Значение достаточности капитала в банковском секторе стабилизировалось. Сложившийся уровень — 13,6–13,7%, как это было в последние месяцы, является комфортным. В четвертом квартал 2012 года банкиры увеличили капитал в основном за счет субординированных кредитов, привлекли 252 млрд рублей из 467 млрд рублей роста собственных средств.

1 марта 2013 года был создан окончательный водораздел между субординированными кредитами, привлекаемыми на старых условиях «Базеля», и новыми условиями Базеля III. Эта норма была известна давно, и потому в последние месяцы понятно желание банков привлечь деньги на старых условиях, которые потом будут 10 лет дисконтироваться по 10%. Резерв возможностей почти исчерпан, дальнейшее привлечение субординированных кредитов без так называемых триггеров будет возможно до вступления в силу Базеля III. Но, если за это время банки найдут возможность заключить дополнительные соглашения со своими кредиторами о конвертации денег в капитал или о покрытии убытков, они не потеряют эти деньги при расчете собственных средств.

Не думаю, что должно вселять серьезное беспокойство некое падение темпов роста кредитования. В этом году с достаточно высокой уверенностью можно сказать о том, что и кредиты будут двигаться темпами, примерно похожими на темпы роста номинального ВВП, порядка 16–18%.

У нас есть не только экономи­ческое, но и моральное право требовать от банкиров резервирования

Оценка темпов роста по потребительскому кредитованию порядка 30% при определенной структуре кредитного портфеля это, конечно, возможно. Но в целом по сектору цифра 35–40% в год более точно характеризует ожидаемый рост потребительского портфеля. Хотя аналитикам и, прежде всего, банкирам нужно сохранять спокойствие в том смысле, что волатильность и колебания этих показателей в 2013 году, возможно, будут больше, чем в прошлом, по понятным, скорее внешним для нашего банковского сектора, причинам.

Мы не видим необходимости сдерживать либо, наоборот, стимулировать движение валовых показателей банковского сектора. Они работают нормально в нынешних экономических условиях. Поэтому основные задачи мер регулирования носят структурный характер, который позволит создать более благоприятные условия для отдельных направлений развития банковского бизнеса путем дополнительной нагрузки на те, которые с точки зрения регулирования являются менее предпочтительными. И мобилизация банковских активов в кредиты, которые не приносят денежного потока и предоставлены компаниям с неизвестной деловой репутацией, является фактором системного риска, даже если это не является потерями банковского капитала.

На балансах банков залоги составляют 22 трлн рублей (это примерно 3/4 кредитного портфеля). В условиях непредвиденных движений ликвидности данное обстоятельство может повлечь за собой повышение спроса на рефинансирование ЦБ с соответствующим влиянием на инфляцию. Поэтому, даже несмотря на то, что за первый месяц 2013 года доля средств Банка России в пассивах банков снизилась до 4,5% против чуть более 5% на конец прошлого года, все-таки сохраняет актуальность необходимость введения повышенных норм резервирования на возможные потери по ссудам в отношении тех кредитов, которые не приносят денежного потока.

Мы завершили очередной этап обсуждения этого с банковским сообществом. Реакция банкиров подтверждает нашу гипотезу о том, что, если мы вводим резервирование не в отношении старых ссуд, а в отношении вновь выдаваемых ссуд, то это позволит банкам более плавно войти в новый режим резервирования. Имеются отдельные возможности для совершенствования инструкции, и в ближайшее время, я думаю, мы закончим эту работу. На сегодняшний день сохраняется намерение с 1 июля ввести специальные нормы резервирования в отношении отдельных кредитов при широком круге исключений в отношении повышенных резервов, связанных с предоставлением ссуд предприятиям, ведущим реальную деятельность.

Подушка безопасности банков — это задача акционеров

У нас есть не только экономическое, но и моральное право требовать от банкиров резервирования. За прошлый год соотношение сформированных банками резервов к активам снизилось с 5,6% до 4,9% при такой же примерно рентабельности банковских активов на уровне, превышающем 2%.

Мы видим, что таким путем банкиры перекладывают на кредиторов защиту от возникающих рисков, что в меньшей степени задействует акционеров для того, чтобы создавать резервы в отношении возможных потерь. Поэтому подушка безопасности банков — это задача акционеров. Сейчас, весной, есть возможности найти баланс экономических интересов в получении дохода от деятельности банков, что является совершенно естественным для акционеров, и формировании на балансах банков необходимых дополнительных инструментов защиты от рисков. Финансовые возможности к этому имеются. У нас, по итогам прошлого года, 246 банков работают с уровнем рентабельности более 15% капитала и 346 банков работают с рентабельностью активов свыше 2%.

