Президент РФ 11 марта 2024 года подписал Закон о расчетах цифровыми финансовыми активами (ЦФА) во внешней торговле, а утилитарные цифровые права (УЦП) могут использоваться в качестве встречного предоставления по внешнеторговым контрактам, заключенным между резидентами и нерезидентами.

Однако остались моменты, которые до сих пор не позволяют запустить этот механизм на полную мощность. Например, эмиссия ЦФА, а также их учет проводятся исключительно в российских системах, а это ставит непреодолимые преграды для ряда нерезидентов, усложняя процесс их привлечения на наш рынок. Но это не главное…

По признанию модератора сессии «Крупный бизнес, банки и брокеры: трансграничные расчеты» Андрея Михайлишина, генерального директора компании «Цифровые платежи», дискуссия была включена в программу в последний момент. И этот факт, очевидно, наполнил ее интригой, которая была связана с поиском чего-то еще, что нужно для ВЭД прямо сейчас, пока инфраструктура ЦФА и цифрового рубля Банка России только выстраивается. Ответа еще нет, но каждый может предложить что-то свое в качестве элемента будущего решения.

Андрей Михайлишин («Цифровые платежи»). Фото: «Б.О» / Елена Сычёва

«Честно, но осторожно»

Как отметила Ольга Гончарова, руководитель экспертного центра по ЦФА и цифровым валютам Ассоциации банков России (АБР), обсуждая тему механизмов обхода санкций: «Главное — не зайти далеко. А то смотришь: кто-то выступил сегодня со своим мнением, а завтра его компания находится в списках SDN».

Но доклады спикеров слушают не только за океаном. Поэтому мнение Ольги Гончаровой, представляющей крупнейшие банки страны, о том, что «при трансграничных расчетах криптовалюты более перспективны, чем CBDC, эмитируемые Банком России», наверняка услышат и отечественные регуляторы.

Напомню, что президент АБР Анатолий Козлачков в интервью «Б.О» в мае 2024 года от имени Ассоциации высказал схожую точку зрения: «На обозримом горизонте цифровые валюты центральных банков не смогут стать универсальным трансграничным средством платежа, поскольку эмитируются государством и не решают вопросов геополитического характера. При текущем уровне регулирования дальнейшее развитие покажут стейблкоины как инструмент, который выглядит для потребителя более стабильным, поскольку привязан к фиатной валюте».

Одним из высказанных Ольгой Гончаровой тезисов была критика банального копирования иностранных систем трансграничного обмена с использованием цифровых национальных валют, например BRICS Bridge или китайской mBridge, о которых рассказывал в своей презентации Андрей Михайлишин.

Ольга Гончарова (АБР). Фото: «Б.О» / Елена Сычёва

«Проект mBridge — прежде всего технология, созданная для обеспечения экономической сущности сделок в национальных валютах участников проекта, что стало фундаментальным противоречием этого начинания. Видя это обстоятельство, в начале июня 2024 года швейцарский Банк международных расчетов (BIS) запустил альтернативный Project Rialto», — отметила представитель АБР.

Rialto — коллаборация Европейского инновационного центра BIS и Сингапурского центра в партнерстве с несколькими центральными банками. Предметом исследований является новый уровень автоматических расчетов по валютным операциям, использующий оптовые CBDC (wCBDC) в качестве безопасного расчетного актива, который может быть развернут для взаимосвязанных систем моментальных платежей или систем цифровых активов.

BIS заявляет: «Децентрализованные решения, CBDC и взаимосвязанные платежные инфраструктуры считаются многообещающими способами улучшения трансграничных платежей. Как они взаимодействуют, еще не изучено, и, возможно, появятся ответы, которые будут способствовать развитию трансграничных платежей».

В АБР полагают, что основная причина неудач mBridge и тому подобных платформ обусловлена привычкой большинства стран не рассчитываться в национальных валютах, а находиться долларовой системе координат, включая стейблкоины, привязанные к доллару США.

Однако наиболее ходовой в мировом масштабе стейблкоин USDT благодаря действиям своего эмитента — частной компании Tether, объявившей о своем сотрудничестве с правоохранительными органами США, — одномоментно стал в какой-то мере «токсичным» для ВЭД.

