Финансовая сфера

Банковское обозрение


  • Нереализованный спрос инвестиционного рынка
24.07.2017 Интервью

Нереализованный спрос инвестиционного рынка

Учредитель инвестиционной компании «Спарта-финанс» Станислав Савченко ответил на вопросы Павла Самиева, управляющего директора НРА, генерального директора компании «БизнесДром», о развитии инвестиционного рынка, новых условиях для индивидуальных инвестиционных счетов (ИИС), перспективе создания системы гарантирования для инвестиционных продуктов и стимулах для выхода на рынок новых клиентов


Павел Самиев: Начнем с глобального вопроса о ключевых тенденциях на инвестиционном рынке. Какие инструменты ты считаешь драйверами роста этого рынка? Действительно ли ИИС можно назвать главным драйвером или есть еще сегменты, которые придают импульс развития рынку?

Станислав Савченко: Действительно, такие продукты есть. Наиболее популярные — это брокерское обслуживание, доверительное управление, структурные продукты в рамках доверительного управления и в рамках брокерского обслуживания, а также паевые инвестиционные фонды. Эти продукты рынку уже знакомы, а новых клиентов на данный рынок мы привлекаем с помощью ИИС, где есть достаточно выгодные условия в виде налоговых вычетов.

Павел Самиев: Уже приняты поправки в Закон об увеличении максимальной суммы инвестирования через ИИС до 1 млн рублей. Что даст это решение без увеличения максимальной суммы налогового вычета?

Станислав Савченко: Данная инициатива расширит горизонт инвестирования для клиентов, которые уже вышли на фондовый рынок. Оставив максимальную сумму налогового вычета с внесенных средств на уровне 52 тыс. рублей, правительство хочет стимулировать использование второго вида вычета — с прибыли, который сейчас практически никто из инвесторов не выбирает.

Павел Самиев: Есть еще одна инициатива — гарантирование. То есть создание некого аналога страховой системы. Как ты оцениваешь ее влияние? Может ли здесь возникнуть угроза мошенничества?

Станислав Савченко: Слово «гарантирование» очень хорошее, потому что именно оно привлечет на рынок новых людей. Но необходимо рассматривать этот продукт изнутри и понимать, что именно будет гарантироваться. Потому что самый существенный риск — это риск недобросовестности брокера, который продает ИИС. То есть, грубо говоря, когда клиент отдает брокеру свои деньги, нужно гарантировать, что их банально не украдут. Сам факт создания и запуска системы гарантирования позволит привлечь новых клиентов, когда будет понятно, что в случае отзыва лицензии у брокера с активами клиента ничего не случится. Скорее всего, стоит более детально прописать сам механизм.

Павел Самиев: Но здесь же главное — не гарантировать какую-то доходность.

 

Станислав Савченко («Спарта-финанс») и Павел Самиев (НРА, «БизнесДром»)

 

Станислав Савченко: Это тонкий момент, который тоже стоит обсудить, потому что гарантировать государству вложения в ОФЗ — некий нонсенс. Государство само себе гарантировать не будет, а гарантировать вложения в финансовые инструменты других эмитентов, в акции, в облигации — противоречит самой сути инвестирования, когда мы получаем некую дополнительную премию именно за риск.

Павел Самиев: Насколько важным фактором для клиентов, которые открывают ИИС, выступает доходность? Или большинство рассчитывает только на вычет?

Станислав Савченко: Фактор доходности очень важен. Сейчас по ИИС можно смело говорить, что ожидаемая доходность будет выше, чем депозит, при этом наблюдается тренд снижения ключевой ставки, поэтому клиент будет зарабатывать еще и на росте цены самого финансового инструмента. То есть можно говорить о том, что он уже получает купон на уровне депозита до погашения. Но дальше, если ставка будет снижаться на несколько процентных пунктов, то он эти несколько процентных пунктов получит дополнительно в росте цены. Регулятор и участники рынка надеются на то, что, зайдя на этот рынок с помощью стимула в виде налогового вычета, клиенты поймут и «распробуют»этот инструмент. Они смогут уже спокойно получать доходность выше депозита с сопоставимыми рисками. Ни для кого не секрет, что доходность облигаций ведущих банков, как правило, на 1-2 процентных пункта больше, чем те депозиты, которые они же и предлагают. А налоговый вычет как раз может нивелировать разницу по налогам.

