Начиная с 2010-х годов тема ответственных инвестиций (responsible investments) стала крайне популярной на зарубежных финансовых рынках. Прежде всего это касалось Европы и США, но со временем тенденция затронула и развивающиеся страны. Мотивом для учета факторов экологии, социальной ответственности и качества корпоративного управления (ESG) для развитых рынков стал запрос со стороны нового поколения инвесторов. Исследования и опросы показывали, что для них важно было не только получать адекватную доходность на вложенный капитал, но и контролировать целевое использование их накоплений — быть уверенными, что деньги не используются для финансирования вредных с экологической и социальной точек зрения производств, в том числе в развивающихся странах.

Перед финансовым сообществом встала проблема: как понять, что компания выполняет свои обещания по вложению в экологически и социально ответственные активы, а не занимается наращиванием клиентской базы за счет агрессивного маркетинга?

Второй базовый вектор развития ESG-инвестирования связан с проектами крупнейших банков развития, таких как Всемирный банк, ЕБРР или Европейский инвестиционный банк, для которых социальная или экологическая направленность финансируемых проектов — вмененная функция. В 2007 году были выпущены первые зеленые облигации Европейского инвестиционного банка, а в 2008-м аналогичный инструмент рынку предложил Всемирный банк. Деньги от обоих выпусков пошли на решение экологических проблем в регионах деятельности этих институтов.

Хотя у крупных банков развития было больше ресурсов и компетенций для оценки экологических и социальных эффектов от финансирования проектов, даже у них возникали сложности. В частности, стандарты банков отличаются друг от друга, поэтому не всегда можно было выработать единое понимание, что проект зеленый в универсальном отношении.

Так, рынку потребовались унификация стандартов и выработка рыночного консенсуса относительно понятия «зеленый» («социальный») финансовый продукт. В 2010 году появилась Инициатива по климатическим облигациям (Climate bonds Initiative, CBI), которая выпустила свой стандарт климатических облигаций, выделявший только проблему изменения климата — важную, но не единственную из актуальной повестки. В 2014 году вышла первая редакция Принципов зеленых облигаций Международной ассоциации рынков капитала (ICMA). Этот документ затрагивал уже больше направлений и впоследствии был актуализирован. В 2017 году ICMA опубликовала Принципы социальных облигаций и облигаций устойчивого развития, а в 2018-м при ее поддержке Ассоциация кредитного рынка (Loan market association, LMA) выпустила Принципы зеленых кредитов.

Хотя принципы CBI, ICMA и LMA носят общий характер, они постоянно дополняются новыми регламентами и уточняющими документами. Кроме того, правила рыночных некоммерческих ассоциаций не являются нормативными актами, и следование им не всегда можно полностью верифицировать. Так, рынок подошел к условно третьему этапу своего развития — внедрению регулирования. С 2018 года специальная группа экспертов при Европейской комиссии начала обсуждать проект таксономии зеленых проектов, а в середине 2020 года первый вариант документа был принят Европейским парламентом (Taxonomy Regulation). Таксономия и техническое приложение к ней определили, какие проекты можно считать зелеными и соответственно выпускать для них зеленые финансовые продукты. Нельзя сказать, что на этом рынок сформировался окончательно. Таксономию активно критикуют, и, скорее всего, в нее будут вносить изменения. Также не до конца определено, кто и как будет контролировать соблюдение регулирования. Но уже сейчас можно говорить о зрелой стадии европейского финансового рынка.

Российский путь — регулирование без спроса

Российский финансовый рынок прошел свой путь становления зеленых финансов за неполные три года. В декабре 2018-го на нашем рынке были выпущены первые зеленые облигации, в августе 2019-го появился специальный сегмент Московской биржи для зеленых и социальных облигаций, а спустя три месяца там уже стали обращаться первые инструменты. Пандемия не затормозила развитие направления зеленых финансов: за этот год в секторе появилось насколько новых эмитентов и вышла в свет первая версия российской таксономии зеленых проектов, которую разработал ВЭБ.РФ в сотрудничестве с экспертами финансового рынка, в том числе со специалистами АКРА. Ожидается, что в виде нормативно-правовых актов правила зеленого финансирования, в том числе окончательный вариант таксономии, порядок отбора верификаторов зеленых проектов, модельная методика верификации и методические рекомендации, вступят в силу во второй половине 2021 года. Тогда можно будет говорить, что на российском рынке сформирован первый вариант базовых правил зеленого финансирования.

Однако базовое отличие нашего рынка от зрелого европейского состоит  в том, что в России активное становление регулирования происходило без большого интереса со стороны его участников. Сейчас общее число эмитентов в секторе устойчивого развития Мосбиржи — менее 10, а объем облигаций в обращении — около 2 млрд долларов. Для сравнения: по оценке CBI, на начало 2021 года мировой рынок зеленых облигаций составлял более 1,05 трлн долларов. В России пока отсутствует такой важный драйвер рынка, как класс «ответственных» розничных инвесторов, которым интересны не только высокая прибыль, но и гарантии этичности вложений. В этих обстоятельствах главным стейкхолдером развития рынка могут стать компании с госучастием — прежде всего госбанки и ВЭБ.РФ. Кроме того, рынок не будет активно развиваться без монетарной поддержки со стороны властей. Сейчас уже озвучены стимулирующие меры — субсидии на выплату купона, частичная компенсация расходов на верификацию и снижение налогового бремени на купонный доход. Это хорошее начало, но можно подумать и над дополнительными стимулами. 

