоже можно определять с высокой степенью вероятности, фродер вы или нет. Я что хочу сказать? Мы начали обсуждать, возможны ли в принципе альтернативные источники. Возможны, но все равно лучшим инструментом будет анализ реальной финансовой жизни клиента.

— Александр Головин: С этим я абсолютно согласен. А какие западные проекты, за которыми вы наблюдаете, наиболее интересны, с вашей точки зрения, для локализации или создания аналога в России?

— Александр Иванов: По локализациям лично я смотрю на проект Loop. К нам уже приезжал человек, отвечающий за business development этой компании в Европе. Из интересного могу назвать проект Credit Karma, который предлагает людям заботиться о своем финансовом здоровье, которое выражено в виде кредитного скоринга, постоянно. Они начали с того, что облегчили людям доступ к своему кредитному скорингу. потому что в оформлении заявки в кредитное бюро нет ничего суперсложного, но в то же время это не настолько же легко, как, допустим, воспользоваться социальной сетью. Затем они начали развивать контентные вещи о том, какие надо брать кредиты, как их возвращать, чтобы свой кредитный скоринг улучшить, и так далее. И они стали сейчас очень большим лидогенератором для банков.

— Александр Головин: Вы знаете, года три назад я обсуждал перспективы создания аналога Credit Karma в России с Алексеем Коровиным, который в то время был предправления ОТП Банка, а сейчас курирует розницу в Альфа-Банке. Он мне сказал следующее: «Мне кажется, что тема очень интересная и перспективная. С другой стороны, это, скорее, работа вдолгую — у каждого банка своя скоркарта, в отличие от, скажем, США, где очень важны данные трех кредитных бюро». То есть в Америке заявка с прикрепленным скорбаллом от, скажем, TransUnion будет одобрена с очень высокой вероятностью, а в России approval rate по аналогичной заявке со скорингом от, допустим, НБКИ совершенно непредсказуем. Не кажется ли вам, что это очень серьезное препятствие для такого проекта в нашей стране?

— Александр Иванов: Как раз-таки Credit Karma, мне кажется, наоборот очень может быть локализована в России. Во-первых, это повышение финансовой грамотности. И чем более сложной будет макроэкономическая ситуация, чем больше Центробанк будет закручивать гайки по резервам, тем более проблемной будет ситуация у банков. Они будут ужесточать, то есть уменьшать approval rate за счет ужесточения скоринга. Соответственно, клиенты начнут задумываться о том, а что же со мной не так? Как мне улучшить свою кредитную историю? К тому же Credit Karma говорит, что в Америке примерно в 25% случаев в кредитной истории есть ошибки. По нашим тестам я бы сказал, что, как минимум, 10% кредитных историй содержат ошибки, хотя точной статистики нет. Во-вторых, Центробанк начал давление на банки ближе к концу хвоста, а не секрет, что в России это такие карманные банки. Им, для того чтобы сейчас не лишиться лицензии, необходимо развивать ретейловый бизнес, но покупать какие-то экспириановские решения слишком дорого. Поэтому стартап, который может предлагать таким банкам заявки со скорингом, — я вполне в него верю.

— Александр Головин: Проблема в том, что на этом не заканчивается управление кредитным риском. Нужна система мониторинга кредитов и управления портфелем в целом. А если у банка нет таких компетенций и рис­ковиков, то аутсорсинг кредитного решения при выдаче не спасет.

— Александр Иванов: Это тоже можно аутсорсить.

— Александр Головин: Маловероятно с учетом того, что система управления кредитным рис­ком включает в себя и политику противодействия внутреннему фроду, и прочее. Пожалуй, единственное, что возможно, — это создать такую площадку уже с банковской лицензией, выдавать кредиты самостоятельно, а потом упаковывать в портфели и продавать небольшим банкам в качестве прибыльного финансового инструмента, оставляя за собой сервисинг.

— Александр Иванов: Тут очень интересно, что сейчас происходит с Lending Сlub. Для банка стоимость выдачи кредита примерно фиксированная — неважно, кредит на 100 тыс. рублей или на 2 млн. И многим банкам невыгодно выдавать небольшие кредиты. При этом некоторые банки достаточно хорошо могут то, что называется «пылесосить депозиты», то есть формировать пассивы. Поэтому в Америке банки уже начинают либо размещать на Lending Club пассивы, либо отправлять по партнерской программе своим клиентам, которым нужны небольшие кредиты, и возиться с ними банку невыгодно. Я не вижу ни одной причины, почему это не может произойти в России. Точнее, есть субъективная причина в отсутствии квалифицированных предпринимательских команд. Но ни одной объективной причины нет.

— Александр Головин: Любопытно, а что означает «размещают пассивы»? Они кредитуют Lending Club, а тот уже работает как кредитная организация?

— Александр Иванов: Сейчас объясню. Есть заблуждение думать, что в Р2Р инвестором выступает private person. На самом деле, нет. На Finovate Spring 2014 был стартап LendingRobot, который позволяет кредиторам автоматизировать оптимальное размещение портфеля. Почему такая потребность возникла? Уже год назад сообщалось, что 60–70% инвесторов на Lending Club были институциональными: банки и даже хедж-фонды.

— Александр Головин: Получается, термин P2P некорректен.

— Александр Иванов: Я бы это назвал I2P — Institutionals to Persons. И могу сказать пока без подробностей, что мы прорабатываем всевозможные варианты привода таких технологий в Россию.

— Александр Головин: Каких институциональных инвесторов вы видите в России?

— Александр Иванов: Институциональными инвесторами могут быть небольшие банки, инвестиционные фонды и управляющие компании.

— Александр Головин: Коих у нас все меньше и меньше…

— Александр Иванов: Да, но тем не менее такой рынок есть, и он заинтересован. Мы общались с управляющими компаниями. Им интересно показывать доходность, потому что сейчас, к сожалению, на рынке акций публичных они доходность не могут показывать. Есть еще МФО и опять же банки — их уже меньше 900, или еще нет?

— Александр Головин: Уже меньше, даже с учетом НКО. И скоро станет еще меньше.

— Александр Иванов: Несомненно, к тому же очевидно, нас ждет и банковский кризис. С другой стороны, именно в такие периоды и происходит развитие. В жирные годы вам не до инноваций.






Новости Новости Релизы
Сейчас на главной

ПЕРЕЙТИ НА ГЛАВНУЮ