— Сергей Олегович, какие схемы реструктуризации «плохих» ипотечных долгов, существующие сейчас в банках, вы считаете оптимальными?

— До появления АРИЖК с «плохими» ипотечными кредитами банкам надо было справляться самим, и им пришлось разрабатывать собственные программы реструктуризации. Крупные банки, входящие в топ-10, всегда работали, руководствуясь собственными стандартами, у них свои требования и схемы.

Но если сравнить объем ипотечных кредитов с общим объемом активов банков первой пятерки – он занимает небольшую долю. На фоне остальных проблем, например, которые есть по корпоративному бизнесу, когда невозврат по одному заемщику может достигать миллиарда, ипотечные кредиты – это не такая большая проблема. Поэтому в целом крупные банки и оценивают ситуацию с ипотечными кредитами не как драматичную. Кроме того, у них есть, возможно, некоторое успокоение такого рода: «реструктуризацию мы провели, организовали заемщикам льготный период, поэтому когда ситуация немного стабилизируется, выплаты восстановятся».

Я считаю, что в существующих схемах реструктуризации наиболее эффективным будет отнесение штрафов и пени на конец срока выплат в случае, если заемщик обещает войти в график выплат. По расчетам, если человек четыре месяца не платил, то штрафы и пени становятся таковы, что даже если он начинает платить, все идет на их погашение. Основной долг и проценты не гасятся, а заемщик попадает в состояние безысходности, понимая, что ему уже в график платежей не войти. Поэтому, например, в нашем банке, если заемщик восстановил платежеспособность и говорит, что может платить, мы идем ему навстречу и откладываем выплату штрафов и пени.

Такой схемой пользуются многие банки, и для ее реализации АРИЖК не нужно. Но эта схема применима к тем заемщикам, которые нашли работу и стали восстанавливать свою платежеспособность. Пласт таких заемщиков невелик – это 10–15% от всех «плохих» заемщиков. Но мы видим, что с каждым месяцем статистика меняется и этот процент растет. То есть люди потихоньку начинают находить работу и восстанавливать платежеспособность. Но есть и заемщики, которые, несмотря на то, что реструктуризация проведена – а по стандартам АРИЖК можно платить минимальные суммы порядка 3–5 тыс. рублей, платят плохо. И что с ними произойдет через год – непонятно. Таких заемщиков процентов 40. А 50% «плохих» заемщиков не готовы платить вообще. В основном это представители малого бизнеса, люди, у которых собственный бизнес рухнул. Это самая сложная группа.

— А ведь есть еще категория заемщиков, находящихся в судебных процессах, которые возбудили против них банки…

— Да, и это может стать началом опасной тенденции. То, что сейчас пока не видно и сложно оценить – это объем кредитов, переданных в суды. Через год по этим судебным решениям начнется исполнительное производство. Это снежная лавина, которая пока катится неслышно.

Какое-то время назад среди заемщиков царило ожидание, что все долги будут списаны из-за мирового кризиса. Эти настроения возникли в середине 2008 года и длились вплоть до мая 2009-го. Мы получали от заемщиков письма следующего содержания: платить не будем, потому что мировой кризис. Все ждали, что будет какой-то дефолт, а потом все кредиты спишут. И даже люди, у которых были деньги, подпав под эти настроения, отказывались платить.

Потом в какой-то момент все поняли, что прощать никому ничего не будут, и начались суды. Сейчас достаточно сложно оценить, сколько вообще существует судебных дел и разбирательств по невыплатам, потому что часть исков все еще находится в процессе судебного разбирательства. И, кроме того, надо заметить, что с самого начала судебная система занимала довольно интересную позицию. Были случаи, когда у банков не принимали иски вообще. Например, суд мог так аргументировать свой отказ в приеме иска: «Студентка брала кредит вместе с отцом, пусть она доучится, а потом выплачивает». На самом деле подобная практика приводит лишь к тому, что копятся штрафы и пени, сумма заявленного иска становится астрономической и не покрывает стоимости квартиры, которая находится в залоге.

