Финансовая сфера

Банковское обозрение


  • Банковский сектор придет в абсолютно новое для себя состояние
11.03.2020 Аналитика

Банковский сектор придет в абсолютно новое для себя состояние

Сокращение дельты между ключевой ставкой и инфляцией должно обеспечить оживление экономической активности, однако российским банкам придется адаптировать свои бизнес-модели к снижению маржинальности кредитования на фоне охлаждения Банком России перегретой розницы. О новом этапе развития банковского сектора «Б.О» рассказал управляющий директор по банковским рейтингам агентства «Эксперт РА» Александр Сараев*


Управляющий директор по банковским рейтингам агентства «Эксперт РА» Александр Сараев— Александр, агентство опубликовало данные по итогам 2019 года по российской банковской системе. Хотелось бы, чтобы вы их прокомментировали, и начать предлагаю с тезиса: концентрация активов в топ-10 банков за год возросла более чем на 3 п.п. — с 72,34 до 75,74.

— Концентрация сектора на топ-10 банках, в первую очередь — на государственных игроках, продолжает активно расти после кризиса 2014 года, и мы не видим предпосылок для изменений тренда. Если не будет новых крупных санаций через фонд консолидации банковского сектора, реалистичный сценарий — прирост доли топ-10 примерно на 0,5–1 п.п. в год.

— Продажа Центробанком части Сбербанка правительству на ситуацию не повлияет?

— Нет, передача не изменит его статус государственного банка и соответственно не окажет влияния на концентрацию сектора. Кроме того, объявлены планы по реализации в 2021 году около 20% банка «Открытие», но от этого он не перестанет быть государственным. Мы не ожидаем, что на горизонте ближайших четырех — пяти лет удастся реализовать контрольный пакет акций Банка не связанным с государством инвесторам.

Конкуренция с искажениями

— Вас беспокоит такая концентрация?

— Проблема скорее не в концентрации, которая на многих иностранных рынках присутствует в примерно схожих объемах, а в том, что у нас концентрация именно на госбанках, средняя эффективность которых по сравнению с частными игроками ниже.

Частные банки не ждут помощи со стороны, там вынуждены каждый рубль обосновывать, и если уровень риска превышает определенные метрики, клиент не получит финансирования. Госбанк всегда может рассчитывать на помощь извне в период кризисов и турбулентностей на рынке и, к сожалению, иногда кредитует политически значимые проекты, заемщиков с высокими рисками.

Данная ситуация искажает конкуренцию в секторе. Госбанки понимают: даже в случае дефолта ряда заемщиков им будет предоставлено дополнительное финансирование со стороны государства. В результате пул клиентской базы госбанков растет более активно, а частные, за редким исключением, либо сжимаются, либо стагнируют. Но Банк России проявляет озабоченность по этому поводу, там не первый год говорят, что важно выровнять конкуренцию в секторе и перестать давать банкам, в честности государственным, преференции просто из-за их статуса.

— То есть вопрос не в установках ЦБ, а в политической воле?

— По инициативе ЦБ был принят законопроект о запрете упоминания в рекламе, в том числе в виде лозунгов и даже намеков, что банк имеет отношение к государству. Таким способом Банк России старается реализовать возможность для частных и государственных игроков рынка конкурировать на равных, а не за счет статуса. После кризиса 2014 года, который совпал у нас с началом чистки банковского рынка, государственные банки активно использовали свой статус как через рекламу, так и через другие инструменты информационного взаимодействия с клиентами. В итоге получился колоссальный переток клиентов — и корпоратов, и физических лиц — в госсектор на фоне нервозности от активной фазы отзыва лицензий.

Кошелек или жизнь?

— Мы подошли к другому факту: в прошлом году 48,9% кредитных организаций столкнулись с сокращением активов. Это средние и мелкие банки или даже крупным и достаточно устойчивым сложно конкурировать на равных, приходится ужиматься?

