— Каково влияние «зеленых» в Германии на политику банков и финансовых институтов?

— В некоторых землях Германии не происходит отказ от атомной энергетики, а федеральное правительство путем предоставления гарантий содействует финансированию строительства АЭС за рубежом, хотя внутри страны признает ядерную энергетику слишком опасной. Эти гарантии, как заявлено нынешним правительством, выдаются в интересах немецких предприятий-поставщиков и немецких банков. А в последнее время даже была сделана беспрецедентная попытка выдать гарантии французской компании Areva под строительство АЭС в Бразилии, но под давлением общественности от нее пришлось отказаться.
Неправительственные организации в ФРГ, а также значительная часть населения, то есть налогоплательщики, протестуют против такой политики как на уровне правительства, так и отдельных финансовых институтов. В частности — путем оказания давления, вынуждая банки отказываться от финансирования подобных проектов.
В этой связи особо показателен опыт противодействия финансированию строительства болгарской АЭС «Белене». В 2006 году стало известно, что пул из четырех крупнейших немецких банков собирается профинансировать проект. Среди них были: Коммерцбанк, Баварский земельный банк, Дойчебанк и Хипоферайнсбанк (сейчас входит в международную группу «Юникредит»).

Политика группы «Юникредит» официально опубликована. Обращаясь к банкам, мы обычно ссылаемся на то, что «ваше участие в конкретных проектах противоречит вашей заявленной политике»

Узнав о готовящейся сделке, мы провели пресс-конференцию в 20-ю годовщину катастрофы на Чернобыльской АЭС, рассказав общественности об этих планах. За ней последовала волна митингов протеста в разных городах Германии. После этого Баварский земельный банк отказался от участия в финансировании проекта АЭС «Белене». С остальными было не все так просто.

— Какие методы давления вы используете, когда протесты активистов и «зеленых» не приносят результата?

— С Коммерцбанком — это третий по размеру финансовый институт в Германии — мы использовали другую тактику: наша организация купила акции банка, и мы стали ходить на их собрания. В качестве акционеров мы имеем право обратиться с любыми вопросами к правлению коммерческого банка. В том числе мы задавали вопрос: действительно ли банк намерен участвовать в этом проекте? Председатель совета директоров банка Клаус Петер Мюллер пытался не отвечать, ссылаясь на то, что это — коммерческая тайна и банк не раскрывает информацию, касающуюся отдельных проектов. С нами на акционерном собрании была эколог из Болгарии, которая объяснила, что строительство данной АЭС угрожает всей Европе, потому что площадка расположена в сейсмоопасной зоне. Мы совместными усилиями объяснили акционерам и правлению, что критика проекта может отразиться не только на репутации, но и на экономическом благополучии банка.
Затем члены Urgewald прямо спросили: готов ли Коммерцбанк финансировать проекты АЭС в регионах, где возможны землетрясения? Председатель на это ответил: «В Германии мы бы не финансировали такой проект, а значит и за рубежом не будем». Так второй банк отказался от участия.
Но оставались еще два банка. Тогда мы через наш сайт проинформировали граждан о проекте «Белене» и связанных с ним проблемах, а также обратились ко всему населению ФРГ с призывом поучаствовать в акциях протеста. Тут надо отметить, что Urgewald — совсем небольшая организация, у нас всего 10 сотрудников, а акции проводились в 60 городах страны.

Теперь мы сосредоточимся на вас

— Как именно осуществлялись и планировались акции, кто выступал в качестве активистов?

— Это были члены зеленой партии, друзья нашей организации в разных федеральных землях, антиядерные активисты. При этом около половины акций проводились людьми, не состоящими в экологических организациях. А мы консультировали их, отвечая на всякие юридические вопросы, в том числе — не запрещено ли распространять листовки.
Вначале активистами в рамках акции были разосланы в Дойчебанк и Хипоферайнсбанк порядка 10 тыс. открыток. Потом активисты — ученики школ вставали у входов в отделения банков и общались там с клиентами банка, собирая подписи против реализации проекта. Ученики во Франкфурте, Кельне и других городах изображали жертв ядерных катастроф. Проводилась также кампания возле офисов «Юникредита». Банкам это совсем не понравилось.

— А как вы это поняли?

— На сентябрь 2008 года мы запланировали масштабную акцию протеста. Стало очевидно, что в банках каждый день мониторили наш веб-сайт и все более нервничали. За два дня до намеченной акции мне позвонили из Дойчебанка и спросили: что надо сделать, чтобы акция не состоялась. Мы сказали: «Если завтра до 17 часов мы получим письмо, где вы обещаете, что не будете финансировать проект «Белене» — ни сейчас, ни позже, кампании против вас не будет». И на следующий день в моей электронной почте лежало официальное письмо, в котором банк отказывался от финансирования.

