Финансовая сфера

Банковское обозрение


  • Нам нужна в разы более крупная банковская система
08.06.2011 Интервью

Нам нужна в разы более крупная банковская система

По мнению Дмитрия Медведева, Москва уже прошла полпути к созданию Международного финансового центра. Что нужно сделать для того, чтобы пройти оставшуюся половину, «БО» рассказал глава департамента корпоративного управления Минэкономразвития Иван Осколков


— Идея создания международного финансового центра впервые был озвучена около трех лет назад. С тех пор о нем постоянно ведутся разговоры. А что делается на практике?

— В 2008 году на самом высоком уровне были озвучены и поставлены задачи по созданию МФЦ в Российской Федерации. Началась активная деятельность: на базе Минэкономразвития была создана межведомственная рабочая группа, которую можно назвать межсекторальной, поскольку в нее вошли представители экспертного сообщества, бизнеса, министерств и ведомств. Группой был разработан проект концепции создания Международного финансового центра, одобренный на заседании Правительства в феврале 2009 года. Далее был разработан план по созданию МФЦ, который был утвержден распоряжением Правительства летом того же года. План включает в себя более сорока пунктов, каждым из которых предписывается конкретное действие по принятию того или иного закона, необходимого для создания МФЦ. Все эти действия строго аналитически вытекают из тех разрывов по различным показателям, которые наблюдаются у Москвы по сравнению с ведущими международными финансовыми центрами. Мы тщательно проанализировали лидирующие МФЦ и сопоставили их характеристики с тем, что имеем мы. Оценили разрывы и запланировали комплекс мер по их преодолению. На сегодняшний день, кроме тех разговоров, которые, как вы правильно заметили, активно ведутся, выполняется указанный план. Распоряжение Правительства — нормативный документ, который обязателен для выполнения. Для нас как исполнителей это равносильно закону: если мы понимаем, что какой-то законопроект должен быть разработан и внесен в Думу к определенному времени, мы обратным счетом планируем и по графику реализуем все необходимые действия по его согласованию. Разумеется, мало просто разработать закон — он должен быть способен решить существующие проблемы, которым он отвечает. Сейчас сделано уже очень многое: принят закон об инсайде, антирейдерский закон, появился институт акционерных соглашений.
А разговоры — это то, что тоже необходимо. Нужно постоянно поддерживать фон всех реализуемых мероприятий. Если просто реализовывать план, не рассказывая о наших результатах и достижениях, о московском финансовом центре может никто так и не узнать. Многие вещи на нашем рынке уже неплохи, как это ни парадоксально. И многое из того, что нам уже удалось достичь в развитии финансовой инфраструктуры, находится на мировом уровне. МФЦ — это не только набор наших внутренних достижений. Это во многом отношение мира к нам, а его надо правильно формировать и постоянно подогревать.
Разговоры об МФЦ нужны, это промоушн. Например, поляки активно продвигают Варшаву — по сути, это маленький город с не очень большой биржей. Да, там много IPO, но если посмотреть на размер компаний, осуществляющих первичное размещение, мы увидим, что они сравнимы со средними российскими компаниями. Однако все говорят о Варшаве, шаг за шагом складывается определенный имидж и отношение к ней как к финансовому центру. То же самое нужно делать с Москвой, и даже более активно. Правда, разговоры не должны подменять реальных действий: к примеру, МФЦ должен действительно занять приоритетное место в государственной политике, и этот приоритет должен определять решения в других сферах, не связанных, по крайней мере на первый взгляд, с финансовыми рынками, например, в построении правовой системы или управлении миграционными потоками.

— Какое количество пунктов плана уже выполнено в процентном соотношении?

— Думаю, уже пройдена примерно половина.

— Были ли обговорены сроки его выполнения?

— Разумеется, по каждому пункту определены сроки и исполнители, иначе это не было бы планом. Наиболее поздние из пунктов намечены на начало 2013 года. Мы укладываемся в эти сроки, но это не значит, что в 2013 году мы поднимем флаг и скажем: «МФЦ готов». Все, что мы примем за это время, должно начать работать: практика покажет жизнеспособность этих мер и необходимость внесения правок. К этому времени будет создана база: те необходимые блоки фундамента, без которых никак нельзя, будут заложены. Дальше у нас будет новая фаза: понадобится более тонкая настройка и промоушн.