— Безусловно, сокращение коснулось прежде всего небольших и средних банков, за топ-100 по размерам активов. Они сталкиваются с огромной проблемой в развитии клиентской базы. И мы наблюдаем тенденцию: у этих банков очень активно растет доля высоколиквидных инструментов в активах, таких как ценные бумаги или депозиты в Банке России, которые характеризуются более низкой доходностью, чем размещение средств в кредитование.

Банк постепенно превращается в кошелек, он не кредитует экономику и мало зарабатывает. В результате, если доходы падают ниже уровня операционной самоокупаемости, такие банки часто начинают уходить в различные серые схемы, включая легализацию, транзит и прочие. Все это заканчивается отзывом лицензии.

Ключевая причина, по которой некоторые банки занимаются отмыванием доходов и прочими схемами, а другие — не занимаются, напрямую связана с тем, работает их бизнес-модель или не работает. Если банку не на чем зарабатывать в легальном поле, то рано или поздно у его топ-менеджеров или акционеров этот тумблер может переключиться, и банк из «хорошего» превратится в «плохой».

— Странный статус-кво. Судя по тому, что вы сказали ранее, положение более чем 300 банков сейчас оставляет желать лучшего. Ждем продолжения расчистки банковской системы?

— Мы ожидаем, что тенденция сокращения числа игроков продолжится, оцениваем вероятность дефолта на горизонте года в 8–10% игроков, то есть около 30–40 банков. Но уйти они могут не только через отзыв лицензии. Возможна добровольная сдача лицензии, сделки по слиянию и поглощению. На 2020 год заявлено уже порядка десятка таких сделок: Курскпромбанк присоединяется к Экспобанку; ВТБ должен присоединить банк «Возрождение», Саровбизнесбанк и ЗапСибкомбанк; Связь-банк — присоединится к Промсвязьбанку. Об объединении объявили еще несколько менее крупных кредитных организаций.

— Как вы можете прокомментировать прошлогодние отзывы лицензий?

— Принудительно было отозвано 26 лицензий. Еще два банка добровольно сдали свои лицензии, а девять банков были реорганизованы в форме присоединения к другим кредитным организациям. В целом, в 2019 году темпы сокращения количества банков существенно снизились.

— Все же странно. Годами наблюдались чуть ли не еженедельные зачистки, а в потом вдруг тишь да гладь, при том что некоторые банки наблюдатели давно похоронили, а они, как ни удивительно, еще живы…

— Прошлогоднее снижение числа отозванных лицензий мы связываем с достаточно благоприятной ситуацией с точки зрения доходности. Банк России оценивает, может ли банк улучшить свое финансовое положение, позволят ли ему доходы доформировать необходимые резервы.

Если перспективы крайне туманны, следует отзыв лицензии. Если шансы на то, что банк сможет поправить свое финансовое положение остаются, ему, как правило, дают на это время. Но если ловят на обналичивании, транзите или еще чем-то противозаконном, поблажек не бывает.

С другой стороны, 26 отозванных лицензий — это примерно 7% участников рынка. Нельзя сказать, что это мало. Да, мы помним, отзывали и около 90 лицензий в 2015 и 2016 годах, но тогда сектор насчитывал более 700 банков.

Ограничения с надбавками

— Какой будет доходность по 2020 году с учетом мер ЦБ по ограничению активности в сегменте розничного кредитования?

— В целом, мы ожидаем, что по финансовым результатам текущий год будет на уровне прошлого или немного слабее. Ожидаем роста дефолтности, в том числе в розничном кредитовании, что потребует от банков создания дополнительных резервов, которые они не формировали в прошлые периоды. Это может оказать влияние на их общую доходность по итогам года.

Ключевая причина, по которой некоторые банки занимаются отмыванием доходов и прочими схемами, а другие — не занимаются, напрямую связана с тем, работает их бизнес-модель или не работает

— Согласно вашему рэнкингу устойчивости капитала к обесценению активов, Сбербанк сейчас на 192-м месте, ВТБ — на 321-м и т.д. Можете прокомментировать риски?

