Как известно, 27 марта 2017 года, в интервью РБК помощник президента России Игорь Щеголев заявил о необходимости защиты критической информационной инфраструктуры, допуске правительств стран к управлению Интернетом, регулировании больших пользовательских данных и возможности замедления скорости доступа к сайтам компаний, нарушающих российские законы.

Помимо того что в этом документе много интересного и познавательного, любознательному банкиру стоило бы обратить особенное внимание на ответ экс-министра на вопрос, который способен рикошетом больно ударить по тем инноваторам, чей «высокотехнологичный» бизнес основан на эксплуатации данных людей, которые сознательно или несознательно сами размещают их в сети или разрешают собирать их другим.

Итак, вопрос представителя РБК: «Есть предположение, что регулирование больших пользовательских данных будет продолжением уже существующего регулирования персональных данных россиян. Это так?»

Игорь Щеголев: «Вполне возможно, что так и получится. С развитием промышленного Интернета и Интернета вещей объем данных, по которым можно будет однозначно вычислить человека, с которым эти данные связаны, будет увеличиваться. И не всегда эти данные могут быть квалифицированы напрямую как персональные. Уже сейчас есть явления, которые находятся на грани, в серой зоне, просто пока эта зона не отрегулирована. Когда, например, операторы связи передают данные об абонентах банкам и другим компаниям. Строго говоря, они собирают данные о пользователях, которые прямо не прописаны в законе о персональных данных. Но они явно были собраны не в тех целях, на которые давал согласие абонент. Как с этим быть?»

Помимо того что наконец на первую часть этого животрепещущего вопроса получен прямой ответ ни много, ни мало от самого помощника президента России, им был задан один из двух вопросов, которые всегда волновали страну, что показывает действительную глубину проблемы. Как один из вариантов ответа им было предложено: «Мы хотим, чтобы у пользователя появилось больше возможностей влиять на судьбу тех данных, которые о нем получены, раз уж такие данные могут начать влиять на судьбу хозяина. Мы здесь — не пионеры. В Европейском Союзе такое регулирование тоже вводится. Там не только обсуждаются подобного рода меры, но некоторые уже принимаются в рамках реформы телекоммуникационного рынка и защиты персональных данных».

Допустим, законодатель примет предложения Администрации президента, пользователи социальных сетей и клиенты сотовых операторов получат возможность сказать им, цитируя Игоря Щеголева: «Для этого я готов такие-то данные предоставлять и готов, чтобы они таким-то образом использовались, а для этого не готов. Поэтому, будьте любезны, эти данные обо мне больше не используйте».

Что-то подсказывает, что многомиллиардные инвестиции банкиров в предиктивную аналитику, телекомов — в сервисы геолокации, бюро кредитных историй — в трансформацию клиентского опыта, платежных систем — в антифрод, операторов фискальных данных — в анализ кассовых чеков на продажу могут пойти прямиком в убытки. А для многочисленных финтехов все это можно сравнить с обильным опрыскиванием их дифолиантами и гербицидами, ведь основой бизнеса большинства из них являются сбор и обогащение клиентских данных для использования их, например, в биоидентификации, скоринге или в программах лояльности.

Наталья Касперская, главы компании InfoWatch, считает, что в рамках нового Закона необходимо ввести единый стандарт на хранение и сбор «больших пользовательских данных» по аналогии с ГОСТами. А что по этому поводу думают банкиры, страховщики, финтехи и т.д.? Или это не по ним звонит колокол? Или это не на их сайты ограничат скорость доступа?