О конкуренции

Если говорить об экосистемах и конкуренции, то экосистемы уже конкурируют не только и не столько с другими хозяйствующими субъектами, сколько с государством (например, государственными информационными системами, инициативами в платежной сфере) и — как наднациональные образования — с несколькими государствами различных правовых систем регулирования. В этих условиях политика госрегулирования направляется в первую очередь на решение именно данной проблемы конкуренции. 

Контролировать экосистемы в какой-то степени проще — они либо являются квазигосударственными, либо их собственники, как правило, понятны и на них можно воздействовать. С другой стороны, экосистемы становятся влиятельным политическим фактором (вспомним историю про Трампа и Twitter).

При этом многовекторный характер деятельности экосистем усложняет взаимодействие с ними отраслевых регуляторов — непонятно, кто должен быть главным регулятором, если экосистема включает в себя финансы, логистику, лайфстайл.

Из-за наличия разных направлений деятельности, подпадающих под разное регулирование, экосистема может успешно мимикрировать в их рамках, создавая регуляторный арбитраж, что на практике приводит к неравным конкурентным преимуществам экосистемы по сравнению с традиционными хозяйствующими субъектами. Проблема также возникает при трансграничном характере деятельности экосистемы. Особенно это актуально, когда речь идет о крупных международных американских технологических компаниях — Google, Apple, Facebook и Amazon (так называемой GAFA) и двух китайских: Alibaba и Tencent, которые за счет успешного использования цифровых платформ и включения в свой периметр смежных сегментов рынка оказывают существенное влияние на массовую клиентскую аудиторию, потеснив традиционных игроков индустрии. 

О стимулах и поддержке национальных игроков

C точки зрения стимулов в текущей геополитической ситуации имеет смысл поддерживать свои национальные экосистемы, в том числе путем введения отдельных ограничительных мер в отношении юридических лиц, находящихся в юрисдикциях иностранных государств и территорий, совершающих в отношении России, российских компаний и граждан недружественные действия; их перечень установлен Распоряжением Правительства Российской Федерации от 5 марта 2022 года № 430-р.

О трансформации кредитных организаций в технологические компании и создании экосистем финансовых и нефинансовых услуг

В прошлом году Банк России опубликовал для общественных консультаций доклад «Экосистемы: подходы к регулированию», в котором посвятил отдельный раздел экосистемам, формирующимся на основе банков и бигтехов.

Ряд системно значимых кредитных организаций формируют свою экосистему нефинансовых услуг, приобретая компании в самых разных отраслях — от высокопроизводительной обработки данных до телемедицины, вступают в стратегические альянсы, осуществляют активный поиск перспективных стартапов, тестируют новые рыночные ниши в сфере розничных услуг, страхования жизни, платежей и в целом инвестируют в развитие лайфстайл-банкинга.

Если обобщить основной тезис миграции банка в экосистему, то вся жизнь банка — это история, связанная с комплексной доходностью клиента, когда, например, при кредитовании ставка зависела от наличия зарплатного проекта, эквайринга, инкассации и т.п. Теперь это трансформируется из банка в экосистему, но принцип комплексной доходности никто не отменял. Возможности для ценового демпинга у экосистем за счет диверсификации продуктов шире, чем у монопродуктовых компаний, что позволяет им повышать маржинальность своих услуг. 

Можно также предположить, что в рамках цифровизации различных отраслей экономики и финансовой сферы экосистемы будут активно использовать внутрисистемные «квазиденьги» [возможно, ЦФА (цифровые финансовые активы) в рамках соответствующего законодательства)] для «привязки» клиентов, что создаст дополнительные вызовы для регуляторов.

О подходах к регулированию

В России регулирование финансовых экосистем началось со вступлением в силу Закона «О совершении финансовых сделок с использованием финансовой платформы», который регулирует отношения, возникающие в области оказания операторами финансовых платформ услуг, связанных с обеспечением совершения финансовых сделок между потребителями финансовых услуг и финансовыми организациями или эмитентами с использованием финансовых платформ, а также определяет правовые основы деятельности таких операторов. Закон вряд ли окажет влияние на конкуренцию российского финансового рынка, характеризующуюся высокой долей участия государства. Соответственно базовым инструментом будет ручное отраслевое регулирование (в рамках компетенций ведомств: ФАС — конкуренция, Банк России — нормативы и расчеты, Роскомнадзор — защита персональных данных и пр.). Поэтому наиболее актуальными видятся две проблемы: кто будет являться главным регулятором экосистем и как защитить внутренний рынок от проникновения зарубежных экосистем?

При этом второй вопрос — не только экономический, но и политический, учитывая возрастающую роль экосистем в формировании мировоззрения потребителей. Голос рынка может быть услышан через формирование межведомственной группы по регулированию экосистем, в состав которой должны войти представители профильных ведомств (Минэкономразвития, Минфин, Банк России) и отраслевых объединений акторов рынка (АБР, РСПП, ТПП), с участием основных игроков этого рынка. Разработка отраслевых стандартов в рамках указанной межведомственной группы стала бы оптимальным подходом в регулировании на текущем этапе становления рынка. При этом там, где внутри сервисов экосистемы присутствуют платежи, оказание платежных услуг, необходимо иметь соответствующее лицензирование в рамках банковской деятельности или получать специальный статус в рамках законодательства о НПС. Например, как отмечено в упомянутом консультационном докладе Банка России, компании GAFA действуют в США на основании лицензий (полученных в рамках группы) поставщиков услуг по переводам, а в Европейском союзе эти же глобальные игроки (за исключением Apple) имеют статус поставщиков платежных услуг.  

Также целесообразно рассмотреть вариант «лайт» регулирования экосистем в периметре формирования института СРО участников рынка.