Павел Самиев: Мы видим, что первый квартал был очень удачным для рынка доверительного управления: достаточно мощный рост был почти по всем видам. Какие тренды ты видишь в этом году? Продолжит рынок демонстрировать такой же рост и если да, то какие причины на это повлияют?

Станислав Савченко: Основная причина — это, на мой взгляд, повышение надежности инвестрынка в глазах клиентов. Потому что дефолты корпоративных эмитентов случаются все-таки намного реже, чем отзывы лицензий у банков, и крупные дефолты на этом рынке как раз и есть банковские, например облигации «Пересвета» и Татфондбанка. Соответственно все уже понимают, что вложения в доверительное управление обладают приемлемым риском, когда инвестиционная декларация предусматривает только вложения в достаточно надежных эмитентов. Фондовый рынок в классическом понимании уже постепенно набирает обороты. У нас есть независимые оценки надежности компаний, то же самое рейтингование. А в некоторых банках, например, до сих пор работают такие инструменты, как знакомства с топ-менеджерами, с акционерами.

Павел Самиев: Можно ли сказать, что клиенты, которые раньше, в принципе, не рассматривали другие инвестиционные инструменты, кроме депозитов, перестали бояться и сейчас выходят на рынок? Насколько это массовое явление?

Станислав Савченко: Это начало массового явления. В этом вопросе, на мой взгляд, регулятор достаточно четко осознает, что ему нужно продолжать проводить свою политику повышения доступности инвестиционных инструментов и развития финансовой грамотности населения. Большинство новых клиентов только сейчас начинает формировать сбережения и подбирать инструменты для их вложения. Как правило, это молодежь, которая абсолютно не боится пойти получить налоговый вычет, которая не боится заполнения деклараций, может разобраться и прочитать брокерский договор, понять, чем он отличается от депозитного договора. Эта категория клиентов готова понять, что вложения в ОФЗ точно так же гарантируются государством, потому что это займ самому государству. Это и есть некие азы финансовой грамотности. Мы видим свою задачу в том, чтобы обеспечить этой группе клиентов наиболее простой и удобный доступ на финансовый рынок, чтобы они могли планировать движение своих финансовых потоков с наибольшей выгодой, например часть полученной зарплаты размещать в облигации либо в какие-то растущие акции (они видят, что это так же просто, как оплатить счет за мобильный телефон), чтобы фондовый рынок находился в паре кликов от них.

Павел Самиев: Это очень важный вопрос. Потому что сейчас как раз банки впереди всего финансового рынка с точки зрения диджитал-инструментов. Какая ситуация сейчас на инвестиционном рынке в вопросе диджитализации? Какие планы у компании по внедрению онлайн-предложений?

Станислав Савченко: Мы активно изучаем IT-решения, которые есть на этом рынке, и видим большой потенциал дальнейшего развития. Очень радует, что этих предложений не одно и не два, и IT-компании тоже видят на нашем рынке потенциальных клиентов. Нам не придется тратить время на то, чтобы прописывать что-то самостоятельно, с нуля. Естественно, во главу угла здесь ставятся надежность, безопасность и удобство для клиентов. Соответственно это будут как десктоп-версии, так и мобильные приложения при работе через облачные механизмы. Тогда человек, сделав что-то утром на десктопе, днем может отследить это у себя на мобильном телефоне, а вечером, приехав на дачу, через какой-то слабый сигнал на старенький компьютер все равно поймать отчет о произведенных операциях.

Павел Самиев: То есть омниканальность.

Станислав Савченко: Да. Чтобы человек не зависел от какой-то программы, которая установлена только в одном месте.