Немного матчасти

Что такое стейблкоин и почему о нем так много говорят в контексте ВЭД? Классические криптовалюты, несмотря на все их преимущества, подвержены высокой волатильности, что серьезно затрудняет их использование в качестве средства оплаты или товара. Стейблкоин — это производная от «крипты», и формально, по законодательству некоторых стран, он ей не является. По своей сути он ближе к цифровым активам, поскольку обеспечен другими активами, как физическими, так и криптоактивами, а также алгоритмами, управляющими спросом и предложением монеты. Обеспечение гарантирует минимальную рыночную волатильность.

Стейблкоины приобрели популярность, когда традиционные банки начали «давить» на криптобиржи и не позволять им пользоваться такими валютными парами, как, например, Bitcoin/USD. В этой паре фиатный USD пришлось заменить производной валютой, например USDT, но привязанной все к тому же доллару. И это сработало!

Статистика показывает, что ежедневный оборот стейблкоина USDT примерно равен его эмиссии, которая составляет около 102 млрд долларов США. Второе место по популярности — у USDC с эмиссией 25 млрд долларов, который был создан в 2018 году компаниями Circle и Coinbase в сотрудничестве с консорциумом Centre. USDC изначально следовал стандарту ERC-20 на блокчейне Ethereum, что позволяет легко интегрировать его в различные децентрализованные приложения (dApps) и использовать в экосистеме DeFi.

В тройку лидеров входит DAI (капитализация 8 млрд долларов) на базе Ethereum, выпуском и развитием которого управляют Maker Protocol и децентрализованная автономная организация MakerDAO. Его преимуществом по сравнению с USDT и USDC, особенно с учетом санкционной политики США последних лет, является то, что у DAI формально нет никакого контролирующего юрлица. Механизм привязки стоимости DAI к доллару построен на смарт-контрактах в сети Ethereum и также полностью децентрализован. Эмиссия осуществляется через механизм кредитования — по сути, новые монеты всегда «берут в долг» у смарт-контракта, а не у кого-то конкретно. Все это делает DAI и MakerDAO объектом пристального изучения и прототипом тех систем, о которых, глядя в сторону SEC США, можно сказать: «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина».

В поисках альтернативы

Что из этого следует? Ольга Гончарова отметила: «В АБР в связи с действиями компании Tether ожидают массовых блокировок централизованного стейблкоина USDT на уровне смарт-контракта его токена. На день проведения конференции “Б.О” уже было заблокировано 1,2 млрд долларов по требованию правоохранителей США. Иными словами, в любой момент российские экспортеры и импортеры, а также их платежные агенты, которые используют USDT в расчетах, могут столкнуться с блокировкой своих электронных кошельков. Нужна альтернатива, а ее пока нет».

Здесь все же стоит отметить, что у не входящих в АБР финансовых структур, тем не менее, есть предложения, находящиеся на стадии пилотных проектов. Например, в сентябре 2022 года глава российской DeFi-платформы InDeFi Smartbank Сергей Менделеев анонсировал выпуск стейблкоина «крипторубль» с привязкой к фиатному рублю. По его словам, причина выпуска этого токена ровно такая же, что и причина, по которой появился «криптодоллар» в форме USDT: «Это необходимость пополнения иностранных криптобирж рублями, как ранее долларами. Лояльные к России биржи существуют в достаточном количестве, однако завести в них рубли сегодня является крайне сложной историей. Причем сложности возникают и на российской стороне при использовании 2P2-криптошлюзов, операторы которых часто попадают под “антиотмывочный” 115-ФЗ».

На первом этапе проекта «крипторубль» являлся полным аналогом USDT, даже его смарт-контракт был переписан с него, ведь всех устраивал функционал «криптодоллара». По состоянию на май 2024 года пилотный проект был в самом разгаре, поскольку в январе 2024-го удалось договориться о листинге токена на криптовалютной бирже ABCex.io. Участники проекта подчеркивают: токенизированный «крипторубль» на базе блокчейна Ethereum является самостоятельным инструментом для расчетов, никак не связанным с CBDC Банка России и созданным в полном соответствии с действующим законодательством.

Но сказать, что это основное достоинство нового отечественного стейблкоина, значит ничего не сказать. После «пилота» смарт-контракт Tether будет заменен на смарт-контракт DAI. Благодаря децентрализованному характеру DAO (управляющей структуры экосистемы) заблокировать кошелек на сегодня не представляется возможным, потому что в DAI эта процедура в принципе не предусмотрена.

