Наряду с этим цели для бизнеса сформировались как принципы ESG, интеграция которых в бизнес позволяет решать задачи достижения ЦУР ООН. И здесь предполагается принцип равнозначности и неделимости. Все три фактора — влияние на окружающую среду, социальные аспекты и корпоративное управление, построенное на принципах устойчивого развития (УР), — имеют равные веса при интеграции. Причина проста. Если делать акцент на отдельных факторах, то мы не получим системной интеграции и решения целостной задачи по достижению ЦУР. Конечно, нет ничего противоречивого в том, чтобы начать реализовывать отдельные цели из 17 имеющихся. Но они разработаны таким образом, что фактически невозможно, достигая одних целей, совсем не обращать внимания на другие. Возникнут временные «перекосы» или пробелы, которые со временем будут восполнены.

И критерии ESG являются важным подтверждения того, как УР может быть системно реализовано в бизнесе.

Вопросы изменения климата и глобального потепления требуют пристального внимания. Пока установлено, что критическим является повышение среднегодовой температуры на полтора градуса. В такой ситуации возможны сценарии реализации климатических рисков и катастроф, которые приведут к значительному изменению ситуации с сельским хозяйством, изменению почв и лесного ландшафта, изменению водного баланса и климатического баланса в регионах. Кроме того, это может привести к значительным материальным потерям. В том числе реализация рисков затронет финансовые институты, страховые компании, банки, инвестиционные фонды. 

Риски потерь будут измеряться сотнями миллиардов долларов 

За последние десятилетия мы уже исчерпали лимит повышения температуры на один градус. Осталось полградуса. Поэтому на правительственных уровнях были приняты важные решения и программы, направленные на снижение углеродного следа. 

Киотский протокол (2008–2012 годы, первый период; 2012–2020 годы, второй период), Парижское соглашение (2021–2030 годы) — все эти документы, ратифицированные большинством стран, призваны остановить потепление и выбросы путем снижения углеродного следа промышленными и энергетическими предприятиями, а также путем компенсации в виде дополнительного расширения площадей лесов. Так, по разным подсчетам, планируется сократить выбросы CO2, а к 2040–2060 годам прийти к нулевому выбросу. Программы у разных стран подразумевают разные меры в зависимости от их вклада как в выброс парниковых газов, так и в компенсацию вредного эффекта. 

Например, климатическая политика Китая становится важной компонентой инклюзивного роста, основанного на низкоуглеродном развитии страны. Начиная с 2009 года руководство КНР приняло ряд стратегических документов, планов и программ, обозначающих меры по борьбе с глобальным изменением климата, а также контролю над выбросами парниковых газов.

Основное внимание уделяется: 

• оптимизации структуры производства; 
• энергосбережению;
• повышению энергоэффективности; 
• оптимизации структуры топливно-энергетического баланса; 
• увеличению абсорбции углерода в лесах; 
• контролю над выбросами парниковых газов вне энергетического сектора. 

Уже в рамках Киотского соглашения первого этапа многие страны добились сокращения парниковых газов, но этого недостаточно. 

13-я цель устойчивого развития, посвященная климату, безусловно, заслуживает внимания. Однако перекос в достижении комплекса мер по устойчивому развитию отразился и на факторах ESG, которые многие эксперты то ли в шутку, то ли всерьез называют CSG (Climat, Social, and Corporate Governance) или ССС (Climat, Climat and Climat).

В любом случае климатические аспекты, углеродные выбросы и возобновляемые источники энергии полностью поглотили фактор влияния на окружающую среду. 

Несмотря на важность климатического аспекта, неправильно подменять или замещать вопросы и показатели, связанные с оценками экологического воздействия в части водоотведения и водопользования, утилизации отходов, землепользования, биоразнообразия.

И, конечно, странно принижать социальные аспекты, связанные с качеством жизни человека на работе и в местах его проживания. 

Такой дисбаланс может привести к тому, что, дыша более чистым воздухом, мы можем не попробовать чистой воды или так и продолжать наблюдать за растущими горами мусора и толщей пластика. Либо, оценивая один вид риска (климатического), мы можем пропустить другие риски, реализация которых также приведет к финансовым потерям, сопоставимым с потерями от климатических катастроф и глобального потепления. 

Для России глобальное потепление является неприятным сюрпризом. Много промышленных объектов еще в советское время строилось в зоне вечной мерзлоты. Потепление затрагивает обширные территории, что может приводить к экологическим и техногенным катастрофам, еще более значительным, чем произошедшая в Норильске. 

Решение этих задач, возможно, окажет влияние на улучшение состояния планеты и ее климата. А важность климатической повестки требует отдельного внимания. И так уже происходит, оценка рисков в устойчивом развитии сейчас идет по направлению ESG и динамики трансформации бизнеса, оценки соответствия принципам ответственного инвестирования и финансирования, ответственных поставок и производственных цепочек. Ну и, конечно, по направлению оценки климатических рисков как отдельной и важной сущности, не подменяющей и не заменяющей остальные аспекты, а дополняющей и расширяющей горизонты оценки таких новых и специфических рисков.