По сути, Законопроект является следствием новых подходов судов к возможностям КДЛ в делах о банкротстве. Он был подготовлен Правительством РФ во исполнение Постановления Конституционного Суда РФ от 16.11.2021 № 49-П (далее — Постановление), которое дает общее руководство в отношении дополнительных прав КДЛ в делах о банкротстве. С учетом того, что Постановление появилось в ноябре 2021 года (то есть всего год назад), общий подход Конституционного Суда РФ, отраженный в Постановлении, уже активно применяется в судебной практике. При этом, применяя подход Постановления, суды предпринимают попытки самостоятельного разрешения ряда вопросов, ответы на которые не содержатся в Постановлении.

Что стало предпосылкой появления Законопроекта и предоставления КДЛ дополнительных возможностей в делах о банкротстве? Как судебная практика решает возникающие многочисленные правовые неопределенности в отсутствие соответствующего регулирования? Что предлагает Законопроект на этот счет и являются ли его предложения всеобъемлющими и достаточными для правоприменения? Об этом наша публикация.

Предпосылки к созданию Законопроекта. Постановление Конституционного Суда РФ

Продолжительное время (как минимум после «реформы» Закона о банкротстве относительно ответственности КДЛ в 2017 году) судебная практика складывалась таким образом, что КДЛ были лишены возможности участия в спорах о признании обоснованными и включении в реестр требований кредиторов должника по причине отсутствия статуса основного участника по делу о банкротстве (по смыслу ст. 34 Закона о банкротстве).

16 ноября 2021 года КС РФ кардинально изменил указанный подход и признал ст. 42 АПК РФ и 34 Закона о банкротстве не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой они «не допускают возможности обжалования лицом, привлеченным к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, судебного акта, принятого без его участия, о признании обоснованными требований кредиторов должника и о включении их в реестр требований кредиторов за период, когда это лицо являлось контролирующим по отношению к должнику».

Занимая данную позицию, Конституционный Суд РФ исходил из того, что иной подход нарушает права КДЛ, лишая возможности влиять на размер ответственности.

Тем самым Конституционный Суд расширил права КДЛ и заложил новую веху в развитии банкротного права.

Позиции Верховного Суда РФ и складывающаяся судебная практика

Верховный Суд РФ поддержал и развил подход, изложенный в Постановлении:

• относительно момента, с которого возникает право на обжалование судебного акта о включении требований кредиторов должника в реестр и начала исчисления разумного срока на обжалование. В частности, в своих определениях от 07.06.2022 № 305-ЭС21-29550 по делу № А40-269141/2019, от 31.08.2022 года № 305-ЭС16-20559 (13) по делу № А40-98386/2015 ВС РФ разъяснил, что право на обжалование возникает у КДЛ с момента принятия к производству суда заявления о привлечении к субсидиарной ответственности⁴, а разумный срок на обжалование следует отсчитывать с даты официального опубликования Постановления Конституционного Суда РФ (независимо от даты вынесения обжалуемого судебного акта);
• относительно возможностей КДЛ.

Верховный Суд РФ разъяснил, что КДЛ должен иметь возможность влиять на две величины — размер требований кредиторов и объем конкурсной массы должника, поскольку их разница составляет размер субсидиарной ответственности. В связи с этим КДЛ вправе влиять на указанные обстоятельства при рассмотрении практически любого спора в деле о банкротстве.

Как КДЛ пользуются новыми возможностями на практике?

На данный момент в судебной практике уже появились интересные прецеденты. Помимо определений о признании обоснованными и включении в реестр требований кредиторов должника КДЛ стали обжаловать и другие судебные акты, например:

• о взыскании задолженности в общеисковом производстве, на основании чего кредитор впоследствии включился в реестр требований должника (постановления Арбитражного суда Московского округа от 18.08.2022 по делу № А40-22281/2017; от 28.07.2022 по делу № А40-271142/2018; от 28.04.2022 по делу № А40-214354/2020),
• о признании недействительными сделок, на которые конкурсный управляющий ссылался в заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности (постановления Арбитражного суда Московского округа от 24.08.2022 по делу № А40-340074/2019, от 26.06.2022 по делу №А40-205853/2015).