В рамках имеющихся финансовых возможностей, я думаю, сектор имеет все экономические предпосылки к тому, чтобы в этом году заработать примерно тот же триллион прибыли, что и в 2012-м, если бизнес будет концентрироваться в высокорентабельных банках. Помимо банков, которые имеют высокие показатели рентабельности, у нас есть 313 банков, которые работают с рентабельностью менее 5% капитала. Я не совсем понимаю экономические мотивы деятельности банков, акционеры которых получают в форме доходности меньше, чем от любого банковского депозита. Поэтому рентабельность, рентабельность и еще раз рентабельность. Деятельность эффективных финансовых посредников является залогом того, что деньги дойдут до эффективных заемщиков.

Вторым условием сохранения высокой прибыльности является способность самих банкиров определенным образом изменить свою деятельность в связи с наблюдающейся волатильностью процентных ставок. Мы наблюдаем, что удельный вес процентной маржи является решающим для банковской эффективности. Банки заработали положительных процентных подходов чуть менее 1,9 трлн рублей. Любое изменение процентных ставок существенно отразится на финансовых результатах. Мы считаем, что банки должны быть крайне внимательны к этому моменту.

Мы предполагаем в этом году дать банкам на единой основе инструменты выявления процентных рисков, так называемую гэп-отчетность, которая, я надеюсь, делается и так в управленческих целях банков. В наших условиях при понижательном тренде процентных ставок вполне возможно, что чувствительность доходности активов будет гораздо больше подвержена подобного рода изменениям рыночных условий, чем чувствительность процентных ставок по депозитам. В немалой степени этому способствует то обстоятельство, что по депозитам физических лиц с правовой точки зрения крайне рискованно устанавливать плавающие процентные ставки. Поэтому я вижу одним из резервов определение правовых условий привлечения средств на условиях плавающих процентных ставок от физических лиц. Это позволит банкам в большей степени развивать банковские продукты, прежде всего связанные с обслуживанием крупной клиентуры.

Следующее направление, которое привлекает внимание банкиров, — это внедрение стандартов Базеля III. Совет директоров Банка России одобрил изменения в банковскую отчетность. Первый расчет капитала по Базелю III банки нам представят, по состоянию на 1 мая, в 20-х числах мая. Я думаю, что нам потребуются, по меньшей мере, две отчетные даты, чтобы выработать взвешенную и обоснованную регулярной отчетностью банков позицию относительно промежуточных показателей достаточности капитала.

Сложившийся минимальный уровень — 10% норматива достаточности капитала —является сбалансированным на фоне того, что происходит в международной банковской практике и в наших делах. Вместе с тем, для того чтобы окончательно принять решение о введении норматива достаточности базового и основного капитала, мы проведем анализ банковской отчетности. Тогда же будет и понятно влияние ожидаемого повышения коэффициента по операционному риску с 10 до 12,5.

Мы пока не разрабатываем каких-либо специальных финансовых обременений для системообразующих банков

Внедрение Базеля III вполне возможно вполне возможно провести так, чтобы регулятивная нагрузка не приводила к шоковым воздействиям на бизнес банков. Так задача не ставится. Но вместе с тем, учитывая позицию международного финансового сообщества, сроки внедрения Базеля III почти во всех странах предусматриваются в 2013 году.

Одновременно мы реализовали ряд мер по облегчению формирования собственных средств за счет субординированных облигаций, размещенных среди физических лиц с тем, чтобы банки при привлечении соответствующих облигаций могли привлекать деньги не только от юридических, но и от физических лиц.

Новым для наших банков в этом году является применение МСФО в части принципа справедливой стоимости. В ближайшее время мы предполагаем реализовать ряд мер по контролю за достоверностью отражения банками активов по справедливой стоимости. На сегодняшний день, если взять ценные бумаги, недвижимость — это чуть более 13% банковских активов.

Мы не предполагаем предписывать банкам нечто нехарактерное для международных стандартов финансовой отчетности. Вместе с тем, документирование, ответственность сотрудников с особым вниманием на оценку по справедливой стоимости активов, которые не имеют цен на торгуемых финансовых рынках, будут предметом специального внимания наших территориальных учреждений, которые, по меньшей мере, раз в год вместе со сроками составления аудиторских заключений будут оценивать достоверность работы банков по применению международных стандартов.