Причем тут банки?

Сейчас на рынке много кейсов реализации зеленых и социальных финансовых продуктов банков. Первые зеленые облигации в секторе устойчивого развития Московской биржи в 2019 году были выпущены средним по размерам российским банком «Центр-инвест» — пионером ESG-банкинга в России. В конце 2020-го группа «Сбера» выдала первый кредит с ESG-привязкой российской инвестиционной компании АФК «Система», а МКБ получил от немецкого банка LBBW экспортный кредит с привязкой ставки к своему ESG-рейтингу. В сделках по выпуску зеленых и социальных облигаций участвуют Газпромбанк и Совкомбанк. Последний также выпустил на европейском рынке собственные социальные облигации. В марте 2021 года Московская биржа зарегистрировала программу биржевых облигаций Росбанка, допускающую выпуск зеленых или социальных биржевых облигаций. Так, десяток российских банков уже освоил для себя инструмент зеленых и социальных бондов.

Важно, что кроме случаев «Центр-инвеста» и МКБ, указанные кейсы — это пока скорее дань моде, а не результат системной работы, начало которой мы ожидаем только в 2021 году. В частности, Сбербанк, согласно новой стратегии, начнет проводить ESG-оценку всего своего кредитного портфеля. Аналогичные шаги до конца года мы ожидаем еще от ряда крупных банков с госучастием.

Почему банки становятся главными драйверами ESG-повестки в России? Для крупных частных банков и участников иностранных финансовых групп это возможность сохранить сотрудничество (в том числе получать фондирование) со своими иностранными партнерами, которые взяли на себя обязательства по учету ESG-факторов в своих финансовых операциях или по отказу от финансирования определенных видов деятельности. Тема экологии и в целом ESG — единственные области сотрудничества России, ЕС и США, остающиеся за рамками санкций. Для крупных госбанков важно «встроиться» в общероссийскую экологическую повестку, которая активизировалась после начала реализации национального проекта «Экология», ужесточения российского природоохранного законодательства и появления собственного климатического законодательства. Также скоро Банк России, который присоседился к Сообществу центральных банков и надзорных органов по повышению экологичности финансовой системы, начнет проводить стресс-тесты для оценки влияния климатических рисков на экономику. Это потребует от банков создания необходимой отчетности и анализа своего кредитного портфеля.

Проблемы российского рынка

Мы видим ряд узких мест в развитии ESG-банкинга в России, в частности сферы зеленых финансов. Первая проблема — это недостаток компетенций. К сожалению, долгое время развитие рынка зеленого финансирования в России шло без участия экспертов-экологов, силами финансистов и экономистов. К процессу становления лучших ESG-практик должен быть привлечен широкий круг профессионалов. Рейтинговое агентство АКРА как верификатор зеленых облигаций в апреле 2021 года подписало соглашение о сотрудничестве с Российским экологическим движением и планирует использовать узкоотраслевые компетенции экспертов этой организации при верификации финансируемых проектов. Кроме того, в штате Агентства имеется дипломированный эколог, способный верифицировать поступающие данные от эмитентов и их консультантов.

Вторая проблема — недостаток или плохая сопоставимость ESG-данных. В отличие от финансовой отчетности, единых стандартов предоставления ESG-данных нет. Принятые в мире стандарты, такие как GRI или SASBI, только недавно начали процесс коллаборации. Также в России количество компаний, постоянно выпускающих нефинансовую отчетность, ограничивается первой сотней крупного бизнеса — преимущественно публичными компаниями. В этой связи перед банками встает фундаментальная проблема: как учитывать ESG-риски по заемщикам из числа среднего бизнеса, ведь по ним, по сути, нет данных об экологических и социальных рисках. Наконец, есть вероятность того, что ситуацией могут воспользоваться недобросовестные участники рынка, которые будут присваивать ESG-рейтинги, основываясь на публичной информации, которой для российских компаний, как правило, недостаточно для проведения взвешенной оценки.

Третья проблема — это сложившиеся в России правила выпуска зеленых облигаций (Стандарты эмиссии Банка России и Правила листинга Московской биржи). Пока они — одни из самых жестких в мире. Обязательна экологическая верификация проектов, под которые выпускаются облигации, что накладывает финансовые обязательства на эмитента, особенно в случае большого пула проектов. Также в России появилось своеобразное правило зеленого дефолта — у инвесторов в российские зеленые облигации есть возможность требовать досрочного выкупа бумаг в случае нецелевого использования средств. Такой подход, с одной стороны, сводит почти к минимуму зеленую маскировку (green washing), а c другой — отпугивает с узкого российского рынка значительное число потенциальных эмитентов в зеленые проекты.