Павел Самиев: Юлия, почти уже состоявшаяся реформа аудиторского рынка отложена на неопределенный срок. По информации СМИ, причиной стали разногласия между Минфином и Банком России относительно того, кто должен регулировать рынок. Как вы оцениваете произошедшее?

Юлия Богунова: Участники рынка уже начали готовиться к этой реформе, и я считаю, что реформирование отрасли необходимо. Рынку нельзя существовать по старым правилам, поэтому отрасль нуждается в новом Законе. Полагаю, что полномочия по регулированию рынка следует оставить в одних руках, а полномочия по надзору за рынком, но исключительно над аудиторами, работающими с общественно значимыми организациями, — в других.

Важным в проекте изменений в Закон об аудиторской деятельности является требование к штатным сотрудникам аудиторских компаний и их компетенциям. По действующему Закону, аудиторская организация имеет право быть членом СРО, если она предоставит информацию о наличии трех аудиторов с аттестатами, которые работают по трудовому договору. На практике мы встречаемся с тем, что эти аудиторы могут работать в нескольких аудиторских организациях или работать в других отраслях, поддерживая свой аттестат аудитора. Получается, что аудиторы числятся в нескольких компаниях (невозможно предположить в каком количестве), и, следовательно, все эти аудиторские компании подтверждают свой статус.

В проекте же Закона предлагается закрепить норму, что аудиторы должны работать в аудиторской фирме по основному месту работы (совместительство и трудовые договоры — исключены из критериев). Это позволит регулятору (будь то Минфин или Банк России) бороться с «черным» аудитом и продажей аудиторских заключений. Из своего опыта работы экспертом по внешнему контролю качества Аудиторской палаты России могу сказать следующее. Я была свидетелем того, как при проверке аудиторской компании выяснялось, что в ней работают один-два человека. Выручка — минимальная, компания еле-еле сводит концы с концами. Если им предложить провести аудит за 50–100 тыс. рублей, они наверняка согласятся. Но о каком качестве в этом случае может идти речь и о какой ответственности за подобный аудит? Поэтому реформа, конечно, нужна.

Реформирование отрасли должно повысить значимость аудиторского заключения, чтобы оно не было формальным документом и было востребовано пользователями. Потребители финансовых услуг должны доверять аудиторскому заключению и использовать его для своих целей.

Павел Самиев: То есть итогом будущей реформы станет сокращение числа участников?

Юлия Богунова: Аудиторским компаниям будет сложнее работать, но реформа нацелена на повышение качества аудиторских услуг. Аудиторское сообщество и эксперты утверждают, что с началом реформы число компаний сократится на порядок, а цены на аудиторские услуги пойдут вверх.

Павел Самиев: Ваша компания каким-то образом успела перестроить бизнес под новые требования, которые содержались в нынешнем пакете законов по реформе рынка? Потребовало ли это значительных усилий, финансовых вливаний?

Юлия Богунова: Мы находимся в процессе перестройки наших бизнес-процессов как в самой компании, так и применительно к клиентской базе. Диверсифицируем свой портфель заказов.

По итогам рэнкинга крупнейших аудиторских и консалтинговых групп за 2017 год, проводимого рейтинговым агентством RAEX, группа ИНТЭК заняла 37-е место в списке крупнейших аудиторских групп.

Показатели деятельность (аудит) ИНТЭК 2017 Доля, % Выручка, рубли

Если ранее основным нашим сегментом был страховой аудит, то сейчас мы более активно работаем с банками и некредитными финансовыми организациями, которые поднадзорны Банку России: предлагаем банковский аудит и аудит других некредитных финансовых институтов, таких как управляющие компании и микрофинансовые организации. В настоящее время у нас накоплен опыт оказания услуг по переходу на единый план счетов и отраслевые стандарты бухгалтерского учета. Мы расширяем свою линейку продуктов, активно идем в консалтинг в соответствии с потребностями, которые диктует рынок.

Основные наши инвестиции — это кадры. Нами сформирована профессиональная команда. Сегодня группа ИНТЭК (в которую входит аудиторские компании «ИНТЭК-Аудит», «Аудит-Сервис Групп» и консалтинговая компания «ФИНАНС») объединяет опытных, успешных и ответственных сотрудников, что является залогом безупречной деловой репутации группы.

При этом мы ориентируемся не только на профессионализм наших специалистов, но и на комплексный системный подход оказываемых нами услуг, при котором качественный результат запрограммирован внутренними стандартами и инструкциями.

Павел Самиев: Проще или сложнее вам будет работать, если законодательство, реформирующее аудиторскую отрасль, будет принято в его нынешнем виде?