— Сколько, по-вашему, может понадобиться времени на обкатку законов?

— Практика покажет, но однозначно это не случится за месяц — понадобится несколько лет. Предлагаемые нами законодательные инициативы довольно сложны, и это означает лишь то, что их нужно будет многократно испытать. Участники рынка должны будут их опробовать, по новым инструментам должна возникнуть судебная практика, и это займет достаточно длительное время. После вхождения в силу любой нормы на формирование адекватного отношения к ней уходит два-три года.

— Чем Москва сейчас отличается от Лондона? Какие изменения нужны, чтобы догнать его в статусе?

— Не могу сказать, какие нужны изменения, потому что Москва никогда не будет Лондоном, как бы мы ни старались. Но Москва и не должна им становиться. Как минимум, Лондон расположен на острове, а Москва — континентальная столица.
Если мы хотим сделать что-то аналогичное, нужно понять, каковы конкретные преимущества Лондона как МФЦ. Наверное, это отстроенные биржевые механизмы и, в частности, механизмы размещения ценных бумаг; это, конечно же, английское право; ну и, наконец, в Лондоне безумное количество инвесторов: там представлены все глобальные участники рынка капитала, так или иначе интересующиеся приобретением ценных бумаг.
Мы неплохо продвинулись в развитии биржевой торговли. Я очень надеюсь, что предстоящее объединение наших крупнейших бирж не приведет к утере ими конкурентного драйва, который двигал их развитием в последние годы. Напротив, фокус должен переместиться в сторону глобальной конкурентоспособности объединенной биржи.
Многие говорят, что английского права у нас никогда не будет, и что оно нам и не подходит: у нас континентальная правовая система и как бы мы ни пытались встроить в нее элементы из английского права, она навсегда останется континентальной. Это не так плохо для так называемых привилегированных участников оборота, например, потребителей, но, к сожалению, сейчас наше право неудобно для бизнеса. Сейчас, когда готовятся комплексные поправки в Гражданский кодекс, у нас есть неплохой шанс изменить нашу правовую систему таким образом, чтобы она была более комфортна для инвестиций. Не сделав шагов в сторону удобства правовой системы для бизнеса, мы не построим ни МФЦ, ни инновационной экономики. Здесь, как раз, и должны включаться те самые государственные приоритеты.
Поскольку это имеет решающе значение, повторюсь и акцентирую внимание: если правовая система, в частности Гражданский кодекс, останется в существующем виде или изменится в соответствии с предложениями теоретиков-кодификаторов, можно будет забыть о создании финансового центра.
Сосредоточением инвестиционных профессионалов, бизнес-профессионалов, их интересом к множественному посещению города и долгосрочной лояльностью к нему ведущие МФЦ обязаны большому количеству факторов, среди которых одну из главных ролей играет физическое удобство пребывания в городе. И вопрос о транспортной, социальной и культурной инфраструктуре нашей столицы сегодня один из наиболее насущных, равно как и самый капиталоемкий в программе построения МФЦ. Нужно серьезно догонять Лондон и другие центры.

— С проектом создания в Москве международного финансового центра связано большое количество предложений по изменению гражданского и корпоративного законодательства. На ваш взгляд, какие сферы нуждаются в первоочередном реформировании?

