Банковское обозрение (Б.О принт, BestPractice-онлайн (40 кейсов в год) + доступ к архиву FinLegal-онлайн)
FinLegal ( FinLegal (раз в полугодие) принт и онлайн (60 кейсов в год) + доступ к архиву (БанкНадзор)
Фердинандо Пелаццо, глава Представительства УБИ Банка (UBI Banca, Итальянская Республика) в Москве, рассказал Роману Давыдову, основателю Skolkovo Private Banking &Wealth Management Club, о своем взгляде на становление и развитие российской банковской системы, о формах и новых направлениях премиального банковского обслуживания, а также о развитии российско-итальянского предпринимательства
Роман Давыдов: Фердинандо, добрый день! Хотелось бы начать с вопроса: как выбор пал на Россию? Почему вы больше 20 лет проживаете в России? Чем это вас увлекает? Может быть, схожестью характеров, менталитетов?
Фердинандо Пелаццо: Можно сказать, что итальянцы и россияне очень похожи. Поэтому жить в России для нас — как будто дома. Все началось случайно. Я в определенный момент решил изучать русский язык. У меня был исключительно культурный интерес. Затем этот культурный интерес я имел возможность перевоплотить в рабочий. В 1996 году я приехал сюда с женой и двумя маленькими детьми. Поскольку итальянцам жить в России несложно, все прошло без проблем. Дети, хотя были маленькие, адаптировались очень быстро. Они и жена неплохо интегрировались. Потом дети выросли, сейчас внуки появились. И я уже обречен жить в России (улыбается).
Роман Давыдов: Ваш переезд был связан с банковским бизнесом?
Фердинандо Пелаццо: Да, конечно, с банковским бизнесом.
Фердинандо Пелаццо, UBI Banca и Роман Давыдов, Skolkovo Private Banking &Wealth Management Club
Роман Давыдов: В 1996 году в России только формировалась законодательная база в части банковского бизнеса и его регулирования. Были сделаны только первые шаги в этом направлении. Вы как-то учитывали это в своей работе?
Фердинандо Пелаццо: В условиях отсутствия определенной законодательной базы работать было очень интересно. Было интересно следить за тем, как быстро менялся профессиональный менталитет в банковском секторе. И по прошествии времени я иногда поражаюсь темпам изменений, которые здесь произошли. В Италии я никогда такого не видел, может быть, потому, что банковская система там уже давно устоялась и такой быстрой реакции, как здесь, не бывает.
Роман Давыдов: В 1998 году произошел дефолт. Это событие, которое в финансовом мире и в жизни страны, имеет существенное значение. Затем был некий подъем, потом опять череда финансовых кризисов. Как вам видится то, что происходило?
Фердинандо Пелаццо: И я, и россияне поняли, что жизнь может сильно меняться. Может быть, это элемент экстремальных подходов. Ну, конечно, здесь есть элементы влияния извне, но даже если бы этого не было, россияне и итальянцы похожи. Хотя итальянцы не так экстремальны, как россияне: мы и в России, и в Италии всегда стараемся все планировать. Однако не всегда потом получается то, на что рассчитывали. К этому надо привыкать, это повторяется. Но повторяется всегда по-разному, не так, как в предыдущий раз. Всегда есть определенные элементы. Но при этом в любом случае накапливается опыт. Поэтому кризис помогает прогрессу, а не мешает.
Роман Давыдов: Заканчивая обсуждение вопросов, связанных с кризисными явлениями, спрошу: как вам видится ситуация вокруг санкций? Влияет ли это на ваш бизнес сейчас? Или же произошла адаптация, и это воспринимается как данность времени и вы это учитываете?
Фердинандо Пелаццо: Санкции не сильно влияли на наш профильный бизнес. Торговое финансирование не попало под санкции, и мы можем спокойно работать с крупными банками, даже с теми, которые попали в санкционный список. Я не думаю, что санкции сильно повлияли на нашу работу в целом. Проблема не в уже существующих санкциях. Проблема — когда не знаешь, чего ждать от следующих санкций. Это, конечно, достаточно тревожно, поскольку банки всегда любят прогнозировать риски. В нынешних условиях это делать сложно. С другой стороны, у России и Европы бизнес может быть только взаимовыгодным. Поэтому невозможно расширять санкции бесконечно, несмотря на последствия. И я надеюсь, что рано или поздно процесс по крайней мере остановится. Ведь снимать санкции — это долгая история, это потребует времени.