Кроме того, КДЛ стали участвовать и/или инициировать иные споры, в частности:

• подавать заявления о разрешении разногласий относительно начальной стоимости реализуемого на торгах имущества (Определение Арбитражного суда г. Москвы от 12.08.2022 года по делу № А40-188132/19;
• оспаривать действия (бездействие) конкурсного управляющего должника и взыскивать убытки, вызванные ненадлежащим формированием и необоснованным расходованиемконкурсной массы должника (Определение ВС РФ от 30.09.2021 № 307-ЭС21-9176 по делу № А56-17680/2017);
• оспаривать ненормативные акты налогового органа, связанные с доначислением налогов, пеней и штрафов и послужившие основанием для последующего включения требований уполномоченного органа в реестр (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 8.07.2022 по делу № А40-220968/2021).

Предлагаемые Законопроектом изменения в ст. 34 и 61.15 Закона о банкротстве

Постановлением КС РФ призвал законодателя осуществить регулирование, направленное на обеспечение баланса интересов всех участников дела о банкротстве, в том числе определить порядок обжалования судебных актов КДЛ.

Соответствующий Законопроект был внесен в Государственную думу 28.05.2022 и на настоящий момент, как было отмечено выше, принят в первом чтении.

Законопроект в общих чертах закрепляет за КДЛ новые права.

Так, в соответствии с Законопроектом Арбитражный суд сможет привлекать КДЛ к участию в рассмотрении дела о банкротстве на основании его мотивированного ходатайства даже при отсутствии принятого к рассмотрению заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. На основе Законопроекта КДЛ сможет не только обжаловать судебные акты, но и принимать участие в текущих процессах.

При этом немаловажно, что в Законопроекте отдельно предусмотрено, что сама по себе подача ходатайства об участии в деле о банкротстве не будет являться признанием вины КДЛ в банкротстве должника и основанием для его привлечения к ответственности, что должно побуждать КДЛ вступать в дело о банкротстве до подачи заявления о привлечении их к субсидиарной ответственности.

Однако представляется, что рассматриваемый Законопроект в текущей редакции не решает большинства возникающих на практике вопросов. 

• Так, прежде всего процедура подачи ходатайства КДЛ об участии дела остается неясна.

В отсутствие предложенных законодателем изменений отметим, что текущая редакция Законопроекта допускает возможность вступления КДЛ в дело о банкротстве в двух сценариях: посредством подачи одного ходатайства об участии в деле о банкротстве или отдельного ходатайства в каждом из обособленных споров, непосредственно затрагивающих права КДЛ.

Предположим, что вопрос о вступлении КДЛ в дело о банкротстве будет рассматриваться судом один раз. Такой сценарий создаст почву для злоупотреблений со стороны КДЛ и возможность участия в обособленных спорах без учета обстоятельств, свидетельствующих о заинтересованности КДЛ в итогах рассмотрения.

Кроме того, указанный сценарий не сможет нивелировать нагрузку арбитражного суда, поскольку приводит к возникновению дополнительных споров о том, имеет ли КДЛ право на участие в том или ином обособленном споре или нет.

Более разумным видится второй сценарий, когда КДЛ при подаче ходатайства будет обосновывать, как именно его права и обязанности затрагиваются в рамках конкретного обособленного спора.

Однако сама по себе возможность принятия участия в рассмотрении обособленного спора открывает границы для затягивания дела о банкротстве и создает дополнительную нагрузку для судов как в первом, так и во втором сценарии. Поэтому представляется важным, что необходимость и обоснованность такого участия должна тщательно оцениваться судами в каждом конкретном случае (о чем мы поговорим ниже).

• Второй немаловажный момент: текущая редакция Законопроекта не очерчивает границы процессуальных прав КДЛ, оставляя этот вопрос на разрешение судов.

