Президент Дмитрий Медведев 28 февраля 2011 года провел совещание, на котором обсуждался очередной инновационный проект — универсальная электронная карта. Минэкономразвития, Минкомсвязи и Федеральная уполномоченная организация «Универсальная электронная карта» представили главе государства концепцию нового инструмента.
Посыл верховной власти был предельно ясен и прозрачен: в ближайшие два года у каждого россиянина должна быть пластиковая карта — инструмент идентификации, доступа к госуслугам и универсальный платежный инструмент.
Под эту карту спешно переписываются законы. Минэкономразвития через десять дней после исторического совещания у президента опубликовало проект изменений аж в 65 законодательных актов под УЭК.
Ее позиционируют как проект, который избавит страну от коррупции и облегчит жизнь гражданам. Еще несколько лет назад УЭК превратилась бы в очередной нацпроект. Но сейчас у государства денег в обрез, и потому было решено привлечь партнеров и реализовать затею в форме частно-государственного партнерства (ЧГП). Частными партнерами предложено стать банкам: мол, у кредитных организаций есть инфраструктура, опыт карточных проектов и платформы, а взамен государство разрешит им заработать на платежном приложении.
Однако банкиры не торопятся набиваться в партнеры к государству. И очереди из желающих, по свидетельству главы Сбербанка Германа Грефа, пока не наблюдается. В чем же проблема? Возможно, в том, что в проекте «Универсальная электронная карта» слишком много политики. Именно поэтому некоторые банкиры согласились дать журналу «БО» свои комментарии только на условиях анонимности.

А воз и ныне там

УЭК позиционируют как проект, который избавит страну от коррупции и облегчит жизнь гражданам

По сути, проект универсальной электронной карты — реинкарнация идеи двадцатилетней свежести о создании в России своей платежной системы. Эту голубую мечту Центробанк лелеет с начала 90-х годов, да и любой мало-мальски крупный банк с собственным процессинговым центром задумывался над этой идеей.
Больше других преуспел Сбербанк. Его система «Сберкарт» (бывшая РПС — Российская платежная система) была запущена еще в 1993 году. Правда, в 2010 году она прекратила свое существование.
Споры о национальной платежной системе (НПС) возникали с завидным постоянством, потом утихали. За 20 лет рынок платежей в стране почти полностью захватили Visa и MasterCard. И вот в 2008 году страсти разгорелись с новой силой.
Был очищен от нафталина закон об НПС, включавший в себя главу об НСПК — национальной системе платежных карт. Битвы вокруг нее велись нешуточные, закон был изрядно порезан и перекроен, но главное — в ходе подготовки его ко второму чтению глава об НСПК исчезла вовсе. Поговаривают, что дело не обошлось без владельцев терминалов — именно они лоббировали исключение этой главы, понимая, что национальная карточная система в перспективе может вытеснить их с рынка.
Но идея всеобщей платежной карты не умерла — она выродилась в УЭК. Вместо национальной платежной системы было решено сделать универсальный доступ к любому виду госуслуг — от ОМС до регистрации прав недвижимости. А в нагрузку оснастить карту еще и платежным приложением. Идея своей ПС была надежно похоронена: скорее всего, карта будет использовать платформу MasterCard. По крайней мере, в пилотных проектах Сбербанка и «Уралсиба» фигурирует именно она. Да и пресловутая система «ПРО100», разработанная крупнейшим розничным банком страны, не обошлась без поддержки этой международной платежной системы.
МЭР оценивает стоимость проекта УЭК в 150–170 млрд рублей. У банкиров же свое мнение. В прошлом году состоялся исторический спор между главой ВТБ24 Михаилом Задорновым и руководителем Сбербанка Германом Грефом о будущих расходах на запуск карты. Последний утверждал, что нужно всего 80 млрд рублей, а Михаил Задорнов говорил не менее чем о 250–300 миллиардах.

Теперь же Герман Греф изменил свое мнение — его сумма утроилась — до 450 млрд за пять лет внедрения. Возможно, после пробного запуска в Астрахани.