— Тут нет ничего удивительного, больше половины банков в России имеют избыточный капитал в силу ограниченности своих возможностей по расширению клиентской базы. Крупные банки, такие как Сбербанк и ВТБ, стараются максимально эффективно использовать свой капитал. Кроме того, крупные банки гораздо более диверсифицированы по рискам. Буфер абсорбирования потерь относительно активов за вычетом резервов у ВТБ составляет 3,7%, у Сбербанка — 8,0%. Мы считаем критическим уровень, когда этот запас составляет менее 1,5%.

— То есть у ЦБ не возникает вопросов в таких случаях?

— Банк России в начале этого года завершил переходный период по увеличению надбавок к капиталу до стандартов, установленных в соответствии с «Базелем III», — 2,5 п.п. для обычных банков и 3,5 п.п. для системно значимых, и следит за тем, чтобы нормативы выполнялись. Эти надбавки обеспечивают создание буфера, который позволит пережить кризисные периоды. Благодаря им ситуация по капиталу в банковском секторе достаточно хорошая. Надбавку банк нарушить может без регулятивных рисков. Но дивиденды в этом случае он выплачивать не имеет права, а всю свою прибыль обязан отправлять на пополнение капитала.

— Для какой категории банков это создало сложности?

— Небольшие банки, как правило, не слишком активно кредитуют, имеют избыточный капитал, избыточную величину нормативов. Введение надбавок гораздо более тяжелым бременем легло на крупные банки, например ВТБ, Газпромбанк, но по состоянию на начало года они выполняют установленные требования..

В отсутствие дельты

— Следующие данные: 16,3% кредитных организаций завершило 2019 год с убытками против 20% годом ранее.

— Сектор оздоравливается. Многие убыточные банки его покинули. Уходящие с рынка игроки не занимают значимых позиций. Кому-то прошлогодние рекордные показатели доходности позволили выйти в плюс. Другой вопрос, что эта тенденция волатильная.

Очень важно следить за тем как сейчас, по итогам падения ключевой ставки до исторического минимума, банки справятся с ограниченной маржей. Мы ожидаем, что ставка продолжит снижаться, как минимум, на 0,5 п.п. в течение года. Для кредитной активности это плюс: разрыв между официальной инфляцией и ключевой ставкой Банка России у нас очень большой, и деньги для корпоративных заемщиков очень дорогие. Снижение ставок позволит разогнать кредитную активность, сформирует спрос со стороны корпоративных заемщиков, позволит запускать и развивать проекты. Банки получат возможность нарастить пул клиентов. Все это обеспечит ускорение темпов роста экономики.

С другой стороны, снижаются не только ставки кредитования — снижается и доходность по размещению средств на депозитах для населения. Мы ожидаем, что все больше будет наблюдаться рост заинтересованности альтернативными источниками размещения средств. В результате наш банковский сектор придет в абсолютно новое для себя состояние: банкам предстоит работать на минимальной маржинальности по кредитным продуктам, поскольку дельта между ключевой ставкой и инфляцией будет очень небольшой.

— Как скоро это начнется такая трансформация?

— В следующем году проблема встанет наиболее остро. Но уже в этом году банкам придется искать новые источники прибыли. Прежде всего речь идет о комиссионных доходах, которые во всех развитых странах являются одними из ключевых в структуре финансового результата, в пропорции примерно 50 на 50%, а иногда и 60 на 40%. В наших банках их доля в структуре доходов находится на уровне около 25%, остальное приходится на процентные доходы от кредитования.

— Какие именно комиссионные доходы являются основными для западных банков? У нас в связи с созданием маркетплейсов и экосистем само понятие как-то размывается, вам не кажется?