Зато протоколы криптовалют позволяют разорвать цепочку платежей и анонимизировать участников сделки настолько, насколько это возможно в нашем тотально связанном мире. Сделать это можно, например, с помощью криптовалюты Monero (XMR), ключевой особенностью которой является использование одноразовых адресов получателя (stealth-addresses) в сочетании с алгоритмом кольцевых подписей. Это позволяет сделать транзакции в сети полностью анонимными и неразличимыми для стороннего наблюдателя. Но этот как раз тот самый случай, когда нужно говорить «честно, но осторожно», держа эту технологию в копилке вариантов с оглядкой на действующее законодательство.

Предлагаем варианты

1 июля 2024 года управляющий директор управления финансовой политики и финансовых рынков Российского (союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Андрей Лисицын заявил, что Союз намерен создать криптофонд для проведения трансграничных платежей с иностранными партнерами из-за усиления санкций со стороны США и Евросоюза.

По словам Андрея Лисицына, речь идет о фонде виртуальных активов, полученных на территории нашей страны. Криптовалюту во внутренний оборот вводить не будут, поскольку это запрещено законодательством. Следующим шагом может стать выпуск ЦФА, которые будут привязаны к криптовалютному фонду. Риск появления спекулятивного спроса на внутреннем рынке будет нивелирован тем, что расчеты с компаниями станут проводить не самими виртуальными активами, а правом требования к ним путем выпуска ЦФА.

В некоторых комментариях экспертов к этой инициативе говорится: «Основать криптофонд можно было бы в особом административном районе, некоем офшоре, где власти позволили бы майнерам открывать счета и “сгружать” туда добытую в России криптовалюту. Такой фонд мог бы быть как государственным, так и частным. Для целей ВЭД фонду придется, вероятно, иметь счета на разных мировых биржах. В связи с этим возникает риск потенциальной блокировки этих счетов. Возможно, проблему придется решать за счет создания сети платежных агентов».

Даже если удастся решить проблему блокировки счетов за счет безболезненной замены в цепочках платежей агентов, как кубиков в конструкторе LEGO, то другой больной вопрос все равно останется. Он связан с принятием многострадального закона о майнинге, что ожидается к концу 2024 года.

Объем этого сегмента директор департамента финансовой политики Минфина Иван Чебесков в июне на ПМЭФ 2024 оценил в 4 млрд долларов. Это достаточно большая сумма, для того чтобы сообщество майнеров надеялось на легализацию оборота «крипты» внутри России, поэтому возможно сопротивление игроков этого рынка, и тогда данная криптобиржа останется без ликвидности.

Что касается Банка России, то его представители еще в апреле 2024 года заявили о необходимости ускорить принятие законопроекта, легализующего использование криптовалют в международных расчетах в связи с тем, что на переход к массовому использованию цифрового рубля уйдет до семи лет.

По словам главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной, «первоначальный этап внедрения криптовалютных расчетов должен проходить в рамках экспериментального правового режима (ЭПР). При этом международные расчеты в цифровых финансовых активах начнут проводиться без экспериментального режима».

В Сбере, как и АБР, не склонны делать ставку на ЦФА. Заместитель председателя правления СберБанка Анатолий Попов в интервью ТАСС накануне ПМЭФ выразил поддержку криптовалютам в качестве альтернативы ЦФА для международных расчетов. Представитель СберБанка отметил: «Мы принимаем участие в тестировании, являемся одним из 11 операторов платформ ЦФА. Первый опыт показал, что пока есть ряд ограничений, в том числе низкая ликвидность в ЦФА и сложности вывода средств через банковскую инфраструктуру. То есть фактически, если мы говорим про расчеты за российский экспорт, то сначала та компания, которая является покупателем, должна прийти, зарегистрироваться в России, зарегистрироваться на площадке ЦФА и приобрести их для расчетов. Остается вопрос: за какие средства она будет покупать эти ЦФА?».

Не решен до конца вопрос оптимизации процесса постановки на учет в налоговой службе нерезидентов, упрощения выдачи им соответствующих сертификатов для регистрации и дальнейшей работы на платформах.

«Если говорить про криптовалюты как альтернативу ЦФА для расчетов по ВЭД, то мы поддерживаем это. Наша позиция: появление этого инструмента может закрыть потребности в международных расчетах небольших компаний», — поставил точку в этом вопросе Анатолий Попов.

Какие будут мнения?