Банки — зеркало общества, и если в Германии до 70% граждан критически настроены по отношению к атомной энергии, сотрудничество с зелеными нормально

Тогда я позвонила в Хипоферайнсбанк и сказала: «Дорогие друзья, завтра мы в своей акции протеста в 60 городах сосредоточимся исключительно на вас и банке Юникредит, который вас купил». Они тоже отказались от проекта.

— То есть акции не состоялись?

— Проблема была в том, что в 60 городах активисты были готовы к акции. Тогда мы попросили активистов прийти к филиалам банков и принести им шоколад, а также сказать сотрудникам банков, чтобы в следующий раз они сразу отказывались от таких проектов.
Эта кампания показала банкирам, насколько высоки риски, даже если они финансируют спорные проекты за рубежом. Теперь немецкие банки под давлением общественности, как правило, отказываются от таких проектов.

«Фукусима»: до и после

— То есть больше такого рода попыток не было и нужды в подобных кампаниях тоже?

— Некоторые банки и после пытались, и до сих пор пытаются. Так, Дойчебанк перед самой катастрофой на АЭС «Фукусима» думал о том, чтобы профинансировать строительство реакторов на индийской АЭС «Джайтапур», — планируется, что это будет самая крупная атомная станция в мире. После «Фукусимы» они от этой идеи отказались.
А незадолго до первой годовщины «Фукусимы» мы разослали вопросник во все немецкие банки, чтобы выяснить: какие уроки они извлекли из этой аварии? И два немецких финансовых института — Коммерцбанк и Баварский земельный банк — публично заявили, что в принципе исключают свое участие в строительстве новых АЭС в мире. В рамках своей новой политики эти банки также сообщили о неучастии даже в частичном финансировании поставок деталей для атомных проектов. И, более того, эти банки пошли дальше, заявив, что не будут более финансировать урановые разработки.
Хипоферайнсбанк (то есть Юникредит) и Дойчебанк собираются и далее финансировать проекты в этой области. Но полагаю, что им придется сопоставлять доходность проектов и репутационные риски, которые они получат и в нашем лице, и в лице общественности.

— Проект АЭС «Белене» предлагали профинансировать и другие западные банки, и российские власти в интересах Росатома, но в итоге он был закрыт — это случилось только в 2012 году из-за дороговизны проекта.

— Да, после выхода немецких банков из проекта оператор станции «Белене» попытался найти другие финансовые институты. Рассматривались французские банки, но местные неправительственные организации развернули аналогичные кампании во Франции, в Бельгии — везде, где у французских банков интересы. Так, постепенно, банки Европы отказывались, и все менее вероятным стало финансирование проекта.
Однако в 2008 году немецкий концерн RWE пообещал инвестировать за счет собственного капитала не только в проект «Белене», но сразу в 6 новых АЭС в Европе — кроме Болгарии рассматривались Румыния, Литва и Великобритания. И это была реальная угроза, поскольку концерн располагает крупными собственными финансовыми ресурсами. Более 30 тыс. подписей «против» не сработали, как и уличные протесты. Но поскольку 25% концерна находится в собственности муниципальных образований земли Северный Рейн-Вестфалия, а владельцем 5% нового пакета акций концерна оказалась страховая компания «Альянс», мы стали проводить пикеты и митинги возле ратуш Дортмунда, Эссена и Мюльхайма и офисов «Альянса». Страховщики были ошарашены.
Мы также разослали письма 700 крупнейшим акционерам RWE. В 2009 году, после того как СМИ обратили внимание на конфликт и он получил широкое освещение, компания заявила об отказе от проекта.

Для нас это принципиально

— Сейчас с кем боретесь?

— Недавно мы узнали, что Хипоферайнсбанк сделал предложение о финансировании экспортного кредита фирме Alstom — поставщику турбин для новой АЭС в Калининграде. В 2012 году Urgewald и российская организация «Экозащита!» обратились в банк за информацией. Но получили ответ: «данные мы не предоставляем».
В январе 2013 года мне позвонили и сказали, что исполнительный директор и член правления со стороны инвесторов банка хотели бы провести с нами встречу. На переговорах было заметно, что члены совета директоров мало знают об индивидуальных проектах и вообще о бизнесе банка.

