Нас не беспокоит основной объем сберсертификатов, которые эмитированы Сбербанком — их львиная доля. Мы понимаем, что Сбербанк риски для системы страхования в принципе не создает. И мы пока не встречались с ними по обналичке сертификатов. Но есть ощущение, что рано или поздно он трансформируется в реальность.

Нас беспокоят мелкие и средние банки, которые влезают в эту нишу. Беспокоит не то, что они не платят взносы в систему страхования вкладов, а то, что если случится большая проблема, эти сертификаты через суды нас, возможно, заставят воспринимать как вклады. Такие прецеденты у нас, к сожалению, существуют по другим банковским продуктам. Даже вкладчиков, которые приходных ордеров не имеют и не факт, что договора имеют, суды воспринимают как легальных и законопослушных граждан (я имею в виду ситуацию по «Огням Москвы» и Мастер-Банку).

Суд исходит из презумпции того, что защищать нужно слабого. Несчастный человек, неграмотный финансово, купил сберсертификат, он даже не знал, что бумага не застрахована. Поэтому суд войдет в положение гражданина.

У нас будет единственная линия защиты, что на сертификате — мы этого добились — ЦБ директивно рекомендовал всем банкам написать, что они не в системе страхования вкладов. Но человек скажет: «Я не видел, не рассмотрел, маленькими буквами». Мы все это уже проходили по другим банковским продуктам, которые, на наш взгляд, не являются вкладами.

По двум клиентам Мастер-Банка, имевшим «вклад на доверии», судебные решения вступили в силу. Там большие суммы, мы выплатили по 700 тыс. рублей и поставили их в реестр. Это не гипотеза, что такое может быть, а объективная реальность. Порядка 30 вкладчикам суд отказал. Статистика в пользу АСВ.

Обращение в вышестоящие судебные инстанции вряд ли что-то даст в этой ситуации, потому что все случаи индивидуальные, и я не верю, что президиум даст какое-то разъяснение. Все равно это опустится на уровень суда, который должен исследовать материалы, определиться, что у вкладчика были за документы, когда он ходил в банк, с кем он встречался.

По сберегательным сертификатам мы предлагаем: давайте определим правила. Мы же не можем законодательно предложить разрешить выпуск сберсертификатов только Сбербанку, хотя нас такой вариант весьма бы устроил.

Динамика роста сберсертификатов приостановилась — это отражает общую ситуацию с вкладами в банковской системе. На 1 августа цифра 352 млрд рублей, рост за январь — июль всего на 1% — на 3,5 млрд. Общий объем вкладов на 1 августа — 17 трлн рублей с небольшим и вырос тоже на 0,9%.

Мы пытались продвинуть более изощренную систему дифференцированных взносов, основанную на других критериях, финансовой устойчивости. Но нам все время говорили, что у нас это пока работать не может, потому что нет того, нет сего, нет этого. И мы перестали спорить с Центробанком.

Любые идеи трансформируются в правоприменительную практику, соответствующую, и ответственность. И вот это вопрос, который нас как АСВ все время напрягает, потому что у нас есть ощущение, что в ряде случаев суды и правоохранительная система могли бы действовать жестче. Но пока это воплощается только в большое количество отказных материалов, невозбужденных дел и того, что называется «отсутствием неотвратимости наказания».

Ведь прецедентная англосаксонская система действует по принципу того, что суд, как правило, разбирается в сути вопроса. А у нас складывается парадоксальная ситуация: нам ряд позиций легче отстоять в зарубежных судах, чем в российских, хотя мы уверены в том, что материалы для суда железобетонные, можно доказать, что собственники банка выводили активы, украли деньги. И мы даже видим, где они лежат, и понимаем, на каких счетах — в Швейцарии или где-то еще, эти деньги физически существуют, но в отечественном суде ничего не можем доказать. Нам судья отечественный говорит: «Но этот человек ничего не подписывал, значит он не виноват». А суд более продвинутый, он говорит: «Хорошо, человек не подписывал, давайте изучим ситуацию его влияния не тех, кто подписывал». Там рассматривается не только сторона дела на бумаге, но и свидетельские показания воспринимаются.

У нас эта система пока таким образом не работает, поэтому, как только мы что-то начинаем выдумывать более сложное, то сталкиваемся с ощущением, что мы будем буксовать. Так что это комплексный вопрос. Мы не можем финансовую систему России отделять от качества работы судов, например, надзор от системы страхования вкладов. Невозможно предположить, что система страхования вкладов будет развиваться быстрее, чем уровень надзора со стороны мегарегулятора или чем будет совершенствоваться судебная система. Поэтому у нас много разных идей, но мы пока молчим.

Нам было сказано: в 2014 году обкатаем дифференциацию по ставкам, а на 2015 год уже более сложную модель разработаем. Сейчас получается, что нам, дай бог, в 2015 году попробовать обкатать модель, которая зависит только от ставки. Хочется в это верить.

По материалам с заседания экспертно-аналитического совета при АСВ, 15 сентября 2014 года