Если активы по справедливой стоимости составляют более 1% активов баланса или более 5% собственных средств, возможно более частое или более пристальное внимание территориальных учреждений к результатам применения метода справедливой стоимости, вплоть до корректирующих мер воздействия в тех случаях, когда банки начнут фантазировать относительно цен на те или иные банковские активы. Аналогичные подходы мы предусмотрели для принципов оценки торговых портфелей при реализации «Базеля 2,5».

Я напомню, что речь идет о том, что, в существенной степени, возможность применять принципы рыночной оценки зависит от намерения банка торговать. Намерения банка оценить примерно так же сложно, как и справедливую стоимость. В данном случае мы будем обращать внимание на последовательность и документальное подтверждение.

В обоих случаях мы не собираемся применять подходы, отличные от общепринятых, но правильность применения международных принципов оценки активов по справедливой стоимости будет являться предметом нормальной надзорной деятельности.

Другая тему, которую мы предполагаем развить в этом году — противодействие фудуциарным операциям. С начала года мы изменили коэффициенты риска по банкам развитых стран, не имеющим рейтинги, в дальнейшем мы предполагаем, возможно, достаточно быстро указать банкам на то, что активы, обремененные внешними обязательствами, не должны учитываться при подсчете нормативов ликвидности, да и кредитный риск должен оцениваться с учетом реального конечного направления использования денег.

Многое будет зависеть от честности банкиров и их аудиторов, но у нас есть возможности в отдельных случаях получать информацию от некоторых надзорных органов, которые помогают более точно и предметно формулировать вопросы в адрес банков в отношении реального состояния их активов.

Мы не отказываемся, даже наоборот, принимаем меры по применению международных подходов по оценке кредитов на основе математических моделей. В конце прошлого года мы выпустили разъяснение Банка России, где предложили банкам, которые хотят реализовывать эти активы, провести определенную самооценку, направить в Банк России соответствующую информацию. По заявлению банков будем готовы оценивать качество работы банков, проводить предварительную работу по оценке их информационных систем, по оценке их моделей, после того как они нам представят соответствующие результаты расчетов применения так называемых IRB подходов.

Порядка 10 банков, может быть, даже чуть больше, рассчитывают примерно на двухлетнюю (кто больше, кто меньше) экономию капитала при применении математических методов оценки капитала. С точки зрения реализации международных подходов это является обоснованным. Мы сформулировали предложение по поправкам в законодательство и рассчитываем, что после их принятия сможем быть более предметны в этой области во взаимоотношениях с банкирами.

Единственное, о чем хотелось бы сказать, что сама так называемая валидация, оценка математических моделей — это не быстрый процесс, это может занимать определенное время у ЦБ. Более того, мы постараемся не допустить шокового сужения требований к капиталу банков после внедрения продвинутых математических методов оценки состояния кредитного портфеля. Существуют международные принципы, которые говорят о том, что в переходный период влияния IRB подходов может составлять определенную часть разницы между активами, взвешенными с учетом риска по стандартизированному и по продвинутому методам.

Наряду с общими для всех банков принципами, о которых я говорил — совершенствование порядка резервирования, порядка расчетов капитала, оценки активов по справедливой стоимости, понятно, что повышенное внимание будет уделяться системообразующим финансовым институтам, прежде всего, — банкам. Я думаю, что на этом этапе важным для наших крупнейших банков является внедрение тех подходов, о которых ЦБ сейчас говорит в форме рекомендаций: по оплате труда, по составлению планов финансового оздоровления, по раскрытию информации на основе подходов, рассчитанных в соответствии с международными стандартами.

В части планов финансового оздоровления ключевым является введение в процедуру управления банков так называемых стресс-тестов. Важно не только то, что ЦБ должен понимать результаты стресс-тестирования банков, а то, что сам банк должен понимать свои резервы капитала и определить потребности в ликвидности, которые он может испытывать в условиях финансовых трудностей. На основе этих данных ЦБ будет разрабатывать собственные планы финансового оздоровления. Понятно, что в этой сфере в ближайшее время могут столкнуться два процесса. Один — это возможность использования денег государства для поддержания системно значимых банков. Я напоминаю, что закон у нас имеет ограниченный срок действия — до 2014 года. Вместе с тем все знают и другую международную тенденцию — ни копейки бюджетных денег для спасения банков, которую мы видим за рубежом. Поэтому мы находимся в начале дискуссии по этому вопросу.