Процесс цифровизации ценностей, или превращения любых активов — от денег и облигаций до логистических контрактов и репутационных метрик — в токенизированные сущности откроет путь к децентрализованным финансовым рынкам будущего. В нем обмен, расчеты и управление рисками в цифровом формате будут обеспечивать бесшовное движение ценностей из одной формы в другую; цифровые деньги станут сервисом, а сами финансовые рынки — эволюционируют в самоорганизующиеся экосистемы, где достаток участников будет мерой доступности любых бесшовно обращаемых активов.

Технологическая перспектива невозможна без институциональных изменений. Современная модель международной валютно‑финансовой системы достигла точки бифуркации. Ее избыточная зависимость от «моновалюты», инвариационная глобальная инфраструктура, усиливающаяся фрагментация торговли и протекционизм — создают диспропорции в потоках капитала и барьеры для развивающихся экономик. Цифровые инициативы БРИКС предлагают перспективный переход к финансовой среде, где цифровые активы и платформенные сервисы соединяются с суверенными институциональными инициативами, формируя новый, устойчивый тип региональной финансовой архитектуры.

Российский опыт в создании регулируемой токенизированной системы обращения активов, более известный как «рынок ЦФА», вполне может стать стратегическим прообразом регионального финансового будущего. Чтобы не остаться декоративным экспериментом и не упустить геополитический финансовый шанс — необходимо срочно консолидировать и упрочить этот рынок, обеспечив «ликвидность ЦФА 2.0».

Российский рынок цифровых финансовых активов (ЦФА), чья совокупная капитализация едва превышает 50 млрд рублей, пока не может преодолеть «гравитацию песочницы». Для сравнения: оборот традиционного рынка облигаций в России превышает 20 трлн рублей. Это не пропасть — это бизнес‑план для серьезного привлечения капитала, основные задачи которого таковы:

1. Консолидация инфраструктуры. Сегодня ЦФА выпускаются на одних платформах, УЦП — на других, что разрывает рынок. Нужна единая логика: возможность выпуска и обращения ЦФА и УЦП на одной площадке, а также разрешение кросс‑платформенного обмена (P2P).
2. P2P‑торговля и коллатерализация. Ликвидность возможна лишь при свободе обмена. Платформы и инвесторы должны обмениваться активами напрямую — без монополии биржи. Важно, чтобы ЦФА и УЦП автоматически признавались залогом, открывая путь к работе с реальными активами (RWA) и кросс‑залоговым схемам.
3. Квалификация инвесторов. Сегодня проверка разрозненная и тормозит сделки. ЦБ нужен единый реестр квалифицированных инвесторов. Для неквалов лимит стоит определять «в моменте»: продал инструмент — можешь снова покупать. Это даст ликвидность без роста рисков.
4. Налоги. Цифровые инструменты выпали из налоговой логики. Требуется: единая база для ЦФА и УЦП, включение их в ИИС, ясные правила налогообложения доходов. Без этого остается правовая неопределенность.
5. Доступ институционалов. Фонды, УК, страховщики пока не могут использовать цифровые права как актив. Нужно разрешить учет ЦФА и УЦП в активах УК, ПИФов, НПФ и страховщиков — без этого объемной ликвидности не будет.
6. Программируемость. Она должна работать для коллатерализации и секьюритизации. Следует разрешить СФО выпускать ЦФА, показывая ценность «умных инструментов»: уменьшение издержек и времени сделок. Рынок ЦФА шире «денежных требований по типу облигаций».
7. Международный доступ. Трансграничный оборот критичен. Текущий механизм ФЗ‑51.1 не отвечает цифровой реальности. Нужен спецрежим: допуск через операторов ЦФА без бюрократии либо взаимное признание в БРИКС, с градацией прав для квалов и неквалов — это сохранит эмитентов в юрисдикции.
8. Система доверия. Рынку нужна единая кросс‑платформенная система рейтингования цифровых инструментов — без инфраструктуры доверия инвестор в массы не придет.

Если этот «бизнес‑план» не воплотить в реальность, мы рискуем потерять рынок как экономическую возможность.

Недавно Банк России опубликовал проект ОНРФР до 2028 года. Среди приоритетов — цифровизация, технологическая независимость, развитие капитального рынка. Однако с позиций ЦФА многие вопросы остаются вне системного внимания: нет решений по единой инфраструктуре, P2P‑ликвидности, налоговым и трансграничным механизмам, а система доверия ограничена стандартной повесткой защиты инвестора.

Вместе с тем заявленный курс на цифровизацию требует готовности решать острые задачи сектора системно и оперативно — что обеспечит не только «ликвидность ЦФА 2.0», но и геополитическое позиционирование отечественного финтех‑рынка.