Павел Самиев: Отлично! Тогда — следующий вопрос. Очевидно, что онлайн будет очень важным элементом развития отношений с клиентами. В этой связи какое будущее у консультантов? Ведь сейчас все равно они пока осуществляют основную часть продаж. Не заменят ли их такие приложения, те же роботы и боты? Или все-таки приложения — это, конечно, хорошо, но консультанты, именно на этом рынке, будут все равно востребованы?

Станислав Савченко: К сожалению, консультанты — это одна из вымирающих профессий на этом рынке в целом. При этом у российского рынка есть специфика, потому что здесь в силу разных причин консультанты еще долго могут оставаться. Но, если мы посмотрим шире, на общемировой рынок, то там этот процесс уже начался, и, судя по всему, его не остановить. То есть электронный консультант даст консультацию быстрее, точнее, лучше, чем человек. Этот вектор развития полностью очевиден.

Павел Самиев: Но где-то хотя бы какая-то ниша осталась для человека? Где человек будет лучше справляться? Может, например, вип-клиенты не будут через роботов общаться?

Станислав Савченко: Вип-клиенты, которые ценят живое общение, естественно, будут. Но я бы сравнил профессию консультанта с наездником или кучером. Раньше кучер — это была одна из распространенных профессий, а сейчас она, хоть и осталась, но в каких-то небольших оазисах своего существования. При этом не стоит говорить, что люди, которые этим занимаются, в одночасье останутся без работы. Они будут востребованы при совершенствовании тех же самых электронных консультантов, ведь кто-то должен помогать прописывать алгоритмы взаимодействия.

Павел Самиев: Еще одна модная история — формирование единой экосистемы для клиента. Чаще всего она делается на базе банков, но теоретически может быть и на базе инвестиционной компании. Клиент в такой системе не просто приобретает какой-то отдельный финансовый продукт, он комфортно может получать ответы на разные вопросы и приобретать другие услуги и продукты. Пример — те же самые ИИС и налоговый вычет. Получение вычета требует консультаций и помощи. Какова перспектива развития подобных экосистем? Предполагает ли «Спарта-финанс» активно внедрять такую систему, в том числе консультации и помощь вопросах, связанных, например, с налогами, недвижимостью, финансовым планированием?

Станислав Савченко: В российских реалиях эту экосистему удобнее развивать именно банкам, потому что они могут осуществлять расчетные функции. Если мы говорим об инвестиционных компаниях, то все равно точка входа и выхода денег — банк. Чтобы попасть в экосистему, которую будет создавать инвестиционная компания, человеку все равно для начала нужно сделать несколько дополнительных телодвижений, в конце — тоже. Скорее это должно быть партнерство инвестиционной компании с банком. Сейчас большинству клиентов необходимо осознать, что те деньги, которые они просто держат на счетах, не работают. Банки активно внедряют начисление процентов на остатки по счету, но эти проценты ниже, чем по депозитам, которые предлагают те же самые банки.

 

Станислав Савченко («Спарта-финанс»)

 

Павел Самиев: При этом сейчас у депозитов ставки низкие, 5%, в среднем.

Станислав Савченко: Да. Когда за счет повышения финансовой грамотности люди смогут узнать, например, о неком аналоге межбанковского кредитования через такие инструменты, как однодневное РЕПО, через центрального контрагента, вложения просто в облигации, вложения в облигации с плавающим купоном, тогда они поймут, что на свои остатки на счетах они вполне могут зарабатывать на 1-2% больше с приемлемым уровнем риска. Все зависит только от финансовой грамотности, а уже после этого можно говорить о некой экосистеме, которая будет направлена именно на повышение дохода человека.

Павел Самиев: Не отходя от темы банков, перейдем к следующему вопросу. Мы видим, что бурный рост некоторых рынков, например инвестиционного страхования жизни, обусловлен как раз активным продвижением через банки. Через этот канал осуществляется 80%, если не 90%, продаж. Какая-то доля продаж паев ПИФов, доверительного управления, ИИС тоже идет через банки, но не такая большая. В чем причина и на чьей стороне основная проблема банков или инвестиционных компаний? Например, даже менеджер, который занимается депозитами, старается продать в первую очередь ИСЖ вместо депозита. Получается, что он прежде всего предлагает продукт не свой, а страховой компании. Почему настолько мощно это не происходит с услугами инвестиционных компаний?

