Банковское обозрение (Б.О принт, BestPractice-онлайн (40 кейсов в год) + доступ к архиву FinLegal-онлайн)
FinLegal ( FinLegal (раз в полугодие) принт и онлайн (60 кейсов в год) + доступ к архиву (БанкНадзор)
Проект «Универсальная электронная карта» может остаться без частных инвестиций. Банки не понимают, на каких условиях государство зовет их в партнеры, а эксперты утверждают, что проект заведомо провальный и не имеет под собой никакой экономической составляющей, чтобы хоть как-то заинтересовать бизнес
Президент Дмитрий Медведев 28 февраля 2011 года провел совещание, на котором обсуждался очередной инновационный проект — универсальная электронная карта. Минэкономразвития, Минкомсвязи и Федеральная уполномоченная организация «Универсальная электронная карта» представили главе государства концепцию нового инструмента.
Посыл верховной власти был предельно ясен и прозрачен: в ближайшие два года у каждого россиянина должна быть пластиковая карта — инструмент идентификации, доступа к госуслугам и универсальный платежный инструмент.
Под эту карту спешно переписываются законы. Минэкономразвития через десять дней после исторического совещания у президента опубликовало проект изменений аж в 65 законодательных актов под УЭК.
Ее позиционируют как проект, который избавит страну от коррупции и облегчит жизнь гражданам. Еще несколько лет назад УЭК превратилась бы в очередной нацпроект. Но сейчас у государства денег в обрез, и потому было решено привлечь партнеров и реализовать затею в форме частно-государственного партнерства (ЧГП). Частными партнерами предложено стать банкам: мол, у кредитных организаций есть инфраструктура, опыт карточных проектов и платформы, а взамен государство разрешит им заработать на платежном приложении.
Однако банкиры не торопятся набиваться в партнеры к государству. И очереди из желающих, по свидетельству главы Сбербанка Германа Грефа, пока не наблюдается. В чем же проблема? Возможно, в том, что в проекте «Универсальная электронная карта» слишком много политики. Именно поэтому некоторые банкиры согласились дать журналу «БО» свои комментарии только на условиях анонимности.
УЭК позиционируют как проект, который избавит страну от коррупции и облегчит жизнь гражданам
По сути, проект универсальной электронной карты — реинкарнация идеи двадцатилетней свежести о создании в России своей платежной системы. Эту голубую мечту Центробанк лелеет с начала 90-х годов, да и любой мало-мальски крупный банк с собственным процессинговым центром задумывался над этой идеей.
Больше других преуспел Сбербанк. Его система «Сберкарт» (бывшая РПС — Российская платежная система) была запущена еще в 1993 году. Правда, в 2010 году она прекратила свое существование.
Споры о национальной платежной системе (НПС) возникали с завидным постоянством, потом утихали. За 20 лет рынок платежей в стране почти полностью захватили Visa и MasterCard. И вот в 2008 году страсти разгорелись с новой силой.
Был очищен от нафталина закон об НПС, включавший в себя главу об НСПК — национальной системе платежных карт. Битвы вокруг нее велись нешуточные, закон был изрядно порезан и перекроен, но главное — в ходе подготовки его ко второму чтению глава об НСПК исчезла вовсе. Поговаривают, что дело не обошлось без владельцев терминалов — именно они лоббировали исключение этой главы, понимая, что национальная карточная система в перспективе может вытеснить их с рынка.
Но идея всеобщей платежной карты не умерла — она выродилась в УЭК. Вместо национальной платежной системы было решено сделать универсальный доступ к любому виду госуслуг — от ОМС до регистрации прав недвижимости. А в нагрузку оснастить карту еще и платежным приложением. Идея своей ПС была надежно похоронена: скорее всего, карта будет использовать платформу MasterCard. По крайней мере, в пилотных проектах Сбербанка и «Уралсиба» фигурирует именно она. Да и пресловутая система «ПРО100», разработанная крупнейшим розничным банком страны, не обошлась без поддержки этой международной платежной системы.
МЭР оценивает стоимость проекта УЭК в 150–170 млрд рублей. У банкиров же свое мнение. В прошлом году состоялся исторический спор между главой ВТБ24 Михаилом Задорновым и руководителем Сбербанка Германом Грефом о будущих расходах на запуск карты. Последний утверждал, что нужно всего 80 млрд рублей, а Михаил Задорнов говорил не менее чем о 250–300 миллиардах.
Теперь же Герман Греф изменил свое мнение — его сумма утроилась — до 450 млрд за пять лет внедрения. Возможно, после пробного запуска в Астрахани.
Главная проблема УЭК в том, что ни правительство, ни профильные министерства не представляют себе, что именно они хотят сделать, рассказал «БО» один из банкиров, стоявших у истоков «Сберкарт». То ли ID-карту гражданина России, то ли всего лишь контейнер, куда будут заливаться разные приложения.