Юлия Богунова: Как я отмечала выше, после того как по итогам реформы рынок очистится от недобросовестных аудиторов, работать в чем-то будет проще, но усилится конкуренция между игроками, которые продолжат работать на этом рынке. Репутация компании, качество услуг и их стоимость будут иметь решающее значение на этом рынке.

Большинство организаций до сих пор не готовы к тому, чтобы их отчетность соответствовала меняющимся требованиям Банка России

Оговорюсь — я против монополизации рынка, он не должен сужаться до минимума. Каждый из сегментов бизнеса должен иметь право на существование, но по определенным, установленным правилам.

Павел Самиев: Перейдем непосредственно к вашим клиентам. В последнее время Банк России реализует проект по унификации отчетности практически для всех отраслей финансового рынка. К каким последствиям, по вашему мнению, это приведет для самих игроков рынка?

Юлия Богунова: Игрокам рынка предстоит довольно непростой период. Большинство организаций до сих пор не готовы к тому, чтобы их отчетность соответствовала меняющимся требованиям Банка России. Завершили перестройку своих IT-систем только часть крупных компаний. Первыми перешли на новый план счетов негосударственные пенсионные фонды и страховые компании. C этого года переходят управляющие компании и микрофинансовые организации. Но многие представители среднего бизнеса этот вопрос постоянно откладывали, тянули до последнего момента, поэтому сегодня имеют трудности при составлении отчетности по новым требованиям Банка России.

При этом сама информация становится более прозрачной, детализированной. Банку России проще регулировать и осуществлять надзор, находясь в едином пространстве учета.

Павел Самиев: Как вы оцениваете ситуацию, сложившуюся в банковском секторе? Насколько велика сегодня доля проблемных активов, существует ли угроза стабильности банковской системы?

Юлия Богунова: C одной стороны, нельзя сказать, что качество активов существенно ухудшается. В банковской системе обновляется кредитный портфель. Оживилось кредитование в ряде сегментов, и это дает определенный позитивный эффект с точки зрения структуры и качества портфеля. С другой стороны, старые «хвосты», которые остались после острой фазы кризиса 2014-2015 годов, негативно влияют и на капитал сектора, и на его возможности по дальнейшему расширению кредитования. То есть мы видим, что банковские балансы перегружены. Идея создания банка плохих активов, которая сейчас воплощается в реальность, должна помочь решить эту проблему. К сожалению, пока мы видим, что концепция такого банка и таких активов предполагает лишь работу с кредитами и с непрофильными активами банков, находящихся на санации. Это несколько другая логика, и соответственно для банковского сектора в целом пока не появился механизм решения вопросов с проблемными активами. Они вынуждены искать внутренние механизмы: либо докапитализироваться, либо как-то пытаться урегулировать проблемную задолженность, то есть справляться своими силами, либо, увы, покидать рынок.

Павел Самиев: Банк России озаботился проблемой «перегрева» рынка необеспеченного потребительского кредитования, планирует ограничить его рост нормативными методами. Нет ли опасений, что банковский сектор перестанет себя подпитывать новыми кредитами и просрочка проявится?

Юлия Богунова: Действительно, когда растет портфель, формально его качество улучшается за счет новых кредитов. Этот цикл может очень быстро закончиться, поскольку, как только темпы роста портфеля замедляются, ускоренными темпами растет доля просрочки. Так что это мнимое улучшение, хотя новый портфель, в целом, — пока приемлемый по качеству. С другой стороны, растет доля заемщиков, у которых два, три, четыре и больше кредитов. То есть новые кредиты берутся для рефинансирования старых. Как мне кажется, это главная угроза рынку, потому что заведомо часть этих новых заемщиков берет кредиты не на потребительские цели, которые предполагает розничное кредитование, а именно на погашение имеющихся кредитов. Доля таких заемщиков и даже домохозяйств растет.

Стоит также обратить внимание на то, что критерии, по которым кредиты относятся к проблемным, в стандарте МСФО 9, который вступит в силу в 2019 году, гораздо шире, чем в отечественных. Реструктурированные (взятые на погашение другого займа) кредиты будут оцениваться как проблемные. Под эти кредиты банки должны будут создавать резервы, следовательно, размер их активов может сильно уменьшиться. Это отразится на их способности рассчитаться со вкладчиками. Поэтому мы считаем, что банки уже сейчас должны оценить влияние МСФО 9 на свои показатели.

Кроме того, в ближайшее время может проявиться риск «процентных ножниц» — в том случае, если мы снова увидим рост ставок (и ключевой, и ставок фондирования на рынке). Вот этот риск для банков, пожалуй, наиболее велик — изменение ставок за короткий период более чем на несколько процентных пунктов может дать мощный эффект, а с учетом текущей волатильности курсов валют и давления на рубль очень вероятно повышение ключевой ставки.

