Банковский сектор: медленное восстановление

С марта 2010 года в банковском секторе наконец-таки наметилась тенденция к росту кредитного портфеля. С апреля стал расти объем корпоративных кредитов, что позволило по состоянию на июль показать его увеличение почти на 4,5% с начала года. К сожалению, происходящее в значительной мере обусловлено существенной курсовой переоценкой — так, из 1,9% роста кредитного портфеля в мае около половины было вызвано ослаблением курса рубля.

По-прежнему существенную часть роста обеспечивают крупные сделки. Так, в июне около трети прироста кредитного портфеля по банковскому сектору обеспечило предоставление одного крупного кредита для выкупа активов. Единственный положительный аспект — то, что с мая к росту кредитования подключился Сбербанк, который ранее демонстрировал сжатие портфеля. Это свидетельствует о восстановлении более массового спроса в отличие от разовых сделок, обеспечивавших рост до недавнего времени. Все же, тенденция пока неустойчива — по предварительным данным в июле 2010 года кредиты выросли только на 0,5%, даже несмотря на высокие темпы роста у Сбербанка. 

Следует также отметить, что рост кредитования существенно отстает от роста внутреннего фондирования. Так, хотя в целом кредиты с начала года выросли на 3,7%, прирост частных депозитов составил 12,7% за полгода, а корпоративные депозиты увеличились на 4,0%. В результате отношение кредитов к депозитной базе сократилось со 115% в начале 2009 года до текущих 91%, то есть до уровня 2006 года. В результате у банков сохраняется избыточная ликвидность, которая частично направляется на покупку облигаций ЦБ. После майского перерыва Банк России возобновил размещение своих облигаций в июне, изъяв таким образом дополнительно 160 млрд рублей, что говорит о росте свободных средств, которые пока не могут быть использованы для финансирования кредитного роста. Помимо ЦБ, в начале лета активизировался и Минфин: если в течение пяти месяцев с начала года объем внутренних гособлигаций оставался без изменений, то в июне он вырос на 74 млрд рублей, а в июле план привлечения составлял 176 млрд рублей. Учитывая, что при уровне внутреннего долга около 4% ВВП государство — очень надежный заемщик, банки очевидно будут рассматривать облигации Минфина как альтернативу более рискованному кредитованию реального сектора, что может ограничить темпы  восстановления кредитной активности, если правительство пойдет на повышение процентных ставок.

Наличие избыточной ликвидности говорит о том, что медленное восстановление кредитования отражает слабость спроса со стороны заемщиков. Анализ структуры кредитного портфеля по состоянию на середину 2010 года говорит о значительной экспортной ориентации кредитного восстановления. Увеличение кредитного рычага металлургического сектора, например, подтверждает рост важности этого сегмента заемщиков для банков и восстановлению его платежеспособности благодаря внешнему спросу. Показателем слабости внутреннего спроса может служить сжатие кредитования торгового сектора, который на данный момент является одним из наиболее крупных заемщиков с долей 13%. Кроме того, строительный сектор по-прежнему составляет около 13,2% от общего объема предоставленных кредитов, что лишь немногим ниже 14,8% по состоянию на конец 2008 года: такое незначительное снижение кредитного рычага этого сектора отражает проведенные реструктуризации проблемных кредитов.

Показателем слабости внутреннего спроса может служить сжатие кредитования торгового сектора, который на данный момент является одним из наиболее крупных заемщиков с долей 13%

Слабый спрос на кредиты имеет несколько объяснений. Одно из них в том, что многие компании радикально сократили свои инвестиционные программы, о чем свидетельствует продолжающийся спад в динамике инвестиций — освободившиеся собственные средства вместо банковских кредитов используются на поддержание оборотного капитала. Второе объяснение в том, что темпы роста доходов населения в России радикально снизились, и это ограничивает потенциал роста конечного спроса. Ситуация требует переоценки рынка и формирования новых стратегий выживания на нем, что подталкивает компании к оптимизации расходов, в том числе и расходов на кредиты. Кроме того, есть и проблема нехватки залогов, поскольку стоимость активов растет очень медленно, и реструктуризация в реальном секторе также происходит вялыми темпами. В результате, способности банков продолжить рост кредитного портфеля, то есть разместить свою избыточную ликвидность, напрямую зависят от состояния заемщиков.

Кризис плохих долгов — первая волна схлынула

К середине 2010 можно констатировать, что размер просроченных кредитов на банковских балансах стабилизировался на уровне 6–7%. В корпоративном сегменте эта величина достигает 6,3%, в сегменте розничного кредитования она составляет 7,5%. Важен, однако, не сам уровень, а его динамика — стабилизация просроченных кредитов позволила российским банкам приостановить наращивание резервов с начала 2010 года и даже продемонстрировать рост капитала во втором квартале.

Тем  не менее, не следует забывать, что около 25–30% корпоративного портфеля было реструктурировано во время кризиса. Как правило, реструктуризация проводилась на срок 1–3 года, что было сделано в расчете на улучшение экономических тенденций. Часто эти кредиты не отражались как просроченные, что позволяло банкам снизить давление на капитал в период кризиса. Иными словами, эта цифра говорит о том, что по факту уровень неработающих активов в системе  гораздо выше, чем это показывают официальные цифры, что создает давление на маржу и ограничивает потенциал роста капитала банков в ближайшие несколько лет.

