— Глеб, оцените текущую ситуацию в России как эксперт в области локального и трансграничного структурирования активов.

— Мы с вами находимся в уникальном историческом моменте. На месте постсоветского пространства, модель которого предполагала отсутствие частного капитала, в одночасье появилась крупная демократическая страна с рыночной экономикой и огромным потенциалом ресурсов и развития. На протяжении прошлых 30 лет капитал формировался, делился и преумножался, диверсифицируясь в различные классы активов и юрисдикции. Параллельно с этим шло и продолжает идти реформирование законодательства, направленное на приведение всей системы в соответствие с лучшими зарубежными практиками, устоявшимися на протяжении многих поколений, и передовыми решениями. Однако этот процесс далек от завершения, и, чем крупнее и диверсифицированнее капитал, тем шире перечень проблем для его держателя.

Россия не стала исключением и прошла стадию первичного формирования капитала без уделения должного внимания вопросам правильного изначального структурирования и дальнейшего владения активами. Вопросами наследования не озадачивался практически никто. Первые проблемы капитал стал испытывать в 2014 году, с началом санкционного давления, и они нарастали. Далее мы вступили в первую в современной истории фазу трансфера капитала по наследству, и пандемия окончательно выявила пробел в этом вопросе. Сейчас, с падением правовых санкционных гильотин, держатели капитала столкнулись с беспрецедентными проблемами и вызовами, не разобравшись со старыми.

Примеров удручающе много. Не успели отгреметь конфликтный спор за активы Дмитрия Боссова, раздел активов семьи Потаниных, дело с наследованием Natura Siberica, как мы снова видим вершинные явления проблематики, с которыми столкнулись владельцы Wildberries. И здесь целый комплекс проблем и задач, решать которые придется юристам и адвокатам на глазах у всей страны. Разумеется, применение правильной правовой стратегии позволило бы избежать всего этого.

Тем не менее общий тренд меняется. За последние годы мы видим кратное увеличение использования россиянами правовых инструментов, локальных и зарубежных инфраструктур, трансграничных решений.

Вырос запрос на экспертизу и правоприменительную практику с учетом всех правовых и налоговых аспектов и на дальнейшее консалтинговое сопровождение.

Глеб Тимошенко (СПН). Фото СПН

— Вопрос к тебе, как эксперту, консультировавшему ЦБ РФ по зарубежным страховым продуктам: как данные решения работают сейчас на практике для резидентов РФ?

— На российский рынок волнами приходили и закреплялись зарубежные решения по структурированию активов и владению ими. Однако зарубежные страховые инфраструктуры остались неизученными, что удивительно, так как сделана уже вторая копия этой модели в России. Тем не менее наработана обширнейшая правоприменительная практика по использованию данного инструмента для резидентов РФ. Главная особенность заключается в трансграничном регулировании. Есть международное страховое право, которое не попадает под постоянно обновляющиеся локальные регуляторные и правоприменительные акты по месту резидентства конечных клиентов данных страховых компаний. Это и обеспечивает перечень преимуществ. И правильнее рассматривать это не как продукт, а как инфраструктуру, персональный фонд под корпоративным зонтиком, потому что эти полисы открываются на пожизненный срок. При оформлении страхового полиса юридическим собственником активов становится страховая компания, и расторгнуть этот договор может только держатель полиса (застрахованное лицо), за которым закреплены имущественные права, реализуемые через подачу соответствующих распоряжений в страховую компанию из личного кабинета. Под каждый новый полис страховая компания открывает отдельный сегрегированный субсчет в банке-кастодиане, на котором и размещаются передаваемые в счет оплаты активы. Данная модель гарантирует юридическую защиту от банкротства банка и самой страховой компании, анонимный статус владения и защиту от претензий любых третьих лиц, порядок автоматического адресного наследования в течение 14 дней после наступления страхового случая — это уход из жизни по любой причине, включая суицид. Держатель вправе определять и изменять выгодоприобретателями (наследниками) любых лиц с назначением долей и очередности, что снимает ограничения по размеру обязательной и супружеской долей в наследстве и не создает налоговой нагрузки при вступлении в права.

Примечательно, что полис имеет комбинированную структуру владения: безналичные денежные средства, биржевые ценные бумаги, реальные активы и криптовалюта. Доступны увеличение или уменьшение размера полиса (размещаемая ликвидность не ограничивается в использовании), конвертация валюты, покупка и продажа биржевых и внебиржевых ценных бумаг, цифровых валют. Это может делать сам держатель полиса либо назначенный им внешний управляющий/консультант. Для российского рынка, который невероятно ограничен в возможностях профучастников и самих инвесторов при формировании портфеля ввиду санкционных ограничений, это очень актуально. Для зарубежных страховых компаний отсутствуют данные и прочие ограничения, и для них можно сформировать портфель любой модальности с выбором различных стратегий. Торговля осуществляется на зарубежных площадках, знакомых всем управляющим, доступ к ним есть из личного кабинета. На прирост капитала действует отложенный налоговый платеж, и отсутствует валютная переоценка активов.

Так что на практике данный инструмент может если не стать одним из главных, то существенно дополнить линейку решений в части извечных потребностей капитала: сохранения, преумножения и наследования.