Как отмечают эксперты, «ответственные» коллеги, похоже, воспринимают УЭК именно как черный ящик, куда можно положить и полис, и транспорт, и ОСАГО, и права, и много чего еще.
В новом проекте Минэкономразвития, опубликованном 9 марта 2011 года, есть раздел, где говорится о том, что УЭК создается не вместо, а вместе с паспортом. То есть она будет идентификационным документом наравне с обычным бумажным паспортом, загранпаспортом и правами.
Профессиональное сообщество не то чтобы шокировано, но в недоумении. Изучив презентации, которые Минэкономразвития и Минсвязи представили на совещании у президента, эксперты не нашли там даже упоминания о том, как именно будет делаться полноценный инструмент идентификации. Да и будет ли он делаться вообще. И уж, конечно, каждый из участников и создателей проекта имеет очень приблизительное представление о том, что именно делается у коллег.
«Сбербанк в начале 90-х пытался создать платежную систему, — рассказывает собеседник «БО». — А потом люди, технически осведомленные, но технически неграмотные, начали фантазировать дальше. А что если на этом же чипе разместить вообще все?» И действительно, речь шла не об одном-двух десятках приложений, счет шел чуть ли не на сотни.
А ведь совмещать платежное и идентификационные приложения весьма опасно. Технически никаких проблем нет. Риски в том, что авторы проекта пытаются совместить различные жизненные циклы различных функциональных продуктов. И это вызывает сложности. Функционально УЭК, возможно, и будет прекрасна, но она совместит в себе все риски.
Кроме того, идентификационная составляющая убивает экономическую — бюджетные деньги вступают в конфликт с бизнесом. Да и человек, скорее всего, предпочтет держать деньги и паспорт на разных носителях, а не на одном — просто чтобы уменьшить риски потери, мошенничества и сбоев в системе.
«Проблема УЭК состоит в том, что одним продуктом и в одной системе пытаются охватить все», — соглашается Андрей Грачев, руководитель отдела обслуживания пластиковых карт управления информационных технологий банка «БНП Париба Восток».
Отметим, что ни в одной стране мира нет национальной карты, совмещенной с паспортом. ЕС уже довольно давно пытается совместить ID и универсальный платежный инструмент. В Европе даже разработали техническую платформу. Но пока законопроект вынесен на обсуждение, и если профессионалы не согласятся с идеей такой карты, проект может быть закрыт вовсе.
Ни правительство, ни профильные министерства не представляют себе, что именно они хотят сделать из УЭК
Но потенциальная несовместимость идентификационного и платежного приложений — не единственный камень преткновения для создателей УЭК. Даже если оставить за скобками такие общие места, как уровень информатизации населения, доступность банковской и иной инфраструктуры, уровень жизни на периферии и протесты РПЦ, остается главный вопрос: как будут взаимодействовать все участники проекта?
«В настоящей редакции это крайне политизированный проект, — говорит Роман Рыбаков, начальник управления карточных продуктов Банка проектного финансирования. — Но это не самая главная проблема. Сама структура УЭК предполагает высокую степень интеграции бизнес-процессов абсолютно разных организаций. А у каждого из игроков свои интересы».
УЭК в схеме ЧГП — это непонятный субъект. Не ясно, где чья собственность и кто за что отвечает. К тому же интересы участников прямо противоположны: у бизнеса настрой на уменьшение себестоимости, а у чиновников — на увеличение (для освоения бюджета), отметили в беседе с «БО» сразу несколько банкиров и представителей бизнеса.
Если это бизнес-проект, то карта должна приносить прибыль. Но в схеме, которая вырисовывается у правительства, больше убыточных приложений: идентификация, пенсии, страховки, медицина и прочее. Возможно, еще некоторую прибыль может принести банкам транспортная составляющая.
Главный инструмент заработка — комиссионные. Оператор «социального проекта» сможет рассчитывать на 120 млрд рублей в год (по предварительным оценкам). По словам президента Сбербанка Германа Грефа, банки могут рассчитывать на доходность в 4–5%.
Но уже сейчас комиссию планируют ограничить. На совещании президент Дмитрий Медведев заявил: «Банки должны понимать, что это социальная миссия, а не способ обогащения». Глава Минэкономразвития сразу же установила тарифы — 5–10 рублей за доступ к госуслуге. Это чтобы было меньше, чем в бумажном варианте предоставления этих услуг.
Заработать можно только на платежном приложении, считает вице-президент Московского индустриального банка Юрий Птицын. Основной доход — от остатков на счетах клиентов, ведь карту получит каждый россиянин. «Мы с удовольствием присоединимся к проекту», — говорит он. Но только после того, как будут известно, в каком качестве банкиров зовут в УЭК — участниками проекта или эмитентами?