Станислав Савченко: Это связано в первую очередь с характеристиками самого продукта. ИСЖ — это продукт достаточно длинный. За каждый год существования этого продукта страховая компания, которая его выпускает, естественно, берет свою комиссию. Инвестиционная компания предлагает продукты чаще всего с горизонтом в год, а продукт ИСЖ имеет горизонт 20 лет; естественно комиссии будут различаться в те же 20 раз. Соответственно у страховой компании есть возможность часть этой комиссии в качестве премии за продажу отдавать банку.

Павел Самиев: То есть тут чисто экономический расчет: банк получает большую маржу с продажи?

Станислав Савченко: Да, здесь однозначно экономический расчет. Банк как коммерческая структура обязан зарабатывать деньги, обязан продавать то, что ему выгоднее, и структура продукта ИСЖ прямо этому способствует. Это не говорит о том, что продукт ИСЖ более привлекателен для клиента, чем то же самое брокерское обслуживание. При сравнении брокерского обслуживания и ИСЖ уважающий себя финансовый консультант не станет скрывать, что, занеся деньги на брокерский счет и купив пакет акций, можно с гораздо большей вероятность получить бОльшую сумму, чем за те же 20 лет по ИСЖ. Более того, ИСЖ как продукт представляет для клиента «черный ящик». У клиента есть некое описание, но что именно будет происходить с деньгами, по расчетным счетам каких банков они будут проходить, когда, как и в какие инструменты они будут инвестированы, клиенту не известно. Если говорить о том же ИИС в рамках брокерского обслуживания, то там, наоборот, все предельно ясно и понятно. Поэтому, чем больше будет расти финансовая грамотность наших граждан, тем больше они будут отдавать приоритет именно брокерским продуктам, в частности ИИС.

Павел Самиев: Перейдем к описанию портрета типичного клиента инвестиционной компании. Или, может быть, разброс по параметрам слишком большой, поэтому нельзя нарисовать усредненный портрет? Какой уровень дохода типичного клиента и к какому классу он относится?

Станислав Савченко: Типичный клиент — это все-таки представитель среднего класса. Это человек, который может формировать некие сбережения и для которого доходность этих сбережений уже достаточно важна. В любом случае, остались клиенты, которые готовы получать дополнительный доход на свои деньги и осознанно идут на фондовый рынок. Если же мы говорим о новом клиенте, то это человек, который создает первые сбережения и хочет их инвестировать с большей доходностью, чем предлагают традиционные банки. Поскольку мы в основном работаем в столичном регионе, понятно, что профиль нашего клиента смещен в сторону молодежи. В целом по стране, на мой взгляд, это будут люди более зрелого возраста. Но мы видим однозначную корреляцию между финансовой грамотностью этих людей и приходом к нам за брокерскими услугами, за ИИС: чем она выше, тем осознанней человек приходит. Мы отмечаем, что современные люди не боятся инвестировать все свои деньги через инвестиционную компанию, понимая, что надежность здесь, может быть, даже выше, чем в традиционных банках. Чем старше люди, тем меньшую долю своих сбережений они готовы отдать под управление инвестиционной компании.

Павел Самиев: Дальнейшее снижение ставок по депозитам вслед за ключевой ставкой считается одним из стимулов увеличения спроса на инвестиционные инструменты. Этот фактор по-прежнему будет играть ключевую роль в привлечении новых средств? Или основной эффект был исчерпан в прошлом году и начале этого года? Ведь большинство людей, которые хотели перейти на инвестиционный рынок, уже это сделали. Или, по твоим оценкам, еще остался нереализованный спрос?

