— Андрей, как кризис отразился на спросе на вино высокого ценового сегмента?

— Кризис отразился на всех сегментах. К винам высокого сегмента тянулся средний класс. Культура употребления качественного алкоголя постепенно росла. Есть такие позиции, которые интересны не только богатым потребителям, но и людям со средним достатком, мечтающим разбираться в вине на 100%. Они хотят попробовать что-то новое и часто переходят в группу потребителей великих вин, поэтому для сегмента вин высокого ценового диапазона такие клиенты очень важны. Что касается людей с высоким достатком — у них ничего не изменилось, а вот потребители из среднего класса сейчас не могут позволить себе вина среднего ценового диапазона, поскольку цены на отдельные иностранные вина за последние полгода увеличилась от 20 до 80%. Вследствие этого объем продаж снизился.

— Можно ли говорить о том, что на рынке элитного вина существуют исключительно бренды, приобретая которые, покупатель платит не только за высокое качество напитка, но и за имя производителя? Могут ли такие бренды по своим характеристикам немного проигрывать своим менее известным собратьям?

—У винных брендов прекрасная маркетинговая технология продвижения на рынке, что влияет на имидж продукта и объемы его продаж. Как вы правильно сказали, можно найти вина аналогичного уровня по более доступной цене. Разница между ними будет лишь в том, что первый производитель инвестирует значительные средства в маркетинг, а второй — нет.

На самом деле, на винном рынке брендов немного, и, как правило, нельзя однозначно утверждать, что если вы купили бренд, то он будет высочайшего класса и удовлетворит все ваши желания и потребности. Дело в том, что, хотя такие производители стремятся сделать вино высочайшего класса, не все от них зависит, и не все можно купить даже за большие деньги. На качество вина влияют климатические и погодные условия. Очень важен человеческий фактор: например, винодел может ошибиться, и в результате качество продукта снизится. Поэтому 100%-ной гарантии быть не может.

Другое дело, что эти вина находятся «на вершине вожделения» — люди хотят их пробовать, но только из соображений престижа. Те же, у кого нет таких финансовых возможностей, находят аналоги, ничем не уступающие брендам.

— Известно, что многие ценители элитного алкоголя из Азии больше обращают внимание на оформление бутылки и надписи на этикетке, чем на ее содержимое. Могут ли высокая цена на рынке и соответствующее оформление быть гарантией того, что это действительно элитный и высококачественный напиток?

— В Азии на выбор вина влияет не только этикетка как элемент оформления, но и (чаще) символ. Например, определенный символ или слово может означать: достаток, здоровье, вечная жизнь… Они всю эту символику находят в этикетах и названиях алкоголя, поэтому отдельные вина могут там стоить значительно дороже, чем где-либо еще. По непонятным нам причинам.

Сейчас, например, потребителей из Китая интересуют престижные, дорогие вина. Они, как когда-то россияне, тянутся ко всему блестящему. Их привлекают европейские бренды, что-то редкое и престижное. Они относятся к вину не как его истинные ценители, а как коллекционеры уникальных диковинок. Например, сейчас они от вин Бордо перешли к бургундским, но последние от этого лучше не стали, потому что бургундских вин и так производится немного…

— К тому же производители могут цены на него поднять…

— Согласен. В любом случае для европейских потребителей повышенный интерес к элитным винам в Китае — неприятное событие, так как это способствует повышению цен на них и меньшей доступности таких вин на рынке.

— Плюс надувается «пузырь». Когда бургундское китайцам наскучит…

— Верно. К тому же, когда есть такой сумасшедший спрос на вино, существует опасность снижения его качества. Например, в России повышенный спрос на отечественные вина на временном горизонте три — пять лет может спровоцировать снижение их качества. Хотя, я надеюсь, все же здравый смысл восторжествует и такого не случится.

— По вашему мнению, есть ли сейчас вина (в сегменте элитных и коллекционных), которые стоят ниже реальной рыночной стоимости? Например, из-за того, что потребители еще не «распробовали» их?

— Есть замечательный аналог того, что сейчас происходит в России: общеевропейская тенденция, которую ускорил кризис. Многие переходят с так называемых первых grand cru на вторые вина этих же великих хозяйств. Они полностью передают стиль этого винодела, но при этом продаются по более разумным ценам.

В Азии на выбор вина влияет не только этикетка как элемент оформления, но и (чаще) символ

— И любитель не почувствует разницы между первым и вторым.

— Совершено верно. Это, как правило, используется виноград с более молодых лоз. Вино созревает раньше, нет необходимости ждать десятилетие. Поэтому можно оценить стиль определенного хозяйства, не потеряв при этом колоссального количества денежных средств.

Что недооценено в России — различные крепкие алкогольные напитки типа кальвадоса. Кальвадос — очень интересный напиток, но как-то у нас повелось изначально, что он находится в тени французских коньяков, и на него никто не обращает внимания. Качество кальвадосов — высочайшее. Есть, конечно, кальвадосы в среднем ценовом сегменте, но и к ним придраться нельзя.

— А что еще недооценено любителями вин?

— Например, элитные вина из менее «раскрученных» регионов. Больше стали обращать внимания на долину Луары. Если речь идет об Италии, то это Абруццо, Лацио и Умбрия. Раньше им было тяжело соперничать с брендами, а сейчас, так как цена имеет большое значение, элитные вина из этих регионов могут затмить пьемонтские. Также стоит обратить внимание на италь­янский регион Эмилия-Романья.

— А в Новом Свете?

— Элитные вина Нового Света и раньше стоили порядочно, а сейчас затраты на логистику еще больше увеличили цены на них. Так что имеет смысл обращать внимание на отечественные вина, грузинские элитные вина, ну и европейские — не только французские и итальянские, но и испанские. Кроме того, резко возрос интерес к немецким и австрийским винам. Если раньше ими интересовались только специалисты, то сейчас к ним присоединились ценители. Началась вторая волна. Когда-то австрийские виноделы вели очень агрессивную маркетинговую политику в России. Каждый год они проводят выставку своей продукции. Сейчас сошлись все звезды. Уровень потребления дошел до такого уровня, что люди распробовали рислинги. Импортеры и дистрибьюторы обратили на них внимание. В результате рислинги хорошо представлены на рынке России, и они более доступны, чем вина, которые мы привыкли пить, например бордо.

— Ваш прогноз: что будет происходить на рынке алкоголя высокого ценового сегмента в ближайшие полгода – год?

— Хотелось бы надеяться, что валютный курс стабилизируется, так как он влияет на спрос наших граждан на те или иные вина. Многие сейчас просто себе отказывают в удовольствиях. Например, ценовая политика в ресторанах очень изменилась. В них пришли вина, которые раньше ресторанами не рассматривались для закупок. Они были, скажем так, не ресторанного толка. Сейчас политику диктует цена. Мастерство сомелье и управляющих заключается в том, чтобы найти ту золотую середину, когда посетителя цена на вино устраивает, а по качеству не перешло в масс-маркет.