В ФУО «УЭК» тоже считают, что главная выгода банков — в постранзакционных доходах и доходах на остатках счетов клиентов.
Однако банкиры настроены скептически, особенно в плане комиссионных доходов. Есть госуслуги платные и бесплатные. Кто будет компенсировать комиссию банкам в случае, если, к примеру, проводятся налоговые отчисления? Очевидно, что не клиент. Значит, государство.
«Но вы знаете, какие игры у государства. Сбербанку, может, что-нибудь и оплатят. А вот другим банкам — это большой вопрос. Поэтому экономика проекта сразу поплыла», — резюмирует один из собеседников «БО».
УЭК планируется сделать доходным бизнесом. Но пока никто не рассказал банкирам об экономике этого проекта. Просто потому, что ее нет, уверены представители профессионального сообщества. А покупать кота в мешке ни один банк не торопится.
Есть четкое разграничение: банки социальные (Сбербанк, ВТБ, Банк Москвы) и банки коммерческие. У последних есть нормальные карточные проекты, своя клиентура. Зачем им этот проект?
За концепцией должен следовать бизнес-кейс. Но ни один из банков — участников пилотов пока не отчитался о результатах.
Вокруг проектов УЭК в Башкортостане («Уралсиб»), Астраханской области (Сбербанк) и Татарстане («АК Барс») возник какой-то «заговор молчания». Нет ни отчетов о реальных достижениях, ни комплексной схемы внедрения, ни архитектуры организации УЭК в регионах — плана взаимодействия с местными властями и ведомствами.
По слухам, у Сбербанка и «Уралсиба» в регионах возникли большие сложности, и о прибыли говорить не приходится.
Поэтому для банков участие в проекте будет интересно из-за потенциального роста клиентской базы и увеличения объемов операций по банковским картам, считает Альберт Звездочкин, директор департамента розничного бизнеса Банка Жилищного Финансирования.
С этим согласен и Тимур Хафизов, начальник отдела проектирования комплексных IT-решений Центра региональных программ совершенствования государственного и муниципального управления ВШЭ. По его мнению, кредитные организации за счет участия в УЭК смогут колоссально расширить клиентскую базу, а затем ее монетизировать. Впрочем, отмечает он, заработок банков зависит от скорости перехода к электронным услугам. Поэтому когда УЭК станет прибыльной, никто прогнозировать не берется.
Сбербанку, главному из участников проекта, базу увеличивать уже некуда. А банки, которые остались в живых после кризиса, — локальные, многие из них кэптивные. Им не нужны новые клиенты. Если даже они подойдут по требованиям в эмитенты УЭК, их база не увеличится. К тому же качество новых клиентов вряд ли окажется высоким.
«Выигрыш банка от участия в проекте УЭК может оказаться не столь весомым, как хотелось бы, — говорит Тимур Аитов, исполнительный директор АРБ. — Качество клиентской базы, которую получат банки — участники проекта, будет невысоким. Клиенты по линии УЭК будут преимущественно новыми, не имеющими опыта работы со счетами, с банковскими продуктами. По этим причинам «уэковцы» будут допускать многочисленные нарушения — просрочки обязательных платежей и прочее». Сложно заранее сказать, удастся добиться необходимой маржинальности. Возможно, на первых порах работа с клиентами по линии УЭК окажется убыточной, отмечает он.
В результате в выигрыше останутся два-три банка из первой пятерки, которые не испугаются убытков.
«Главная проблема программы УЭК — непрозрачность, считает Тимур Хафизов (ВШЭ). — Те, банки, которые «близки к телу», в курсе тенденций и инвестируют в программу УЭК уже сегодня. Остальные заняли выжидательную позицию. И многих волнует вопрос, что же на самом деле скрывается за дверью, которую открывает ключ УЭК?»
У бизнеса настрой на уменьшение себестоимости проекта, а у чиновников — на увеличение
До сих пор не решены и технические вопросы проекта. Какая платформа будет использоваться для создания универсальной электронной карты? По мнению банкиров, в ближайшее время УЭК будет строиться на платформе одной из МПС, ведь адекватной по масштабам российской платежной системы пока нет. Та же система «ПРО100», во-первых, никак еще себя не зарекомендовала, а во-вторых, создавалась при участии MasterCard.
Предоставление государственных услуг в электронном виде, имеющих правовые последствия, требует создания системы юридически значимого электронного документооборота между заявителем и органами государственной власти. И вот тут возникают новые вопросы. Какой идентификатор выбрать для гражданина? СНИЛС, ИНН или что-то еще? А ведь идентификатор нужен и чиновнику — чтобы подтвердить его полномочия.