Паспорт, карта, два ствола

Главная проблема УЭК в том, что ни правительство, ни профильные министерства не представляют себе, что именно они хотят сделать, рассказал «БО» один из банкиров, стоявших у истоков «Сберкарт». То ли ID-карту гражданина России, то ли всего лишь контейнер, куда будут заливаться разные приложения.
Как отмечают эксперты, «ответственные» коллеги, похоже, воспринимают УЭК именно как черный ящик, куда можно положить и полис, и транспорт, и ОСАГО, и права, и много чего еще.
В новом проекте Минэкономразвития, опубликованном 9 марта 2011 года, есть раздел, где говорится о том, что УЭК создается не вместо, а вместе с паспортом. То есть она будет идентификационным документом наравне с обычным бумажным паспортом, загранпаспортом и правами.
Профессиональное сообщество не то чтобы шокировано, но в недоумении. Изучив презентации, которые Минэкономразвития и Минсвязи представили на совещании у президента, эксперты не нашли там даже упоминания о том, как именно будет делаться полноценный инструмент идентификации. Да и будет ли он делаться вообще. И уж, конечно, каждый из участников и создателей проекта имеет очень приблизительное представление о том, что именно делается у коллег.
«Сбербанк в начале 90-х пытался создать платежную систему, — рассказывает собеседник «БО». — А потом люди, технически осведомленные, но технически неграмотные, начали фантазировать дальше. А что если на этом же чипе разместить вообще все?» И действительно, речь шла не об одном-двух десятках приложений, счет шел чуть ли не на сотни.
А ведь совмещать платежное и идентификационные приложения весьма опасно. Технически никаких проблем нет. Риски в том, что авторы проекта пытаются совместить различные жизненные циклы различных функциональных продуктов. И это вызывает сложности. Функционально УЭК, возможно, и будет прекрасна, но она совместит в себе все риски.
Кроме того, идентификационная составляющая убивает экономическую — бюджетные деньги вступают в конфликт с бизнесом. Да и человек, скорее всего, предпочтет держать деньги и паспорт на разных носителях, а не на одном — просто чтобы уменьшить риски потери, мошенничества и сбоев в системе.
«Проблема УЭК состоит в том, что одним продуктом и в одной системе пытаются охватить все», — соглашается Андрей Грачев, руководитель отдела обслуживания пластиковых карт управления информационных технологий банка «БНП Париба Восток».
Отметим, что ни в одной стране мира нет национальной карты, совмещенной с паспортом. ЕС уже довольно давно пытается совместить ID и универсальный платежный инструмент. В Европе даже разработали техническую платформу. Но пока законопроект вынесен на обсуждение, и если профессионалы не согласятся с идеей такой карты, проект может быть закрыт вовсе.

Cui prodest?

Ни правительство, ни профильные министерства не представляют себе, что именно они хотят сделать из УЭК

Но потенциальная несовместимость идентификационного и платежного приложений — не единственный камень преткновения для создателей УЭК. Даже если оставить за скобками такие общие места, как уровень информатизации населения, доступность банковской и иной инфраструктуры, уровень жизни на периферии и протесты РПЦ, остается главный вопрос: как будут взаимодействовать все участники проекта?
«В настоящей редакции это крайне политизированный проект, — говорит Роман Рыбаков, начальник управления карточных продуктов Банка проектного финансирования. — Но это не самая главная проблема. Сама структура УЭК предполагает высокую степень интеграции бизнес-процессов абсолютно разных организаций. А у каждого из игроков свои интересы».

УЭК в схеме ЧГП — это непонятный субъект. Не ясно, где чья собственность и кто за что отвечает. К тому же интересы участников прямо противоположны: у бизнеса настрой на уменьшение себестоимости, а у чиновников — на увеличение (для освоения бюджета), отметили в беседе с «БО» сразу несколько банкиров и представителей бизнеса.
Если это бизнес-проект, то карта должна приносить прибыль. Но в схеме, которая вырисовывается у правительства, больше убыточных приложений: идентификация, пенсии, страховки, медицина и прочее. Возможно, еще некоторую прибыль может принести банкам транспортная составляющая.
Главный инструмент заработка — комиссионные. Оператор «социального проекта» сможет рассчитывать на 120 млрд рублей в год (по предварительным оценкам). По словам президента Сбербанка Германа Грефа, банки могут рассчитывать на доходность в 4–5%.
Но уже сейчас комиссию планируют ограничить. На совещании президент Дмитрий Медведев заявил: «Банки должны понимать, что это социальная миссия, а не способ обогащения». Глава Минэкономразвития сразу же установила тарифы — 5–10 рублей за доступ к госуслуге. Это чтобы было меньше, чем в бумажном варианте предоставления этих услуг.
Заработать можно только на платежном приложении, считает вице-президент Московского индустриального банка Юрий Птицын. Основной доход — от остатков на счетах клиентов, ведь карту получит каждый россиянин. «Мы с удовольствием присоединимся к проекту», — говорит он. Но только после того, как будут известно, в каком качестве банкиров зовут в УЭК — участниками проекта или эмитентами?
В ФУО «УЭК» тоже считают, что главная выгода банков — в постранзакционных доходах и доходах на остатках счетов клиентов.
Однако банкиры настроены скептически, особенно в плане комиссионных доходов. Есть госуслуги платные и бесплатные. Кто будет компенсировать комиссию банкам в случае, если, к примеру, проводятся налоговые отчисления? Очевидно, что не клиент. Значит, государство.
«Но вы знаете, какие игры у государства. Сбербанку, может, что-нибудь и оплатят. А вот другим банкам — это большой вопрос. Поэтому экономика проекта сразу поплыла», — резюмирует один из собеседников «БО».