Павел Самиев: Банк России озвучил множество новаций в регулировании. От надзора за холдинговыми структурами в целом до перехода к определению аффилированности по экономическим, а не юридическим признакам. Как вы считаете, необходимо ли внедрение системы информирования регулятора о ситуациях ухудшения у аудируемых финансовых институтов?

Юлия Богунова: В новом проекте Закона предусмотрено, что, если аудитор видит, например, признаки банкротства еще на первом этапе аудита компании — до выдачи заключения, то он должен заранее направить информацию регулятору. Но есть и обратная связь. Банк России, согласно тому же проекту Закона, может направлять информацию аудиторской компании, если в ходе надзора были выявлены какие-то существенные факты.

Кроме того, надо разделять два подхода. Существующий, при котором Банк России выявляет злоупотребления в компаниях, связанных с акционерами основной группы — когда эти компании кредитуются либо банк приобретает их ценные бумаги. Также существуют схемы, при которых банк приобретает какие-либо непрофильные активы, так или иначе связанные с аффилированными структурами. Соответственно здесь не только возникают риски высокой концентрации таких активов внутри группы, но и, в том числе, проявляется возможность прямого злоупотребления. Тем более если активные операции банк проводит в основном внутри этих структур, а фондируется (набирает пассивную базу) извне — с рынка. Соответственно банк перекладывает риски своих акционерных проектов на рынок. Подавляющее большинство крахов банков за последние несколько лет были связаны как раз с такими ситуациями. Поэтому Банк России так серьезно к этому относится.

Однако новация здесь в том, чтобы выявлять не только чисто юридическую или фактическую аффилированность через акционеров, но и экономическую зависимость. Мне кажется, что в дальнейшем это будет распространяться гораздо шире — от банковского надзора на другие финансовые сегменты. Логика регулятора следующая: если заемщик или контрагент (банк или финансовая структура) критически зависит от кредитов этого банка (или МФО), то можно признавать этих субъектов аффилированными. Это может коснуться даже страховых компаний. Например, если у конкретного бизнеса все риски застрахованы в одной страховой компании, при этом нет механизма перестрахования, или же доля этого бизнеса в общем портфеле страховщика является доминирующей.

Включение в аудиторское заключение излишней информации, не соответствующей требованиям законодательства, может повлиять на репутационные риски у клиентов

Причем, во время аудита мы можем увидеть эти проблемы, но у нас нет оснований ни в заключении, ни еще где-либо акцентировать на этом внимание менеджмента, собственников, регулятора.

Согласно Международному стандарту аудита «Модифицированное мнение в аудиторском заключении», аудитор должен выразить модифицированное мнение в аудиторском заключении в случаях, когда:

• на основании полученных аудиторских доказательств аудитор приходит к выводу о том, что финансовая отчетность, рассматриваемая в целом, содержит существенные искажения;

• аудитор не может получить достаточные надлежащие аудиторские доказательства, чтобы сделать вывод о том, что финансовая отчетность, рассматриваемая в целом, не содержит существенных искажений.

Включение в аудиторское заключение излишней информации, не соответствующей требованиям законодательства, может повлиять на репутационные риски у клиентов. В крайнем случае клиент имеет право подать в суд на аудитора. Поэтому при подготовке аудиторского заключения аудитор должен действовать только в рамках требований Закона «Об аудиторской деятельности», Международных стандартов аудита и Кодекса профессиональной этики аудиторов.

Павел Самиев: Как вы уже сказали, реформа отрасли приведет к тому, что недобросовестные игроки покинут рынок. Как вы в целом видите будущее рынка аудиторских услуг в России? К чему он движется?

Юлия Богунова: На сегодняшний день в проекте поправок в Закон об аудиторской деятельности можно выделить следующие направления:

• сокращение количества компаний, подлежащих обязательному аудиту;

• ужесточение требований ко входу на аудиторский рынок и требований к заверению отчетности банков и прочих поднадзорных Банку России организаций по допуску аудиторов к подтверждению отчетности общественно значимых организаций;

• отбор по квалификационным и репутационным требованиям организаций, попадающих в реестр Банка России;

• ротация аудиторов, ограничивающая срок работы с одним клиентом.

Кроме того, предполагается изменение требований к саморегулированию на финансовом рынке.

Исходя из сказанного выше, можно предположить, что будущее рынка — в консолидации. За последние пять лет мы стали свидетелями того, как крупные компании объединяются между собой. Более мелким игрокам такие решения даются сложнее, они ценят свою свободу и не хотят лишиться индивидуальности. Это означает, что либо им придется перейти на следующую ступень развития, расширив клиентскую базу, либо с течением времени они просто потеряют свой бизнес.

Реклама