— Сергей, кредитные бюро утверждают, что объем мошенничества постоянно растет. Возможно, это действительно так, но насколько рост мошенничества пропорционален росту банковского бизнеса?
— В первую очередь кредитные бюро заинтересованы в продаже своих собственных услуг и сервисов, в том числе по противодействию мошенничеству. Поэтому их нельзя считать абсолютно беспристрастными в этом вопросе. Тем более сейчас к сервисам бюро по антифроду активно подключаются новые банки, и объем фрода, который видят бюро, растет еще и таким образом. Со своей стороны, у меня нет оснований утверждать, что по темпам роста мошенничество опережает рост кредитования.
— Говорят, фрод меняется — он уже не ограничивается одним отделением, появляются организованные группы. Какой вы видите ситуацию с фродом?
— Безусловно, фрод меняется. Правда, речь не о появлении организованных групп — они и раньше были. Меняются схемы мошенничества. Играет роль и то, что раньше банки занимались антифродом не так активно и просто не выявляли некоторые случаи мошенничества. Рынок быстро рос, банки гнались за долей рынка и прибылью, не уделяя особенного внимания дефолтам. Просто не разбирались, фрод это или нет. Сейчас этому уделяется гораздо больше внимания.
Кроме того, отдельный сложный вопрос — что именно относить к фроду. Есть статья 159 УК РФ, можно следовать строго ей, но банки обычно трактуют этот термин шире. В основе фрода, конечно, лежит наличие корыстного умысла. Но всегда есть пограничная зона: например, случаи, когда клиент намеренно искажает информацию о себе, чтобы ему одобрили кредит, но при этом собирается его исправно платить.
— Можно ли сказать, что мошенничество эволюционирует качественно?