Так, согласно Законопроекту, КДЛ вправе участвовать в рассмотрении вопросов / обжаловать судебные акты по вопросам, решение которых может повлиять на привлечение данного лица к ответственности и на ее размер.

Суды ставят основания и размер субсидиарной ответственности в зависимость не только от судебных актов о включении требований кредиторов в реестр должника, но и от судебных актов о признании сделок недействительными, о разрешении разногласий относительно цены имущества, о рассмотрении жалоб на действия (бездействие) конкурсного управляющего и другие (о подходе Верховного Суда РФ и формах участия КДЛ в деле о банкротстве должника мы писали выше).

Учитывая сложившуюся тенденцию, предполагаем, что суды и дальше будут широко подходить к вопросу о том, влияет ли спор на привлечение КДЛ к субсидиарной ответственности и может ли он отразиться на ее размере. Возможно, в будущем появятся прецеденты, когда будет признано право КДЛ на обжалование решений собрания (комитета) кредиторов должника (к примеру, относительно имущества должника), а также на оспаривание результатов оценки и торгов (в том числе применительно к предметам залога).

Хорошо это или нет, покажет судебная практика. Но отсутствие границ процессуальных прав КДЛ с точки зрения возможности обжалования практически любого судебного акта (здесь мы говорим не только о вопросах, которые разрешает обжалуемый судебный акт, но и о разумных сроках на его обжалование, ведь КДЛ могут подавать соответствующие жалобы независимо от даты вынесения решения суда) может привести к их повальной отмене по безусловному основанию — принятие решения о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле, что на практике может привести к тому, что суд будет вынужден рассматривать все обособленные споры повторно, и сроки дела о банкротстве могут увеличиться в несколько раз.

Вместе с тем условия пересмотра судебных актов должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты, прозрачности правосудия, исключать затягивание или необоснованное возобновление судебного разбирательства и тем самым обеспечивать правильность и своевременность разрешения дела, правовую определенность, в том числе признание законной силы судебных решений и их неопровержимости (в концепции постановлений КС РФ от 02.02.1996 № 4-П, от 3.02.1998 № 5-П, от 19.03.2010 № 7-П, от 12.11.2018 № 40-П, от 01.06.2021 № 25-П).

Поэтому представляется важным, чтобы законодатель выработал более четкие критерии участия КДЛ в текущих обособленных спорах и определил конкретные условия для обжалования судебных актов, принятых без участия КДЛ, в том числе относительно разумности срока на обжалование.

Отметим также, что Законопроект лишает возможности обжалования судебных актов, если ранее КДЛ участвовало в деле о банкротстве в качестве руководителя должника, участника должника, представителя учредителей (участников) должника, конкурсного кредитора либо имело такую возможность. Исключение составляют случаи, когда КДЛ добросовестно заблуждалось относительно своего статуса и по этой причине не вступало в дело.

Указанный подход был выработан судебной практикой ранее. Так, в Определении от 22.03.2022 по делу № А60-17711/2016 Арбитражный суд Уральского округа отметил, что КДЛ не вправе обжаловать принятый судебный акт о включении в реестр требований кредиторов должника, если ранее у него прямо или косвенно имелась возможность реализовать свое право на обжалование и (или) участие в обособленном споре (в данном деле судебный акт был предметом рассмотрения суда кассационной инстанции по жалобе общества, которое находилось под руководством КДЛ).

Поэтому, в целом, предложенное изменение справедливо. Возможность утраты права на обжалование должна побудить КДЛ принимать активное участие в деле о банкротстве и тем самым предотвратить потенциальное затягивание судебных разбирательств (на стадии подачи соответствующих жалоб с разрешением вопроса о восстановлении срока на их подачу).

Однако формулировка о «добросовестном заблуждении о наличии статуса КДЛ» вызывает ряд обоснованных сомнений и вопросов.

Во-первых, неясно как КДЛ может не знать о своем статусе и, более того, добросовестно заблуждаться о его отсутствии.