Роман Давыдов: Расскажите в нескольких словах об УБИ Банке. Насколько мне известно, он, хоть и сравнительно молод, но объединяет старейшие кредитные институты Италии.
Фердинандо Пелаццо: UBI Banca — это достаточно молодая банковская группа, которая была создана 1 апреля 2007 года. В состав UBI Banca вошли семь крупных исторических банковских групп. Эти банки были созданы 200–300 лет назад. Только год назад мы интегрировали практически все эти банковские группы. UBI Banca сейчас является четвертой банковской группой Италии. Мы недавно купили еще три банка, в результате к нам присоединились еще пять тысяч сотрудников. Поэтому сейчас у нас уже 20 тысяч работников: это две тысячи филиалов по Италии и несколько представительств и филиалов за рубежом.
Роман Давыдов: На какой бизнес UBI Banca делает основной акцент: корпоративный, розничный?
Фердинандо Пелаццо: UBI Banca как четвертая банковская группа в Италии должен быть универсальным банком. Исторически можно сказать, что наш банк более заинтересован работать со средними корпоративными группами.
Роман Давыдов: Если говорить о международном бизнесе банка, где вы еще представлены?
Фердинандо Пелаццо: Помимо России, мы представлены в Европе двумя филиалами: в Мадриде и в Мюнхене. У нас есть несколько представительств в Индии, Китае, Бразилии, Нью-Йорке, Дубае и Марокко. Поскольку группа достаточно молодая, мы предпочитаем форму представительств, которая дает возможность работать с местными банками и при этом генерировать и развивать отношения, но мы не можем на местах заниматься прямой банковской деятельностью.
Роман Давыдов: Насколько существенную долю в UBI Banca занимает российская часть бизнеса в составе общей международной?
Фердинандо Пелаццо: До сегодняшнего дня мы работали практически исключительно в области торгового финансирования. Участие во внешнеторговой деятельности между Россией и Италией — это наш бизнес. Помимо этого мы финансировали создание совместных предприятий.
Роман Давыдов: Какая статистика за 20 с лишним лет вашей работы в России? Увеличился ли объем финансирования и растет ли заинтересованность итальянцев в сотрудничестве с Россией или ведении бизнеса в нашей стране?
Фердинандо Пелаццо: Исторически итальянцы работают в России...
Роман Давыдов: Начиная с «Фиата».
Фердинандо Пелаццо: Даже до «Фиата». Я бы разделил наше историческое сотрудничество на две части: продажи и инвестиции. Итальянцы — очень хорошие продавцы, но не такие хорошие инвесторы. Поэтому итальянцы всегда торговали, в том числе и с Россией. Тот же «Фиат» может быть примером давнего сотрудничества. А мы, как банк, давно предоставляем кредиты для осуществления такого сотрудничества. В России всегда было сложно получить длинные кредиты, поскольку не было длинных денег. Торговое финансирование каким-то образом компенсировало и решило эти проблемы. Сейчас Россия начинает жить на основе новой парадигмы, и это правильно. Потому что надо производить определенные продукты в России. Я говорю о сельскохозяйственной продукции, не имеет смысла покупать ее за рубежом. Поэтому сейчас нам надо убедить итальянцев стать партнерами. Уже пора итальянцам перестать просто продавать или покупать, а надо приезжать сюда и работать в качестве партнеров с российскими компаниями.
Роман Давыдов: Если мы говорим о торговом финансировании, каковы его параметры: объемы, устанавливаемые лимиты риска?
Фердинандо Пелаццо, UBI Banca и Роман Давыдов, Skolkovo Private Banking &Wealth Management Club
Фердинандо Пелаццо: Пожалуй, самое интересное для российских банков — то, что мы, по сути, их фондируем следующим образом. Мы платим поставщикам, которые находятся в Италии, а потом просто предоставляем отсрочку российскому банку. А российский банк, в свою очередь, предоставляет отсрочку клиенту. Понятно, что мы предоставляем эту отсрочку по определенной ставке, и российский банк имеет право прибавить свою маржу. Но поскольку российский банк не покупает эти деньги внутри российского рынка, получается интересно для российского покупателя.