Станислав Савченко: Нереализованный спрос еще остался. Люди все-таки привыкли к доходности около 10%. Сейчас ставки по депозитам значительно ниже этой отметки, даже если говорить не о крупнейших банках. Если ставки продолжат сокращаться, вкладчики, естественно, обратят внимание на инвестиционный рынок, в частности на рынок акций. Они начнут думать о дивидендной доходности, смотреть, как именно компании выплачивают дивиденды, от чего они зависят. На мой взгляд, стоит ожидать увеличения интереса именно к рынку акций. Сейчас мы видим спрос клиентов на облигации, потому что человек понимает, что он, допустим, покупает облигацию с доходностью в 8%, которая может за счет роста цены дать ему 10% годовых на двухлетнем горизонте. А за счет возврата налогового вычета по ИИС он получает уже 13% за год. Но и доходность по облигациям будет сокращаться, поэтому люди должны будут обратить внимание на рынок акций. Так что отложенный спрос есть, и как раз будут конкурировать не облигации и депозиты, а облигации и депозиты будут конкурировать с акциями.

Павел Самиев: Какие основные задачи у компании на ближайший год? Какие приоритетные моменты можно выделить в стратегии развития компании?

Станислав Савченко: Мы видим достаточно весомый потенциал в развитии рынка ИИС, в приходе на рынок брокерских и доверительных услуг новых клиентов, в повышении финансовой грамотности. Профиль компании позволяет очень гибко реагировать на изменения рынка. Мы видим потенциал в том, чтобы дать новой категории клиентов именно те инструменты, которые они захотят видеть. В том числе за счет использования мобильных приложений, повышения диджитализации предоставляемых услуг, упора на ясность и понятность продуктов. Соответственно мы сейчас развиваемся в данном направлении. Хотим в скором времени вывести онлайн-приложения, сделать намного более дружелюбным интерфейс общения с клиентом, активно подключить услугу электронной цифровой подписи. Еще мы видим перспективу в работе на рынке долговых размещений для небольших компаний — тех, которым нужно привлечь сумму до миллиарда, а иногда и существенно меньше миллиарда, например 200–300 млн, мы можем дать им понятный инструмент выпуска облигаций. Кстати, регулятор неоднократно заявлял, что процедура выпуска облигаций для небольших компаний будет существенно упрощена. Инструмент выпуска облигаций гораздо гибче традиционного кредитования, и мы в этом видим достаточно большой потенциал. Мы понимаем этот рынок и уже произвели несколько размещений с достаточно крупными партнерами, например Россельхозбанком. Мы считаем, что ставка на рынок облигаций для небольших эмитентов тоже способна сыграть свою роль.

Павел Самиев: В заключение задам футуристический вопрос. Сейчас постоянно обсуждается, какая клиентская база может выйти на рынок, какие у новых клиентов будут мотивы и предпочтения. Есть мнение, что новое поколение не хочет ходить в отделения, им удобнее решать все вопросы в удаленном доступе или, например, в отделениях-кофейнях. Они много времени проводят в Facebook и хотят через него получать все услуги, в том числе и финансовые, например через мессенджеры покупать акции. Соответственно экосистема тут приобретает немного иное значение, и банки в сотрудничестве, например, с инвестиционными компаниями могут сорвать значительный куш, если реализуют такую систему. Насколько такой сценарий реален, по твоему мнению?

Станислав Савченко: Все движется в таком направлении. Мы уже идем по пути цифровизации всех процессов. Будет это через Facebook или через какой-то другой известный нам инструмент, сейчас загадывать недальновидно. Кто всерьез воспринимал Facebook десять лет назад? Вполне может быть, что в конце этого года появится какой-то «убийца» Facebook, и эта или другая социальная сеть резко утратит свои позиции. Говорить о том, что мы пойдем туда-то и сорвем там большой куш, наверное, тоже некорректно. Как раз сила ситуации в том, что есть достаточно большое количество игроков на этом рынке, в том числе небольших. У них у всех свой взгляд на вещи, своя стратегия развития. И неизбежно кто-то из них попадет в точку и сможет сорвать этот куш. Чем смелее будут компании, чем по-хорошему агрессивнее они будут работать на новом рынке услуг, тем эта вероятность больше. Но делать сейчас какие-то четкие прогнозы было бы опрометчиво.

Беседа состоялась 19 июня в офисе инвестиционной компании «Спарта-финанс»






Новости Новости Релизы