— Наверное, это инвестиционное и корпоративное законодательство. Нуждается в серьезной реформе Гражданский кодекс. По сути, наше частное право пока не готово к появлению большого количества бизнесов разного размера, в разных отраслях и на разных стадиях развития. МФЦ — это, прежде всего, сделки с капиталом: продажа долей в капитале компаний, купля-продажа долгов в виде публичных и непубличных инструментов, привлечение капитала в рискованные проекты на ранних стадиях, размещение акций на бирже. Это все подразумевает некие действия с правами собственности на бизнес, подразумевает гибкость построения и договорного закрепления отношений между инвесторами, между предпринимателями. У нас сейчас это затруднено: каждый инструмент, позволяющий построить нетиповое корпоративное решение, дается большой кровью, поскольку может быть введен только через законодательство. Свобода договора в корпоративных отношениях скорее вовсе отсутствует, а так востребованная непропорциональность в распределении прав участников хозяйственных обществ практически под запретом. Между тем, каждый реальный бизнес ставит уникальные задачи, и отсутствие в нашей правовой системе тех или иных инструментов просто выталкивает инвесторов за рамки российской юрисдикции. Крупные сделки с капиталом сегодня почти не структурируются в России, и это мешает созданию МФЦ как ничто иное.
В поправках нуждается законодательство о сделках, о договоре, готовятся поправки в Гражданский кодекс, и мы активно в этом участвуем.
Конечно, есть проблемы с налоговым законодательством. Но я убежден, что перед нами не стоит вопрос по тотальному снижению налоговых ставок: мы никогда не позиционировали себя как налоговый оффшор, у нас должны быть другие черты привлекательности. И они у нас есть: в России обильные потребительские рынки, масса бизнес-возможностей и крепнущая предпринимательская инициатива — всем этим можно успешно торговать на рынке капитала.

— Как должна поменяться наша судебная система?

— Отдельный большой блок в плане создания МФЦ — обеспечение финансового центра качественными судебными услугами. Вариант, запланированный в 2009 году, видоизменился. Предполагалось, что будет создаваться отдельный специальный финансовый суд. Однако сейчас есть сомнения в том, что это оптимальное решение. Мы продолжаем прорабатывать возможности по повышению эффективности и привлекательности нашего правосудия для инвесторов, в том числе и для международных. Существует необходимость в повышении эффективности нашего арбитража: дела должны рассматриваться более оперативно, более качественно, более объективно по всем инстанциям. Правосудие должно быть доступным, оперативным, профессиональным и доверительным.
Пожалуй, ключевой вопрос в развитии государственного экономического правосудия — его мощность. Ее необходимо кардинально увеличивать: только так арбитражи станут доступнее, а снижение количества дел в расчете на одного судью позволит более эффективно разрешать каждую из ситуаций. Так вырастет и доверие к суду.
То, что мы видим в других международных финансовых центрах, заставляет задуматься и о том, каким образом развить систему третейского правосудия: далеко не во всех МФЦ правосудие связано с государственным арбитражем. И у нас должны развиться центры третейского правосудия, которые будут поддерживаться самими участниками рынка. Сейчас в России есть несколько сильных третейских судов. Мы надеемся, что они разовьются и к ним добавятся новые.

— Планируется ли появление каких-то новых регуляторов или существенные изменения в деятельности существующих?

— Не так давно у нас появился мегарегулятор, сейчас ведется серьезная работа по внесению поправок в положение о нем. Этого шага для нас вполне достаточно на ближайшие несколько лет. Еще пять лет назад мы и мечтать не могли о возникновении ФСФР, которая контролирует сразу фондовый и страховой рынки. Сейчас важно понять, как правильно использовать это достижение, потому что неизбежны рабочие проблемы, как и при любой реорганизации. Нужно будет четко понять, где грань между полномочиями ФСФР и Министерства финансов как органа, вырабатывающего государственную политику на этом рынке. Мы сегодня добились очень важной вещи: Министерство финансов объединило в себе функции выработки госполитики во всех сегментах финансового рынка. Необходимо добиться синхронизации стратегий развития банковского, страхового секторов и фондового рынка, причем важно, чтобы все эти секторы отвечали потребностям экономики, которая должна активно развиваться.
В теории, конечно, возможен мегарегулятор, объединяющий надзор на всех рынках, включая банковский. Это продуктивная идея, но на практике пройдет еще много лет, прежде чем мы к ней придем. В первую очередь, из-за объективно сложившихся обстоятельств: у нас разные уровни развития надзора — банковский надзор давно и хорошо развит, в то же время, пруденциального надзора за профучастниками на фондовом и страховом рынке у нас пока нет вовсе.

