Неожиданная развязка

Все это время, последние полтора-два месяца, нельзя было с уверенностью сказать, в чью же пользу склонится чаша весов. В результате противоречивого толкования законов и иных нормативных актов (Гражданского кодекса, Закона о банках и банковской деятельности 140 ФЗ, постановлений Правительства РФ, указания Банка России 1842-У) владельцы терминалов, с помощью которых потребители платят за мобильную связь, Интернет, кабельное телевидение и некоторые другие услуги, считали себя вправе работать на основании договора с провайдерами услуг. А банки и выразители их интересов утверждали, что законодательство признает платежи банковской услугой, и потому «терминальщики» должны заключать договор с банками.

О самом конфликте написано уже немало, и о социальной нагрузке на терминальные сети, особенно в удаленных населенных пунктах, и о риске незаконного оборота наличных денег, загружаемых в «железные ящики», и о защите прав потребителей-плательщиков. Все карты были брошены на стол, все аргументы — на суд общественного мнения. Однако складывалось впечатление, что общественное мнение в решении данного конфликта будет учитываться в последнюю очередь. Редко на финансовом рынке можно было наблюдать лоббистскую операцию такого размаха — с использованием власти прокуроров, депутатов, министров и общественных деятелей.

В какой-то момент показалось, что верх одержит позиция банков, и платежи за связь будут признаны банковской операцией со всеми вытекающими последствиями. 12 ноября вступило в силу указание Банка России 1842-У, которое предписывает владельцам терминалов стать банковскими агентами. Буквально на следующий день в прессе появилось сообщение о том, что МВД издало инструкцию, регламентирующую порядок проверки владельцев терминалов мгновенной оплаты. Оперативность реакции правоохранительных органов наводила на мысль, что банки одержали победу в этом конкурентном сражении.

Но еще до вступления в силу 1842-У депутат Госдумы, глава комитета по кредитным организациям и финансовым рынкам заявил, что будет в срочном порядке вносить в Думу поправки в закон о банках и банковской деятельности с тем, чтобы за один день принять их сразу в трех чтениях. Этот новый законопроект говорит внятно и без возможности двоякого толкования о том, что платежи за услуги связи не являются банковской операцией и могут осуществляться на основании договора с провайдером услуги. Сначала принятие закона было назначено на 9 ноября, потом на 14-е… На момент написания этого материала он так и не был рассмотрен Думой. Некоторые эксперты считают, что старым составом Госдумы этот законопроект уже не будет рассмотрен, потому что его автор и инициатор Владислав Резник использовал данный текст как способ привлечения внимания к проблеме со стороны тех сил, которые действительно могут ее решить.

Такой силой оказался Минфин, где состоялось несколько заседаний с участием министра Алексея Кудрина. Публичное решение заседаний и переговоров огласил директор департамента финансовой политики Минфина Алексей Саватюгин. Как сообщает Прайм-ТАСС со ссылкой на А. Саватюгина, в конце 2007–начале 2008 года Минфин намерен урегулировать юридические коллизии, связанные с оплатой услуг сотовых операторов и ЖКХ через платежные терминалы. В настоящее время принято решение о создании рабочей группы с участием представителей Минсвязи, антимонопольной службы, Госдумы, Минфина и Банка России. Группа займется разработкой изменений в законодательство, которые либо упразднят термин «банковская операция» по отношению к платежам за данную услугу, либо будут разработаны какие-то иные варианты, в том числе и более жестко защищающие права плательщиков.

Директор департамента Минфина призвал операторов терминальных сетей не беспокоиться за свою дальнейшую судьбу, поскольку законодательством агентская схема разрешена, и компании вправе заключить агентские договора и принимать платежи, которые, минуя банк, непосредственно попадают в кассу компаний-провайдеров услуг.

Лицо лоббиста

Наступившей развязке предшествовало большое количество самых разнообразных событий. Не говоря уже о принятии различных ведомственных нормативных актов, указаний и инструкций, были неоднократные обращения в Генеральную прокуратуру, как в пользу банков, так и в пользу агентов, прокурорские проверки владельцев терминалов с возбуждением дел и судами, снова обращения в Генпрокуратуру, выступления депутатов, представителей компаний мобильной связи, банкиров и банковских лоббистов. Еще большее количество встреч и слов, наверняка, осталось за кадром. Как течение, так и результат этой лоббистский истории вызывает у беспристрастных наблюдателей даже какое-то эстетическое удовольствие. Такой накал и ширина круга заинтересованных игроков свидетельствует о том, что российский финансовый рынок, в том числе и банковский, агрессивен и жизнеспособен. Что есть конкуренция, пусть временами принимающая не самую привлекательную форму.

В этом контексте особенно интересно оценить, какие силы выступали на стороне противоборствующих «терминальщиков» и банкиров, кто и как из числа лоббистов отыграл свою партию.

Ну, со стороны агентской схемы все понятно, ее сторонники не нападают, а защищаются. Рынок платежей складывался таким образом, что банки контролируют весьма незначительную его долю. В частности, по данным Национальной ассоциации участников электронной торговли (НАУЭТ), в платежах за сотовую связь лишь 5% приходится на банковскую схему оплаты. Еще 5% — это предоплаченные карты сотовых операторов (стретч-карты). Большая часть рынка (90%) приходится на участников агентской схемы приема платежей, в рамках которой многочисленные предприятия-агенты процессинговых компаний и операторов связи (супермаркеты, салоны связи, частные предприниматели) принимают платежи с помощью кассовых аппаратов и платежных терминалов.