В 2000–2002 годах мы формально принимали риск российского банка, но иногда просили, чтобы банки перечисляли деньги за рубеж в качестве залога. Обычно — в немецкие банки, с которыми работали и мы, и российские банки. Поэтому для россиян получался 100%-ный авансовый платеж, и плюс надо было еще платить комиссии банку. Это было совсем невыгодно. А сейчас мы принимаем риск российских банков напрямую. Уже не требуется замораживать эти деньги, и такие инструменты достаточно интересны. Такую схему мы использовали на протяжении 30 лет, только тогда ее использовали при покупке крупного оборудования. Сейчас эта схема используется даже при покупке потребительских товаров, одежды, вина.
Объемы были очень привлекательные до конца 2013 года. В 2014 году было снижение, но не сильное. Но в 2015 году, конечно, мы почувствовали кризис. Здесь дело не только в санкциях, а еще и в падении курса рубля. Мы потеряли от 40 до 50% бизнеса. В 2016 году мы увидели первые знаки восстановления, и в этом году, в принципе, работа пошла неплохо. Еще не могу сказать, что рынок полностью вернулся к докризисному уровню, но печальной тишины, которая была после 2013 года, уже нет.
Роман Давыдов: Вы сказали, что российский банк может включать свою маржу. Вы ее как-то регулируете?
Фердинандо Пелаццо: Это игра, которая интересна всем и в которой все принимают участие. Мы хотим, чтобы российские банки не сильно увеличивали свою маржу. Российский банк тоже заинтересован предложить лучшие условия. И уровень конкуренции между российскими банками очень высок. Мне кажется, что это интересно всем. Мы стараемся предоставить деньги российским банкам по хорошим ставкам. Потом мы узнаем от российского или от нашего клиента условия, которые российские банки предложили российскому клиенту. Если есть перегиб, мы очень активно вмешиваемся. Я могу сказать, что российские банки, тем более сейчас, стараются не сильно увеличивать эти проценты. Каждую сделку мы обсуждаем. Это плюс, потому что даже в кризисные моменты мы продолжали проводить оперативную и взаимовыгодную работу.
Роман Давыдов: С точки зрения выбора банков, вы как-то упомянули, что это равные условия для всех. Вы видите, что сейчас количество игроков российского банковского бизнеса уменьшается, но они становятся более крупными. Какие параметры при выборе партнера для вас важны? Например, капитал и уровень его достаточности, или размер активов и уровень просроченной задолженности, или прозрачность банка и ваше понимание стратегии его бизнеса с корпоративными клиентами и т.д.?
Фердинандо Пелаццо: Чисто теоретически мы смогли бы работать со всеми банками. Однако на практике, конечно, нам интересны банки, которые имеют пусть небольшую, но сеть филиалов. Банки, которые сделали ставку на региональную сеть филиалов, подходят нам больше. Это один из элементов, которые мы оцениваем. Также учитывая, что в последние годы ЦБ очень активно отзывал лицензии у банков, мы стараемся работать больше с системообразующими банками и с несколькими достаточно крупными банками. Это связано с тем, что вероятность отзыва лицензии у этих банков меньше, чем у маленьких.
Роман Давыдов: Вы сказали, что произошло объединение нескольких банков под брендом UBI Banca. Можно ли говорить о том, что в Италии происходит что-то схожее с российскими процессами? Я имею в виду укрупнение банков.
Фердинандо Пелаццо: Этот процесс неизбежный. К сожалению, в банковском бизнесе мы не производим что-то, как в промышленном бизнесе или в автомобилестроении, где продукты производства могут быть похожи, но каждая машина отличается от другой. Наш товар — это деньги. Наша продукция всегда одинакова. Поэтому, став более глобальным, мы сможем предоставить услуги более широкому кругу клиентов. Например, внешнеторговая деятельность требует соблюдения определенных условий, и это достаточно дорогая деятельность. Чтобы открыть счет в зарубежном банке, нужно много людей в сфере комплаенса. Маленькие банки не могут себе этого позволить. Поэтому, если ты хочешь стать глобальным игроком, надо, безусловно, расширяться, и это возможно только путем слияния.
Роман Давыдов: Скажите, пожалуйста, какова доля государственного участия в банковской системе Италии? UBI Banca — это частный банк или же в нем есть доля государственного участия?
Фердинандо Пелаццо: В Италии в 80-е годы начался процесс приватизации. У нас были государственные банки. Однако были банки, которые принадлежали регионам или муниципалитетам. Поэтому сейчас государственного присутствия гораздо меньше, и это принципиальная позиция государства. Например, мы как UBI Banca являемся полностью частным банком. Есть, конечно, банки разного размера, которые плохо себя чувствуют, и государство вынуждено поддерживать их. Но я думаю, что это временно.