Если банк уклоняется от прямых и четких официальных ответов, это означает обычно, что переговоры о финансировании ведутся

Исполнительный директор казался очень удивленным предоставленной нами информацией и заявил в ходе встречи: «мы финансировать не хотим, но надо обсудить с группой». Встреча состоялась 1 марта, в банке обещали принять решение на уровне группы «Юникредит» до 1 апреля, потом попросили дать еще отсрочку. Я оптимист — думаю, мы убедим банк отказаться от участия в проекте, но мы готовы были начать акции уже в марте. Здесь речь идет о долевом финансировании — поставок комплектующих, поэтому, даже если мы сможем убедить этот и другие банки не финансировать проекты, Балтийская АЭС может быть построена. Но для нас это, тем не менее, принципиально.
Если до мая мы не получим официального уведомления об отказе от участия от «Юникредита», больше мы не будем ждать и начнем кампанию, приуроченную к годовщине катастрофы в Чернобыле — в Германии воспринимают калининградскую АЭС с опасением.

— На чем основан ваш оптимизм?

— Политика группы «Юникредит» официально опубликована. Обращаясь к банкам, мы обычно ссылаемся на то, что «ваше участие в конкретных проектах противоречит вашей заявленной политике». То есть экологи требуют, чтобы банки соблюдали собственную политику.

С учетом политики группы «Юникредит», это выглядит так: в документах говорится, что до начала строительства АЭС должна быть проведена геологическая и сейсмическая экспертизы. Все это не было сделано в случае строительства Балтийской АЭС. Далее: не все граждане получили доступ к информации о строительстве АЭС — а это также одно из условий. Наконец, не решен вопрос о безопасном хранении отходов, нет планов о разрешении проблемных ситуаций. Стратегия банка описана на 6 страницах, и легко доказать, что она не соблюдается.

— Какие акции вы планируете против банков?

— На сегодня у граждан ЕС мало информации о калининградской станции. Скоро годовщина аварии на Чернобыльской АЭС, и на этом примере мы расскажем общественности о Балтийской АЭС и планах участия в проекте немецкого банка Hypovereinsbank. Если этого будет недостаточно, то перейдем к акциям у отделений банка.

— А вы представляете объемы заявленного участия Хипоферайнсбанка и других европейских банков в проекте Балтийской АЭС?

— Мы не знаем даже каковы объемы поставок турбин — это закрытая информация. Пока известно, что Alston обратился к некоторым банкам за кредитами и заключен договор о финансировании, то есть решение банком принято. Удивительно, что мы знаем даже это.
Известно, что банк «БНП Париба» отказался от финансирования калининградского проекта: там разделяют позицию зеленых. Кредит Агриколь Банк также отказался, а «Сосьете Женераль» хочет участвовать. И мы собираемся в контакте с французскими организациями организовать давление на них. Уверена, что в Германии мы обязательно достигнем успехов. Нам кажется, что в группе «Юникредит» не слишком заинтересованы в финансировании проекта, но нам важно, чтобы они быстрее вышли из проекта и мы могли «сосредоточиться» на «Сосьете Женераль». Для меня это скорее вопрос «когда нам это удастся», а не удастся ли вообще.

Законспирированные источники

— А как получается у зеленых добывать информацию, которая является коммерческой тайной? У вас есть глубоко внедренные в банки информаторы?

— К нам по-разному поступает информация. Скажем, в случае с RWE у нас был информатор в совете директоров компании, который рассказывал обо всех дискуссиях и времени проведения советов директоров, что позволяло организовать пикеты. Иногда энергокомпания дает рекламу: «Ура, Дойчебанк хочет финансировать наш классный проект!». Иногда, как в случае с АЭС «Белене», сотрудники банков предоставляют информацию. Банки — зеркало общества, и если в Германии до 70% граждан критически настроены по отношению к атомной энергии, такое сотрудничество с зелеными нормально. Чаще всего информаторы — это «наши» люди, которых мы знаем лично. Но и нередко встает вопрос: насколько можно доверять информации и насколько она полная? Если нам звонят граждане совсем посторонние, мы принимаем информацию и с ней работаем, проверяем.
Но есть и косвенные признаки. Так, если банк уклоняется от прямых и четких официальных ответов, это означает обычно, что переговоры о финансировании ведутся. Если скрывать нечего, нам обычно сразу пишут: «мы не собираемся участвовать в этом проекте».

— Кто финансирует ваши кампании против банков и насколько велики затраты?

— Кампания против АЭС «Белене» обошлась нам за три года в 80 тыс. евро. Для сравнения: стоимость двух ее реакторов оценивалась в 8–10 млрд евро. Это относительно дешевая кампания. Треть финансирования составили пожертвования, две трети — поддержка по заявкам от разных неправительственных фондов, включая Фонд Генриха Бёлля.