— Какие перемены должны произойти в банковской системе для создания МФЦ?

— Мощные перемены в этом секторе крайне необходимы, хотя и очень затруднены. Желательно, чтобы банковский сектор играл вдвое или втрое более активную роль в развитии экономики; чтобы кредит для российских предприятий был не неким бонусом или светом в конце тоннеля, а нормальным рабочим инструментом, постоянным инструментом поддержки, к которому можно относиться без опаски.
Однако есть ряд проблем. Первая из них состоит в том, что, к сожалению, наша банковская система не очень велика, даже по масштабам нашей не очень крупной в сравнении с ведущими экономики. Нам нужна банковская система, в разы более крупная по размеру активов и собственного капитала. Но мы понимаем, что все не бывает вдруг и нам не нужен «пузырь».
Центральный банк, несомненно, справляется с надзором, повышаются требования к капиталу, но хотелось бы, чтобы банковский сектор стал более привлекательным для инвестиций. Сейчас фактически банки живут своей прибылью, которой после кризиса немного, и было бы хорошо, если бы они стали интереснее для внешних инвесторов, будь то иностранные банки или представители других секторов. Также хотелось бы, чтобы банки, каких, к сожалению подавляющее большинство сегодня, стали для своих владельцев не вторичным вспомогательным бизнесом, а самостоятельным центром коммерческого интереса, причем интерес должен состоять в реализации основной банковской бизнес-идеи — привлечении ресурса и предоставлении его заемщикам. На мой взгляд, в этом есть определенная проблема, и хотелось бы изменить эту ситуацию.
Наверно стоит сказать, что банковский сектор не станет привлекательным для инвестиций как минимум до тех пор, пока у нас существует квазигосударственная банковская олигополия. Крупнейшие госбанки занимают большую часть рынка, привлекают большую часть ресурса из экономики и, как следствие, получают максимальную господдержку в кризисные времена. Мы не можем их упрекнуть в том, что они бьются за рынок: сегодня они работают в том числе в интересах своих частных акционеров. Возможности ограничить их присутствие в каком-либо из сегментов нет, а их присутствие - это присутствие государства, с которым, как справедливо считают конкуренты, невозможно конкурировать.
Единственное, что может государство, — постепенно выходить из капитала этих банков, и это может быть сделано с относительно небольшими издержками. В таком случае рынок станет более конкурентным, а банковский бизнес - более привлекательным. На то, чтобы довести долю государства до неконтрольной или хотя бы подойти к такому решению, уйдет порядка трех-пяти лет. Сейчас мы видим первые позитивные шаги в этом направлении: продажа пакета акций ВТБ состоялась, сделка с акциями Сбербанка готовится.

— Как повлияет создание МФЦ на банковский сектор?

— МФЦ — колоссальный потребитель банковских услуг, и на сегодняшний день наша банковская система не очень готова к появлению такого потребителя. Наверно, своими преимуществами смогут воспользоваться крупные иностранные банки. Как правило, одни и те же крупные мировые банковские бренды обеспечивают обслуживание финансовых центров. У нас они тоже представлены в том или ином виде. Думаю, их присутствие должно быть увеличено: это создаст конкуренцию нашим крупным банкам и будет для всех интересно. Но в любом случае МФЦ — это дополнительный рынок, и для тех, кто поставит цель активно присутствовать на нем, это большое подспорье. Плюс МФЦ — это как допинг в активизации инвестиционных процессов в экономике, а банки заинтересованы в инвестиционно активных клиентах.

— Какое влияние на создание МФЦ окажет приобретение Сбербанком инвестиционной компании «Тройка Диалог»?