Неблагоприятные погодные условия, сложившиеся в центральной России в летние месяцы этого года, могут дополнительно усложнить положение банковского сектора и вернуть на повестку дня обсуждение темы плохих активов. По оценкам, около 15% кредитов, выданным сельхозпроизводителям, могут быть реструктурированы для предотвращения их банкротства. Для всего банковского сектора зависимость от этого сегмента невелика — около 7% кредитного портфеля. Однако кредитные риски в основном сконцентрированы в нескольких крупных банках, в частности в Сбербанке и Россельхозбанке. Очевидно, что эти банки должны будут либо доформировать дополнительные резервы, либо просто смириться со снижением своих процентных доходов в результате неспособности заемщиков обслуживать кредиты по первоначальному графику. Вне зависимости от того, увидим ли мы эквивалентный рост просроченных кредитов или нет, качество кредитного портфеля не может не ухудшиться в текущих условиях.

Не следует забывать, что, помимо сельхозпроизводителей, от аномальной жары могут также страдать и торговые компании, которые будут испытывать рост цен на продукты питания, с одной стороны, а с другой стороны, им придется ограничить свою маржу для поддержания доли рынка. Таким образом, ухудшение кредитного качества может распространиться и на негосударственные банки.

Новые риски, обозначившиеся в последнее время, очевидно, не позволяют рассчитывать на возврат к быстрым темпам роста кредитного портфеля. Рост кредитного рынка в 2011 году может опять  остаться на уровне 10%. При таких низких темпах роста рынка российским банкам понадобится около 1–2 лет для того, чтобы восстановить объем капитала до докризисного уровня, иными словами, чтобы полностью списать убытки, понесенные во время кризиса.

Процентные ставки — фактор риска

Восстановление кредитного качества будет в известной степени зависеть и от макроэкономических параметров, в частности от ставок. Многие страны стараются поддерживать процентные ставки на низком уровне: в России, где ВВП сократился на 7,9% в 2009 году, снижение номинальных процентных ставок также рассматривалось как важная стимулирующая мера. Однако, поскольку слабый спрос привел к резкому снижению инфляции, реальные процентные ставки в России сейчас находятся на максимальных значениях. Иными словами, несмотря на падение номинальных процентных ставок, денежные ресурсы в России дорогие. Это резко отличает Россию от других стран, где реальные ставки скорее перешли в отрицательную плоскость, поддерживая восстановление потребления и реального сектора промышленности.

Избыток ликвидности в системе сохранится до тех пор, пока не возобновится рост спроса на кредиты

Возможное удешевление кредитных ресурсов могло прийти либо с ускорением инфляции, либо со стабилизацией внутренних процентных ставок. Однако в последнее время стали появляться признаки того, что снижение номинальных ставок подходит к концу и вскоре начнется рост.

Первое, наиболее очевидное, объяснение такого разворота — нестабильность на мировых финансовых рынках. В последние два месяца мировые процентные ставки стали расти, что привело к бегству капитала из рискованных активов, в том числе с российского рынка. Повышение внутренних ставок, таким образом, — часть глобального тренда.

Как ни парадоксально, это повышение ставок происходит на фоне наличия избыточной ликвидности в банковском секторе. На данный момент российские банки держат на корсчетах, депозитах в ЦБ и в облигациях ЦБ около 2,6 трлн рублей. Однако почти 1,2 трлн из этой суммы приходится на долю Сбербанка. Кроме того, очевидно, что Сбербанк выигрывает от финансирования дефицита бюджета. С начала года на розничные и корпоративные депозиты Сбербанка пришли 404 млрд рублей против 905 млрд рублей, которые пришли в другие банки. При этом если за этот период Сбербанк сократил свой кредитный портфель  на 87 млрд рублей, то другие банки нарастили его на 676 млрд рублей. В результате объем свободной ликвидности и финансовых активов в Сбербанке вырос на 476 млрд рублей с начала года, в то время как другие банки сокращали свою подушку ликвидности (см. рис. 2). Таким образом, очевидно, что общая статистика банковского сектора маскирует возможное сжатие ликвидности у некрупных банков, которые сейчас как раз могут испытывать нехватку свободных средств и увеличивать спрос на межбанковские кредиты и на поддержку от ЦБ РФ.

Также следует учитывать и макроэкономический контекст повышательного давления на ставки. В марте–апреле в России было зафиксировано сокращение физических объемов экспорта почти по всем основным товарам. Отчасти это может отражать сезонное сокращение спроса на сырье, отчасти — сигнал торможения мирового спроса. Одновременно продолжается быстрый рост импорта. За первую половину 2010 года импорт увеличился на 30% (год к году), хотя еще в первом квартале он составил только 22%. Ускорение импорта отражает оживление экономической активности, но, с другой стороны, приводит к сокращению торгового баланса и ограничивает рост денежного предложения в условиях нестабильного притока капитала. Именно этот фактор создает фундаментальную предпосылку для повышательного давления на процентные ставки.

Недостаточный рост предложения денег может таким образом сохранить высокие реальные процентные ставки даже в условиях усиления инфляционного давления, которое сейчас налицо. Понижение прогнозного урожая в России в результате аномальной жары, правительственный запрет на экспорт зерна дали толчок новому раунду роста мировых цен на зерно. С начала июля они выросли уже на 40%. Инфляция уже ускорилась, отражая рост цен на хлеб, молоко и крупы.  Сокращая покупательную способность населения, инфляция будет оказывать дестимулирующее влияние на динамику розничных депозитов, что, скорее всего, заставит банки включиться в более активную борьбу за этот источник фондирования. При этом, очевидно, повышение процентных ставок будет транслироваться в более высокий уровень стоимости кредитных ресурсов, дополнительно ужесточая финансовое положение заемщиков и провоцируя сохранение низкого кредитного качества.