Сейчас судебная система работает. Но последующая реализация имущества довольно тяжелый процесс для банка. Это дополнительные расходы на аппарат, содержание и охрану недвижимости. По большому счету, не банковский это бизнес — торговать квартирами. Как мне кажется, банк должен оценить, какой процент плохих кредитов у него в портфеле и что лучше — взыскивать их через суд с непонятным результатом в течение года и с рисками — суд имеет право на год отсрочить решение по делу. То есть идти по сложному дорогому пути — судебные издержки, по нашим расчетам, могут составить 25% стоимости залогового имущества. И с неизвестным сроком реализации имущества. Либо удобнее продать с дисконтом свои «плохие» кредиты, получить деньги и заниматься своим профильным бизнесом.

Я считаю, что работа с АРИЖК для банков наиболее интересна с точки зрения большей очевидности и прозрачности принятия решений.

сего 10–15% от всех «плохих» заемщиков стали восстанавливать свою платежеспособность. Но с каждым месяцем статистика меняется, и этот процент растет.

— Как обстоят дела с ипотечными кредитами в вашем банке?

— Наш банк работает по ставке АИЖК — от 9,5% в зависимости от условий. Объемы выдачи ипотечных кредитов за последние два месяца выросли, реальный рост начался с сентября, а за последние две недели декабря он увеличился в два раза по сравнению с началом и серединой 2009 года. Средний размер выдаваемых кредитов — от 1 млн до 1 млн 100 тыс рублей с периодом от 15 лет.

В 2007 году мы выдали кредитов на 8 млрд рублей. За 2008 год — порядка 3 млрд, за прошлый год мы выдали кредитов примерно на 700 млн рублей. Есть совсем плохие кредиты, но это небольшой объем и мы его весь уже реструктурировали и собираемся продавать. Полученные деньги будут пущены на выдачу новых кредитов. Сейчас выдача кредитов у нас составляет 50 млн рублей в неделю, это где-то 200 млн в месяц. Я считаю, что в нынешней ситуации для среднего банка, который практикует правильный подход, предел, за которым можно следить и контролировать ситуацию, — это 400 млн рублей в месяц. Если объем кредитов переваливает за эту цифру — есть риск, что где-то что-то не досматривается.

Наши условия немного отличаются от условий АИЖК. Мы установили прожиточный минимум на члена семьи, который должен оставаться после всех выплат по кредиту в размере 5000 рублей. Потому что мы понимаем — семья не сможет прожить на сумму меньшую, чем пять тысяч в месяц на члена семьи, в течение 15 лет. Мы ставим подобную заградительную планку и отказываем в кредите, чтобы не загонять заемщика в кабалу с самого начала. Несмотря на то что ставка та же, что в АИЖК, но требования к заемщикам несколько выше, чем предъявляют стандарты АИЖК.

— В середине декабря прошлого года Ассоциация российских банков подписала соглашение с Федеральной службой судебных приставов. В чем важность этого шага?

— Это соглашение очень важно для обеих сторон. Суды судами, а дальше у банка начинается работа по организации торгов и взысканию заложенного имущества. Для нас главное, что в этом соглашении есть пункт об обмене информацией. С одной стороны, банки будут обладать большей информацией о «плохих» заемщиках, чем сейчас могут предоставить бюро кредитных историй. С другой стороны, Федеральная служба судебных приставов перестанет сталкиваться со случаями все новых и новых претензий к одному и тому же физическому лицу. Мы договорились, что банкам Федеральной службой будет предоставляться вся необходимая информация. Это позволит повысить уровень качества отбора заемщиков, ведь информация о том, как заемщик платит налоги, платит или не платит алименты, очень важна.

— Как вам кажется, как будет дальше складываться взаимодействие между банками и АРИЖК?

— Здесь пока еще не сходятся ожидания. АРИЖК не хочет, чтобы банки свалили на него все свои «плохие» долги. А банки, наоборот, хотят от них избавиться. И эти два вектора находятся пока в параллельных плоскостях. Но сближение позиций уже началось.