— Еще одной частной компанией на рынке стало меньше. У нас дефицит частных игроков, выстраивающих стратегию на основе управления частным капиталом на свой страх и риск. Хотя это понятный шаг по развитию бизнеса со стороны Сбербанка, как и рациональное решение собственников Тройки, реализующих стратегию выхода из бизнеса.
ВТБ тоже зашел на рынок инвестиционно-банковских услуг, создав компанию VTB Capital. Теперь у двух крупнейших банков есть по собственной инвесткомпании. Для конкуренции на инвестиционно-банковском рынке это, может быть, не так плохо, но частным компаниям догнать госбанки теперь крайне тяжело. Мне кажется, нам всерьез пора задуматься о том, чтобы создавать институциональные условия для развития частных игроков. Пока же они видят в качестве основной стратегии выхода продажу бизнеса крупному игроку, близкому государству.
МФЦ невозможно построить силами госбанков, должна существовать рыночная мотивация для частных банков и инвесткомпаний.

— МВФ считает, что Россия должна ужесточить надзор за крупными банками для повышения конкуренции. Поддерживаете ли вы данные рекомендации? Как это должно происходить?

— Крупные банки — большие риски для банковской системы. С этой точки зрения регулировать крупные банки жестче, наверно, необходимо. Сейчас много разговоров о том, что небольшие банки лучше чувствовали себя в кризис и не потребовали государственной поддержки. В то же время, на поддержку крупных банков пошли сотни миллиардов рублей. Но хотел бы посмотреть на проблему с точки зрения экономики. Основной кредит нефинансовому сектору обеспечивается банками, условно, из первой сотни. И несмотря на более высокие показатели достаточности капитала банки второй сотни значительно меньше кредитуют. Они принимают меньше кредитных рисков, их балансы надежнее. Но экономике нужен кредит! И кредит экономике нужнее, чем осознание того, что в стране 900 с лишним банков. Поэтому при ужесточении регулирования для крупных банков крайне важно, чтобы не пострадала их мотивация кредитовать. Как и везде, нужен баланс между надежностью и эффективностью.

— Считаете ли вы проблемой ограниченное присутствие иностранных банков на российском рынке? Не планируется ли привлечение новых иностранных игроков?

— С одной стороны, нашей экономике все равно, чьи деньги вкладываются в банки и работают на благо экономики. С другой стороны, наши банки за понятным исключением пока не так сильны, чтобы бороться с иностранными монстрами за рынок на равных.
Но для экономики правильнее было бы снять ограничения, естественно, с сохранением наших регуляторных требований. Видеть иностранные банковские технологии у нас на рынке крайне интересно: это развитие рынка, конкуренция и повышение качества и разнообразия продуктов, в том числе для отечественных заемщиков. Чьи будут деньги — не так важно, хотя по стоимости ресурса банки, привлекающие только внутри страны, однозначно проиграют тем, у кого ресурс внешний.

— По вашему мнению, беспокойство об иностранных инвестициях не оставит в стороне вопрос о долгосрочных внутренних инвестициях?

— Главное, чтобы было то, что оставлять в стороне. Наш внутренний долгосрочный ресурс сегодня, к сожалению, редок, дефицитен и дорог. В этом кроется еще одна причина создания МФЦ. У нас довольно слабая банковская система, которая не может дать ресурсов экономике по объективным причинам — она росла внутри этой экономики и не могла оказаться сильнее самой экономики. Также у нас нет большого внутреннего инвестиционного ресурса: пенсионные накопления граждан пока не так велики. Нужен внешний ресурс, а МФЦ — это интерфейс для взаимодействия с иностранными инвестициями.
Забыть про внутренний долгосрочный ресурс нельзя — он весь посчитан. Проблема скорее в том, что его не во что вложить: у нас довольно бедный инструментарий.
Но если мы выстроим центр ликвидности, к нам подтянутся и инструменты: на нашу биржу придут и иностранные эмитенты — сначала из стран СНГ, позже и из Европы. Это даст возможность, в том числе, более эффективно размещать внутренний долгосрочный ресурс. А это, в свою очередь, должно создать дополнительную мотивацию для накопления такого ресурса.

— Как повлияет на создание МФЦ слияние РТС и ММВБ?