Больше половины банков в России имеет избыточный капитал в силу ограниченности своих возможностей по расширению клиентской базы

— В развитых странах доходность обеспечивает не только РКО (которое у нас является ключевым источником комиссий), но и различные консультационные услуги, которые предоставляют банки, — онлайн-бухгалтерия, инвестиционные услуги. Важную роль играет консалтинг по инвестированию свободных средств, в том числе эта услуга предоставляется крупным корпорациям, которые не заинтересованы содержать в структуре отдельное специализированное подразделение. Они платят определенную комиссию банкам за управление их свободными средствами, которые лежат на счетах.

— Для российского рынка это может стать источником прибыли?

— Сектор изначально рос на процентных доходах, и комиссионная составляющая развивалась достаточно слабо, при этом потребители привыкли к тому, что большинство услуг бесплатны, и сейчас изменить эту парадигму достаточно тяжело. Если какой-нибудь банк скажет: теперь мы берем дополнительную комиссию за выпуск карт, которые все выпускают бесплатно, он сразу потеряет значительную долю рынка. Но через это прошли все развитые страны, и постепенно наш банковский сектор будет двигаться в этом направлении.

Выше пиков — ближе кризис

— Несколько слов о закредитованности населения и начавшейся в прошлом году борьбе с ней. Как вы представляете развитие событий?

— Если ориентироваться только на статистику, складывается ощущение, что у нас закредитованность населения в сравнении с развитыми странами сильно ниже. Но такое сравнение не вполне корректно, потому что измеряется средняя величина, и не секрет, что в развитых странах кредитованием пользуются в основном достаточно обеспеченные слои населения. Скажем так: уверенный средний класс.

У нас ситуация несколько другая: разрыв доходов между самыми богатыми и самыми бедными очень большой, при этом кредиты берут малообеспеченные граждане на то, чтобы погасить ранее взятые кредиты. А обеспеченные слои населения живут на собственные средства, в отличие от развитых стран, для которых слово «кредит» не является ругательным. Доходы населения снижаются несколько лет подряд, а темпы роста кредитования розницы растут на 18% в год.

Ситуация накаленная, и не зря Банк России пытается тормозить развитие розничного кредитования. Темпы роста абсолютно не соотносятся с реальной жизнью. Сейчас люди берут кредиты исходя из той рыночной ситуации, которая сложилось, но зачастую кредиты долгосрочные: на автомобиль в среднем это 5-6 лет, на ипотеку — 18 лет.

Уровень кредитования уже превысил пики, которые предшествовали кризису 2014 года, — это максимумы, наблюдаемые в новейшей российской истории. Поэтому любое изменение на внешних рынках или внутри страны может привести к взрыву ситуации, к тому, что банки, которые сделали ставку на сегмент потребительского кредитования, столкнутся с финансовыми сложностями. Это риски для финансовой системы в целом.

— При этом многие банки в своих стратегиях ориентируются на рост ипотеки, финансирование эскроу-счетов и застройщиков. Начнет ли ЦБ тормозить ипотеку?

— Да, мы ожидаем, что если темпы роста будут сохраняться на таком высоком уровне, то те же меры, которые Центральный банк применил к торможению необеспеченного потребительского кредитования, могут быть применены и к ипотеке. Может быть введен показатель долговой нагрузки (ПДН) для ипотечных заемщиков, что существенно ограничит потенциальный круг клиентов, которым банки смогут выдавать кредиты.

— Кратко: ваш прогноз на 2020 год.

— Повторю, в прогнозе — сокращение процентной маржи, а прибыльность банковского сектора останется на прежнем уровне, не превысит 1,5 трлн рублей в абсолютном выражении, что примерно соотносится с 13%-ной рентабельностью капитала.

Драйверами роста останется потребительское кредитование — как необеспеченное, так и ипотека. Безусловно, меры, которые внедрил ЦБ, будут постепенно охлаждать рынок. Тем не менее рост за год составит более 10%.

Корпоративное кредитование вряд ли будет активно развиваться, поскольку спрос на кредитные ресурсы очень ограничен. Показатели мы ожидаем на уровне прошлогодних.


* Беседа состоялась 25 февраля 2020 года






Новости Новости Релизы