По факту рынок платежей принадлежит небанковским платежным системам, и их лицо хорошо известно. На стороне платежных систем выступает НАУЭТ, собственно платежные системы, операторы связи (с известными оговорками, что они готовы работать и с банками, но не хотят монополизма).

Пикантность ситуации придает тот факт, что президент Ассоциации региональных банков Анатолий Аксаков тоже высказался против искоренения агентской схемы в пользу исключительно банковской: «Несмотря на то что я представляю банковское сообщество, я всегда выступал за аутсорсинг банковских услуг и считаю теперь, что 140 ФЗ (поправки в закон о банках и банковской деятельности, с которых и начался конфликт. — Прим. «БО») играет не самую положительную роль. В законе забыты индивидуальные предприниматели, из рынка выпадает огромное число субъектов этой деятельности, примерно половина. Главная задача банкиров — сделать так, чтобы наше население получало финансовые услуги максимально удобно и в максимальном объеме. Рынок платежей развивается настолько быстро, что законодательные ограничения будут только мешать его развитию».

Со стороны защитников банковской схемы публично пока предъявлена только Ассоциация российских банков (АРБ). Представители Ассоциации до последнего ратовали за соблюдение закона (как его понимают) и за защиту прав потребителя. Учитывая проверки Генеральной прокуратуры и намерение МВД подключиться к этим проверкам, деятельность АРБ по защите интересов своего сообщества была очень эффективна. По умолчанию предполагалось, что рынок платежей постепенно перейдет под контроль банков, что для банковской ассоциации является хорошим результатом.

Но при этом не просматривается какого-то массового публичного запроса с банковского рынка, который заставляет любого нормального лоббиста предпринимать какие-то шаги по борьбе со сложившимися рыночными технологиями, условиями, игроками. Ведь по ту сторону барьера не кучка мошенников или неудачников — напротив, сильный рынок с громадными объемами и существенной динамикой развития. Но где те банки, которые готовы понести материальные, временные и трудозатраты на заключение договоров с миллионами агентов по всей стране? Которые видят свое будущее в обработке миллиардов микроплатежей, транзакций на сумму от 10 до 300 рублей? Объективно говоря, такой розничный проект под силу только Сбербанку — но ему сейчас совершенно не до рынка платежей.

Вместе с тем нельзя исключать, что такой лоббистский запрос со стороны банковского рынка существует, и тогда АРБ исполняет свою прямую функцию. Однако пока удача на стороне лоббистов «независимых» от банков операторов рынка платежей.

 Мнение эксперта 

Борис Ким, председатель комитета

по платежным системам и банковским

инструментам НАУЭТ

И платежные (процессинговые) системы, и операторы услуг получают оплату только в безналичной форме, и потому без банка никак не обойтись и в агентской схеме. Движение наличных было только между плательщиком (точкой приема платежей) и расчетным счетом агента по приему платежей. В этой точке возможны нарушения, о которых все говорят, но которых никто не видел.

В агентской системе банк выполняет свою прямую функцию — расчетно-кассового обслуживания, а иногда еще инкассации. То есть платежная система генерирует, условно говоря, одну платежку на сумму несколько миллионов долларов с приложением реестра на пополнение лицевых счетов плательщиков. И за проведение этой операции банк берет 10 рублей. А закон 140 ФЗ предусматривает возможность встроить банк в саму платежную цепочку, поставить его на место платежной компании, на место процессинговой компании. Вместо одной большой платежки сделать несколько миллионов платежных поручений, и за каждое банк возьмет свою комиссию на совершенно законных справедливых основаниях — у каждого банка есть затраты на проведение операции.

Президент РФ Владимир Путин говорит о том, что нам надо создать информационную систему, чтобы мы были впереди планеты всей. А мы ее уже создали! Она поддерживается ведущими операторами, ведущими платежными системами, проводит миллионы транзакций, разбирается с претензиями клиентов. И теперь предлагается разрушить ее и создать какую-то другую систему.

Андрей Емелин,

исполнительный вице-президент

Ассоциации российских банков (АРБ)

Мы никогда не занимали исключительно жесткую позицию по данному вопросу, напротив, всегда пытались выстроить систему отношений, которая устраивала бы основных игроков рынка платежей, не нарушала действующего законодательства и была удобна для потребителей. Поэтому основной лейтмотив нашей деятельности в части событий вокруг 140 ФЗ заключался в том, что мы пытались найти решение для тех фактических правоотношений, которые уже фактически сложились в реальной жизни. Мы никогда не ставили целью создание умышленных препятствий для рынка и затруднений для клиентов. В то же время мы считаем, что проблема взаимоотношений банков и небанковских операторов не описывается полностью 140 ФЗ. Покойный Андрей Козлов отмечал, что сама по себе связка банка и небанковской организации как доведение банковской услуги до широких слоев населения — это принятый в мире вариант. А с другой стороны, это схема требует тщательного переговорного процесса «на берегу», чтобы в процессе работы ни у кого из участников рынка не возникало недопонимания.

Мы представляли себе, что можно предоставить небанковским операторам право быть банковскими агентами и проводить банковские операции — при условии, что банк является организацией, которая отвечает за действия своих агентов, и таким образом опосредованно эти агенты оказываются под мягким дистанционным надзором Банка России. Мы считали, что в ходе дискуссии должна появиться модель, которая будет оптимальна именно для российских условий, будет соответствовать российской нормативной базе. Если какой-то принцип окажется не соответствующим интересам участников рынка, то о его отмене надо договариваться на берегу. Никто не собирается охотиться на ведьм. Самым правильным шагом, с моей точки зрения, было бы продолжение диалога между банками и небанковскими организациями.