Как показывает проведенный выше анализ, для решения проблемы трансграничных платежей «здесь и сейчас» действительно существуют «одноразовые решения», о которых участники рынка предпочитают говорить уклончиво. Что касается дальнейшей перспективы, то на чашах весов находятся криптовалюты (стейблкоины) с инфраструктурой DeFi и международные платформы расчетов с использованием CBDC разных стран с их цифровыми активами.

Какие в этой связи звучат мнения? В финале сессии «Крупный бизнес, банки и брокеры: трансграничные расчеты» конференции «Б.О» Ольга Гончарова предложила: «Мне кажется, иногда нужно не мешать. Пусть у нас нет сейчас криптовалютного регулирования, но поскольку “крипте” больше 15 лет, люди понимают, что это уже вовсе не криптоанархическая среда. Понятно, что это не мейнстрим, но взросление рынка налицо. Поэтому видны знаковые проекты, которые призваны сделать его более надежным. Это, например, механизмы саморегуляции и в экосистеме DeFi, и на централизованных площадках. Уже довольно много компаний, работающих в области блокчейн-аналитики, показывающих снижение уровня скама. Поэтому если у государства нет задачи зарегулировать “крипту”, то надо дать этой отрасли возможность саморегулирования. Но это будет однозначно разворот в сторону истоков крипты, в сторону DeFi».

«Необходимо создавать отечественный стейблкоин, обеспеченный, рублем, золотом, нефтью и так далее, а также централизованную криптобиржу, чтобы изначально не сталкиваться со всеми неприятными особенностями ее децентрализованных аналогов», — предложил Кирилл Антонов, директор по развитию компании Web3 Tech.

Кирилл Антонов (Web3 Tech). Фото: «Б.О» / Елена Сычёва

Ангелина Акименко, директор по перспективным финансовым технологиям Российского экспортного центра, оппонировала: «Нет, не такая конфигурация должна быть! Иначе чем отличается отечественная криптобиража, на которой мы которой “листим” российский “коин”, от обычного фиатного рубля? Тем не менее свои инструменты делать надо! Однако … надо понимать, что это — игра вдолгую. Сейчас же надо спасать ту лодку, которая есть. Нам некогда ждать, когда построят новый корабль. Поэтому сейчас, как предлагает Минфин, следует применять все те инструменты, которые существуют с использованием регуляторной песочницы, для тестирования того, что “выстрелит” в будущем. Что это, мы пока не знаем, но, образно говоря, это будет тот самый корабль, на котором мы все поплывем в будущее».

Далее слово перешло к Марии Аграновской, управляющему партнеру компании «Аграновская и Партнеры», которая сказала: «С одной стороны, централизация — это общий тренд, почти все страны требуют проверку источника происхождения денег, проведения KYC, контроля “обменников” и т.д. Мы понимаем, что для нас это скорее — “нет”, равно как ЦФА и CBDC, потому что они от рождения выходят в свет с маркером “нет”. При этом с нашими инструментами DeFi очень много проблем с признанием их “там”, а также с их конвертацией в фиат. Поэтому наше решение должно быть неодносторонним. Нужно еще что-то, чтобы зарубежный контрагент мог конвертировать наш платеж в те расчетные единицы, которыми он мог бы платить, например, заработную плату своим сотрудникам. Технологии есть, но нас “там” должен кто-то поддержать».

Ангелина Акименко (РЭЦ), Мария Аграновская («Аграновская и Партнеры»). Фото: «Б.О» / Елена Сычёва

Юристы понимают из своего опыта: обычно, согласно ранее принятой практике, для того чтобы разные государства поддерживали тот или иной инструмент, например валюты стран Совета экономической взаимопомощи (СЭВ), для начала должно быть подписано международное соглашение, которое для начала необходимо согласовать. Это невозможно сделать без политической воли участников.

«Предположим, какие-то крупные игроки рынка, например BigTech, договариваются о взаимодействии и у них это обычно получается. Возможно, глядя на этот опыт, нам всем надо думать в этом направлении? Я не даю решение, я даю идею», — выступила в роли стратега Мария Аграновская, предоставив модератору возможность предложить тактические шаги.

Андрей Михайлишин поставил точку в этой дискуссии: «Могут ли выступить страны ВРИКС в роли подобного объединения BigTech? Могут ли они что-то поменять, потому что им не нравится происходящее на глобальных финансовых рынках? Вероятно ли, что площадка ВРИКС и его деловой совет могут стать тем механизмом, где несколько крупных стран, желая поэкспериментировать с новыми альтернативными системами расчетов, станут драйвером изменений? Наверное, да!».