Возможно, законодатель предполагал рассматриваемое исключение для номинальных КДЛ (но едва ли они не знают о своем статусе), а может быть, для лиц, которые действительно не являются КДЛ, но в отношении которых предъявлены заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (но в таком случае спор о привлечении к субсидиарной ответственности должен быть рассмотрен в пользу КДЛ, т.е. суд должен признать отсутствие статуса контролирующего лица и добросовестное заблуждение относительно его отсутствия; но в таком случае неясно, зачем вообще такому лицу использовать рассматриваемое исключение), или лиц, чей статус КДЛ является неопределенным (к примеру, не попадающих под презумпции наличия статуса КДЛ; бенефициаров, фактический контроль которых не доказан).

Во-вторых, разрешение вопросов, связанных с установлением «добросовестного заблуждения», зависит от судебного усмотрения и требует более четкого урегулирования.

В-третьих, указанная формулировка создает возможность для злоупотребления со стороны конечных бенефициаров должника, которые смогут обжаловать судебные акты со ссылкой на сложные корпоративные связи.

• Кроме того, в Законопроекте отсутствуют крайне важные для практики положения относительно точки отсчета, с которой у КДЛ возникает право на обжалование, и относительно того, каким является разумный срок для подачи соответствующих жалоб.

Как мы писали ранее, в судебной практике имеются противоречивые подходы к определению момента, с которого у КДЛ возникает право на обжалование, а также разумного срока на обжалование.

Вместе с тем решение указанных вопросов позволит обеспечить тот самый баланс интересов конкурсных кредиторов и КДЛ должника, который не может быть соблюден в текущей редакции Законопроекта (ввиду отсутствия предложенных изменений).

Остается ожидать, что ко второму чтению Законопроекта законодатель учтет коллизию судов и заполнит пробел Законопроекта, предложив соответствующие поправки в части процессуальных условий для пересмотра судебных актов⁵.

В целом, представляется, что разработка Законопроекта — важный и необходимый шаг.  

Однако, как мы уже отметили выше, многие вопросы так и не были затронуты законодателем, а отдельные формулировки могут создавать возможность для злоупотребления и порождать риск несоблюдения баланса интересов в процедуре банкротства. Поэтому, безусловно, предложенное регулирование требует доработки.

Надеемся, что указанные вопросы будут учтены на следующем этапе рассмотрения Законопроекта.

1. Кроме того, Госдума постановила представить поправки к Законопроекту в срок до 02.11.2022.
2. Законопроект № 132289-8 «О внесении изменений в ст. 34 и 61.15 Федерального закона “О несостоятельности (банкротстве)”» (далее — Законопроект, https://sozd.duma.gov.ru/bill/132289-8#bh_histras).
3. https://sozd.duma.gov.ru/bill/132289-8#bh_histras.
4. Существуют и другие подходы. К примеру, в практике нижестоящих судов неоднократно отмечалось, что, поскольку в Постановлении КС РФ речь шла о КДЛ, которое ранее было привлечено к субсидиарной ответственности, право на обжалование возникает с даты вынесения решения суда о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности (постановления Арбитражного суда Московского округа от 02.06.2022 по делу № А40-173670/2020, от 30.05.2022 по делу № А41-22526/2016, от 19.05.2022 по делу № А40-220968/2021). В Определении ВС РФ от 25.08.2022 № 305-ЭС16-20559 (13) по делу № А40-98386/2015 момент возникновения права на обжалование связывался судом с моментом установления статуса КДЛ в обособленном споре о признании сделки недействительной.
5. В ходе рассмотрения Законопроекта, именно эти вопросы поднимались для обсуждения. Выступающие пояснили, что поправки относительно момента возникновения права на обжалование действительно будут разработаны ко второму чтению законопроекта. Однако подход относительно разумного срока на обжалование, скорее всего, не будет сформирован в правовом поле, поскольку в этом усматривается существенное ограничение прав КДЛ и преломление позиции Конституционного Суда РФ. Полагаем, что разъяснения относительно разумного срока на обжалование, следует ожидать от Верховного Суда РФ после принятия Законопроекта.