— Нам нужны качественные биржевые механизмы, и у нас с ними все неплохо складывается. По крайней мере, складывалось до тех пор, пока между нашими биржами существовала серьезная конкуренция. Пока сложно предположить, что получится организационно и финансово, когда они сольются. Надеюсь, единая биржа тоже будет развиваться, хотя это будет сложнее: когда они конкурировали, развитие рождалось на глазах. Единая биржа должна искать мотивацию уже в глобальной конкуренции.

— По словам Александра Волошина, стране не хватает крупных IPO. За счет каких компаний планируются эти первичные размещения? Произойдут ли они в ближайшей перспективе?

— IPO — это, на мой взгляд, не мотив, а следствие. Компании будут выходить на IPO, а инвесторы будут с удовольствием покупать их бумаги, когда к этому сложатся определенные условия. Компания должна быть заинтересована в инвесторах, а также иметь серьезную публичную стратегию. Наверное, у нас пока нет необходимого количества компаний и критического набора инвесторов, которые бы хотели и могли себе позволить купить акции наших крупных компаний. Я согласен: нам действительно не хватает IPO, для этого надо серьезно работать.
Размещение наших компаний за рубежом — очень спорный вопрос, в котором сложно найти золотую середину. Плохо, что РУСАЛ разместился за границей, но плохо и запрещать размещение на иностранных площадках, потому что компании стремятся привлечь максимальное количество средств. С другой стороны, многие участники рынка говорят, что если бы Сбербанк при размещении "отпустили" в Лондон, на сегодняшний день он не был бы самым торгуемым эмитентом на наших площадках.
Нужна взвешенная, компромиссная политика. IPO должны размещаться, в том числе, и на наших площадках, но для этого мы сами должны приложить максимум усилий. Возвращаясь к вопросу объединения РТС и ММВБ, хотелось бы выразить надежду на то, что единая биржа предоставит продукт, который позволит на рыночных условиях заинтересовать инвесторов, посредников, а, значит, и эмитентов.

— Дмитрий Медведев считает, что Москва уже прошла полпути к МФЦ. По его мнению, «внутренние финансовые вопросы уже решены». Что, на ваш взгляд, под этим подразумевается?

— Я думаю, что есть ряд серьезных условий, необходимых для создания МФЦ, которые мы уже выполнили. Сложно сказать, пройдено ли уже полпути. Хотелось бы так трактовать слова президента: «обратного пути нет». Сказав «А», мы должны говорить «Б».
Наверно, можно считать, что у нас стабильная финансовая система, а это крайне важно для создания финансового центра. Сегодня рублевые еврооблигации размещаются от 7 до 8% годовых. Это как раз и есть показатель финансовой стабильности государства.

— Как вы планируете бороться с дефолтами по облигациям?

— Дефолты по облигациям — это часть рынка. С одной стороны, дефолт — это плохо, кто-то всегда страдает финансово. С другой стороны, бездефолтный рынок — это почти всегда на 100% «пузырь». Инвесторы должны с осторожностью относиться к тем бумагам, которые они покупают. Несмотря на то, что дефолты всегда неприятны, они нужны рынку. Нужно снизить негативный эффект от дефолтов, и это возможно только за счет эффективного банкротного инструментария и специального инструментария рынка облигаций. Дефолты показывают границу, за которую нельзя заходить и развивают рынок.

— Создание МФЦ напрямую связано с улучшением общего делового климата. Насколько этот климат сейчас благоприятен? Какие меры по улучшению предлагаются?

— Президент оценил наш деловой климат как неважный. Наверно, это вторая половина пути по созданию МФЦ. Корпоративное, налоговое, инвестиционное законодательство совершенствуются — институциональная составляющая делового климата улучшается.
Другие по-настоящему эффективные шаги лежат в области повышения уровня конкуренции на рынках. Деловой климат не может быть хорошим, когда в ряде отраслей и на многих рынках востребованы не стратегии, построенные на честном конкурировании, а влияние и связи. Здесь многое будет определяться в том числе темпами снижения роли государства как участника рыночных отношений.






Новости Новости Релизы
Сейчас на главной

ПЕРЕЙТИ НА ГЛАВНУЮ