Роман Давыдов: А поддержка в чем выражается? Каким образом государство поддерживает в Италии эти банки?
Фердинандо Пелаццо: Это кредиты, которые государство предоставляет банкам. Надо сказать, что раньше у нас многие банки были связанны с конкретным регионом, а значит, с местным муниципалитетом. Сейчас эти формы стали более автономными и практически ушли из банковского бизнеса. Что касается нашего банка, то раньше он был кооперативным, и у нас было определенное количество акционеров.
Роман Давыдов: Большое количество акционеров?
Фердинандо Пелаццо: Нереально большое. Когда мы организовывали собрание акционеров, мы иногда были вынуждены брать в аренду стадион. Во-первых, акционеров было несколько десятков тысяч, во-вторых, каждый из них имел только один голоса, несмотря на количество акций. Поэтому мы были вынуждены собирать огромное количество людей, чтобы получить большинство. Сейчас у нас осталось два крупных акционера, и я думаю, что этот процесс необратим.
Я считаю, присутствие на рынке нескольких банков, принадлежащих государству, не повредит, важно, чтобы эти банки вели себя, как все остальные игроки, чтобы между ними существовала конкуренция.
Роман Давыдов: Мы с вами встречались в клубном формате Skolkovo Private Banking & Wealth Management Club. Насколько мне стало известно по итогам той встречи, UBI Banca в свое время был близок формат премиального обслуживания. Что сейчас с этой частью бизнеса произошло, может быть, что-то изменилось?
Фердинандо Пелаццо: У нас был дочерний банк в Люксембурге. Я его не упомянул, когда говорил о присутствии UBI Banca за рубежом, потому что он уже продан. Купил его крупный швейцарский банк, который профильно занимается Private Banking. Как я упомянул выше, мы ближе к банковскому обслуживанию средних корпоративных клиентов, это сейчас наш основной сегмент.
Очень часто в Италии средний бизнес принадлежит семье, которая его контролирует. Поэтому нам было, конечно, интересно и выгодно заниматься корпоративным бизнесом и при этом заниматься обслуживанием состояния семьи. Эта схема раньше была достаточно интересна, но сейчас даже в Италии, в которой все очень медленно происходит, семья начинает понимать, что надо отделять ее интересы от интересов компании. Личные интересы акционеров начинают отделяться от корпоративных, поэтому для нас уже менее привлекателен данный сегмент, тем более что информация по налогам между странами становится более прозрачной, а Private Banking часто был связан с задачей налогового планирования. Мне кажется, что внутри России есть почва для развития этого сегмента, и я вижу, что есть банки, которые сейчас начинают предлагать такие услуги.
Роман Давыдов: Когда вы рассказывали о банковском бизнесе в Швейцарии, вы упомянули о том, что есть вопросы преемственности, указывая, что услуги Private Banking гораздо шире.
Фердинандо Пелаццо: Это связано с законодательством, и мне кажется, что это важно. Я просто видел страны и игроков в них, которые, решая эти вопросы, обращаются к трастам, фондам. Однако я считаю, что надо смотреть шире, определяя более приоритетные проблемы. Для Италии и для России (для России, может быть, больше) сейчас приоритетны пенсионные фонды, а им нужна хорошая законодательная база.
Роман Давыдов: В каком-то интервью вы говорили о том, что в некоторых странах создана система, когда под большой семейный капитал и его гарантии создаются фонды, которые могут инвестировать в стартапы. Есть ли у вас интерес к новым, быстро растущим компаниям и вообще к этому сегменту?
Фердинандо Пелаццо: Да, мы смотрим на этот рынок. Мы рассматриваем вариант создания фонда и внутри Италии, и за рубежом, но при этом он не будет являться структурой банка. Все игроки знают, что они принимают определенные риски. Фонды выпускают облигации, которые также имеют определенные риски. Мы как коммерческий банк можем просто продавать эти продукты. Напоминая покупателю о рисках. Мне кажется, это хороший рычаг, чтобы развивать не только бизнес между странами, но и внутренний бизнес в Италии и в России.
Беседа состоялась 19 июня 2017 года.
Первые государственные банки располагались в бывших частных домах и даже на монастырском подворье, а первое здание, построенное специально для банка, появилось в 1783 году по Указу императрицы Екатерины II о строительстве в Санкт-Петербурге Ассигнационного банка