Первые ласточки молчат как рыбы

УЭК планируется сделать доходным бизнесом. Но пока никто не рассказал банкирам об экономике этого проекта. Просто потому, что ее нет, уверены представители профессионального сообщества. А покупать кота в мешке ни один банк не торопится.
Есть четкое разграничение: банки социальные (Сбербанк, ВТБ, Банк Москвы) и банки коммерческие. У последних есть нормальные карточные проекты, своя клиентура. Зачем им этот проект?
За концепцией должен следовать бизнес-кейс. Но ни один из банков — участников пилотов пока не отчитался о результатах.
Вокруг проектов УЭК в Башкортостане («Уралсиб»), Астраханской области (Сбербанк) и Татарстане («АК Барс») возник какой-то «заговор молчания». Нет ни отчетов о реальных достижениях, ни комплексной схемы внедрения, ни архитектуры организации УЭК в регионах — плана взаимодействия с местными властями и ведомствами.
По слухам, у Сбербанка и «Уралсиба» в регионах возникли большие сложности, и о прибыли говорить не приходится.
Поэтому для банков участие в проекте будет интересно из-за потенциального роста клиентской базы и увеличения объемов операций по банковским картам, считает Альберт Звездочкин, директор департамента розничного бизнеса Банка Жилищного Финансирования.
С этим согласен и Тимур Хафизов, начальник отдела проектирования комплексных IT-решений Центра региональных программ совершенствования государственного и муниципального управления ВШЭ. По его мнению, кредитные организации за счет участия в УЭК смогут колоссально расширить клиентскую базу, а затем ее монетизировать. Впрочем, отмечает он, заработок банков зависит от скорости перехода к электронным услугам. Поэтому когда УЭК станет прибыльной, никто прогнозировать не берется.
Сбербанку, главному из участников проекта, базу увеличивать уже некуда. А банки, которые остались в живых после кризиса, — локальные, многие из них кэптивные. Им не нужны новые клиенты. Если даже они подойдут по требованиям в эмитенты УЭК, их база не увеличится. К тому же качество новых клиентов вряд ли окажется высоким.
«Выигрыш банка от участия в проекте УЭК может оказаться не столь весомым, как хотелось бы, — говорит Тимур Аитов, исполнительный директор АРБ. — Качество клиентской базы, которую получат банки — участники проекта, будет невысоким. Клиенты по линии УЭК будут преимущественно новыми, не имеющими опыта работы со счетами, с банковскими продуктами. По этим причинам «уэковцы» будут допускать многочисленные нарушения — просрочки обязательных платежей и прочее». Сложно заранее сказать, удастся добиться необходимой маржинальности. Возможно, на первых порах работа с клиентами по линии УЭК окажется убыточной, отмечает он.
В результате в выигрыше останутся два-три банка из первой пятерки, которые не испугаются убытков.
«Главная проблема программы УЭК — непрозрачность, считает Тимур Хафизов (ВШЭ). — Те, банки, которые «близки к телу», в курсе тенденций и инвестируют в программу УЭК уже сегодня. Остальные заняли выжидательную позицию. И многих волнует вопрос, что же на самом деле скрывается за дверью, которую открывает ключ УЭК?»

Технический момент

У бизнеса настрой на уменьшение себестоимости проекта, а у чиновников — на увеличение