Есть еще вопрос аутентификации. Действительно ли она нужна? Глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина считает, что квалифицированная ЭЦП понадобится только для 15 видов госуслуг. Действительно, получить справку о налогах можно и без ЭЦП. Но услуги, связанные, например, с регистрацией брака или собственности, с вопросами наследства требуют высокой степени защиты.
Тут принципиально встает вопрос защиты. Техтребования в законе не прописаны вообще. Впрочем, может, и не нужно? Ведь на историческом совещании по УЭК 28 февраля 2011 года глава государства на всю страну заявил, что все данные уже давно украдены.
«...Большинство этих сведений (персональных данных. — Прим. «БО»), во-первых, и так почти что в открытом доступе. Во-вторых, если говорить по-честному, они давным-давно украдены и не представляют особенной ценности ни для кого. Поэтому идея защиты должна присутствовать обязательно. Но гораздо важнее темп деятельности и те блага, которые мы приобретаем в результате внедрения универсальной электронной карты...», — сказал тогда Дмитрий Медведев.
Следующий вопрос — какой чип нужен и нужен ли он вообще? Ведь в пилотах используется обычная банковская карта. И ее номер привязан к социальному регистру. То есть банковская карта выполняет задачи, которые ставятся в №210-ФЗ.
Но теперь речь идет об удостоверении личности, и скорее всего понадобится более совершенное решение. Президент разрешил использовать пока чипы иностранного производства — пока не разработаем свои. А вот как только они появятся — обязательно поддержим отечественного производителя.
Но профильные эксперты уверены: с разработкой чипов сложится обычная ситуация. Тендеры на разработку и изготовление карт выиграют «карманные» предприятия с малоизвестными названиями, но с хорошо известными аффилированными лицами. Деньги из бюджета они освоят, а потом закупят недорогое готовое решение в одной из азиатских стран. В результате в стране появятся чипы старого образца и подержанные картоприемники.
Алексей Сабанов, заместитель генерального директора компании «Аладдин Р.Д.», считает, что технологическим ядром системы предоставления государственных услуг в электронном виде должна стать инфраструктура микропроцессорных пластиковых карт. Именно эту точку зрения он выразил на совещании у президента.
По его мнению, сделать единую социальную карту для доступа к госуслугам — сразу и ко всем, не получится. Проект будет развиваться поэтапно, «кусочно», потом встанут задачи объединения, унификации и удешевления. Кто и как их будет решать — большой вопрос.
Глава государства на всю страну заявил, что все персональные данные уже давно украдены
Учитывая административный посыл, УЭК действительно имеет все шансы появиться у каждого. Однако, по мнению одного из банкиров, этот процесс будет идти очень медленно. Ведь в любом случае человеку обязаны оказать госуслугу, если даже он откажется получать УЭК — это закреплено в Конституции. Поэтому горизонт окупаемости проекта вырастет до десятилетий.
Если электронное правительство заработает, как должно, тогда УЭК займет какую-то долю на рынке госуслуг. Но только госуслуг — по мере того, как будут развиваться другие платежные инструменты УЭК постепенно умрет. Через пять лет мобильник будет серьезной альтернативой банковской карте, считает один из источников «БО». И именно он станет убийцей большинства банковских продуктов, а заодно и УЭК.
Впрочем, в ближайшем будущем у банков не будет выбора: если они не поддержат УЭК, то могут потерять значительную часть своих клиентов, считает Тимур Хафизов (ВШЭ).
Его поддерживает Юрий Птицын (МИБ): как только крупные банки реально придут с проектами в регионы, местные игроки рискуют потерять клиентов. Ведь для человека УЭК будет всего лишь еще одним дополнительным бонусом, допуслугой. И если один банк его предоставляет, а другой нет — в гонке за клиентом проигрывает первый.
УЭК будет жить, но она никогда не будет жить как коммерческий проект, считает большинство опрошенных «БО» банкиров и экономистов. Скорее всего, ее сделают социальной нагрузкой для Сбербанка.
В результате в ближайшее время будут развиваться текущие локальные проекты, будут осваиваться бюджетные деньги. Инфраструктуру построят. А вот насколько она будет эффективна, это никому не интересно уже сейчас.
Над УЭК работают на 90% бывшие сотрудники «Сберкарт», поделился с «БО» информацией один из банкиров. Работают честно, но уже давно не верят в то, что делают. Когда банки убедятся окончательно, что экономики в этом проекте нет, его спустят на тормозах и все закончится ничем, уверен он.
Кстати, Минсельхоз недавно завершил оценку ущерба от засухи в 2010 году. Подтвержденные прямые затраты — 41,6 млрд рублей. Как иронизируют участники банковского сообщества, для оценки масштаба такого бедствия, как внедрение универсальной электронной карты, нужно иметь адекватные единицы измерения. Так что они приравнивают новый проект к четырем засухам. И это только пока. Представители профессионального сообщества уверены: четырьмя засухами дело не закончится.