До сих пор не решены и технические вопросы проекта. Какая платформа будет использоваться для создания универсальной электронной карты? По мнению банкиров, в ближайшее время УЭК будет строиться на платформе одной из МПС, ведь адекватной по масштабам российской платежной системы пока нет. Та же система «ПРО100», во-первых, никак еще себя не зарекомендовала, а во-вторых, создавалась при участии MasterCard.
Предоставление государственных услуг в электронном виде, имеющих правовые последствия, требует создания системы юридически значимого электронного документооборота между заявителем и органами государственной власти. И вот тут возникают новые вопросы. Какой идентификатор выбрать для гражданина? СНИЛС, ИНН или что-то еще? А ведь идентификатор нужен и чиновнику — чтобы подтвердить его полномочия.
Есть еще вопрос аутентификации. Действительно ли она нужна? Глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина считает, что квалифицированная ЭЦП понадобится только для 15 видов госуслуг. Действительно, получить справку о налогах можно и без ЭЦП. Но услуги, связанные, например, с регистрацией брака или собственности, с вопросами наследства требуют высокой степени защиты.
Тут принципиально встает вопрос защиты. Техтребования в законе не прописаны вообще. Впрочем, может, и не нужно? Ведь на историческом совещании по УЭК 28 февраля 2011 года глава государства на всю страну заявил, что все данные уже давно украдены.
«...Большинство этих сведений (персональных данных. — Прим. «БО»), во-первых, и так почти что в открытом доступе. Во-вторых, если говорить по-честному, они давным-давно украдены и не представляют особенной ценности ни для кого. Поэтому идея защиты должна присутствовать обязательно. Но гораздо важнее темп деятельности и те блага, которые мы приобретаем в результате внедрения универсальной электронной карты...», — сказал тогда Дмитрий Медведев.
Следующий вопрос — какой чип нужен и нужен ли он вообще? Ведь в пилотах используется обычная банковская карта. И ее номер привязан к социальному регистру. То есть банковская карта выполняет задачи, которые ставятся в №210-ФЗ.
Но теперь речь идет об удостоверении личности, и скорее всего понадобится более совершенное решение. Президент разрешил использовать пока чипы иностранного производства — пока не разработаем свои. А вот как только они появятся — обязательно поддержим отечественного производителя.
Но профильные эксперты уверены: с разработкой чипов сложится обычная ситуация. Тендеры на разработку и изготовление карт выиграют «карманные» предприятия с малоизвестными названиями, но с хорошо известными аффилированными лицами. Деньги из бюджета они освоят, а потом закупят недорогое готовое решение в одной из азиатских стран. В результате в стране появятся чипы старого образца и подержанные картоприемники.
Алексей Сабанов, заместитель генерального директора компании «Аладдин Р.Д.», считает, что технологическим ядром системы предоставления государственных услуг в электронном виде должна стать инфраструктура микропроцессорных пластиковых карт. Именно эту точку зрения он выразил на совещании у президента.
По его мнению, сделать единую социальную карту для доступа к госуслугам — сразу и ко всем, не получится. Проект будет развиваться поэтапно, «кусочно», потом встанут задачи объединения, унификации и удешевления. Кто и как их будет решать — большой вопрос.

Что было, что будет, чем сердце успокоится

Глава государства на всю страну заявил, что все персональные данные уже давно украдены

Учитывая административный посыл, УЭК действительно имеет все шансы появиться у каждого. Однако, по мнению одного из банкиров, этот процесс будет идти очень медленно. Ведь в любом случае человеку обязаны оказать госуслугу, если даже он откажется получать УЭК — это закреплено в Конституции. Поэтому горизонт окупаемости проекта вырастет до десятилетий.
Если электронное правительство заработает, как должно, тогда УЭК займет какую-то долю на рынке госуслуг. Но только госуслуг — по мере того, как будут развиваться другие платежные инструменты УЭК постепенно умрет. Через пять лет мобильник будет серьезной альтернативой банковской карте, считает один из источников «БО». И именно он станет убийцей большинства банковских продуктов, а заодно и УЭК.
Впрочем, в ближайшем будущем у банков не будет выбора: если они не поддержат УЭК, то могут потерять значительную часть своих клиентов, считает Тимур Хафизов (ВШЭ).
Его поддерживает Юрий Птицын (МИБ): как только крупные банки реально придут с проектами в регионы, местные игроки рискуют потерять клиентов. Ведь для человека УЭК будет всего лишь еще одним дополнительным бонусом, допуслугой. И если один банк его предоставляет, а другой нет — в гонке за клиентом проигрывает первый.
УЭК будет жить, но она никогда не будет жить как коммерческий проект, считает большинство опрошенных «БО» банкиров и экономистов. Скорее всего, ее сделают социальной нагрузкой для Сбербанка.
В результате в ближайшее время будут развиваться текущие локальные проекты, будут осваиваться бюджетные деньги. Инфраструктуру построят. А вот насколько она будет эффективна, это никому не интересно уже сейчас.
Над УЭК работают на 90% бывшие сотрудники «Сберкарт», поделился с «БО» информацией один из банкиров. Работают честно, но уже давно не верят в то, что делают. Когда банки убедятся окончательно, что экономики в этом проекте нет, его спустят на тормозах и все закончится ничем, уверен он.
Кстати, Минсельхоз недавно завершил оценку ущерба от засухи в 2010 году. Подтвержденные прямые затраты — 41,6 млрд рублей. Как иронизируют участники банковского сообщества, для оценки масштаба такого бедствия, как внедрение универсальной электронной карты, нужно иметь адекватные единицы измерения. Так что они приравнивают новый проект к четырем засухам. И это только пока. Представители профессионального сообщества уверены: четырьмя засухами дело не закончится.