Участниками дискуссии стали Геннадий Донгаев (руководитель службы залогов, Связь-Банк), Игорь Подколзин (начальник управления по работе с залоговым имуществом департамента оценки рисков, ВТБ24), Сергей Сехян (начальник отдела залогов, Новикомбанк), Игорь Гарнов (начальник управления по работе с залогами, «Уралсиб»), Алексей Просвирин (руководитель кредитного департамента, «ДельтаКредит»), Светлана Тулянкина (начальник управления залогов и оценки имущества, «Российский капитал»), а также Александр Сагин (начальник юридического отдела, Федеральная нотариальная палата).

Слева направо: Эльман Мехтиев (АРБ), Геннадий Донгаев (Связь-Банк), Игорь Подколзин (ВТБ24), Сергей Сехян (Новикомбанк), Игорь Гарнов («Уралсиб»), Алексей Просвирин («ДельтаКредит»), Светлана Тулянкина («Российский капитал»), Александр Сагин (Федеральная нотариальная палата)

Модератором дискуссии выступил Эльман Мехтиев (исполнительный вице-президент, АРБ), который сразу признался, что все вынесенные для обсуждения вопросы — с «подковыркой», квалифицированно ответить на них под силу лишь экспертам, собравшимся на этой сцене. Общий же тон дискуссии модератор, традиционно принявший образ «человека в кепке плохого парня», обозначил предельно просто: «Что будет в связи с новыми веяниями в регулировании залоговых практик?».

Вопрос риторический, а может быть, и нет

Кроме того, Эльман Мехтиев рассказал о том, что на площадке АРБ прошло уже несколько совещаний с участием представителей Банка России по поводу создания службы залогов и единого Реестра. Как бы в развитие этих дебатов, как раз перед началом Форума, издание «Коммерсант» опубликовало материал, в котором описан опыт одного маленького, но гордого и принципиального Банка, который решил не опускать руки раньше времени...

Суть истории в том, что ЦБ предложил Банку изменить стоимость недвижимости на основании одного лишь своего предписания. Однако Банк не стал нарушать правила бухучета и МСФО и менять стоимость основных средств, поскольку одного предписания ЦБ для этого мало. Суд счел доводы финансистов разумными и пригласил оценщика. ЦБ оценил недвижимость в 30 млн рублей, а Банк и приглашенный оценщик — в 60 млн рублей. Суд встал на сторону Банка, отменив предписание и взыскав с ЦБ стоимость услуг оценщика.

Обращаясь к залу, модератор задал риторический (а может быть, и нет) вопрос: «Что сделали бы вы в этой ситуации?». Эльман Мехтиев при этом признался, что обсуждал с Ириной Вишневской (генеральным директором Berkshire Advisor Group) обратную ситуацию как логически возможную. Что может быть, если банк хочет занизить стоимость залога, а регулятор утверждает, что стоимость залога гораздо больше?

Объясняя «подковырку» некоторых вопросов, модератор немного приоткрыл тайну и признался, что в них заложена худшая, чем описанные выше, ситуация: регулятор говорит: стоимость залога — 60 млн рублей, банк — 30 млн рублей. Заемщик соглашается, банк вносит все это в единый Реестр. А что будет в следующий раз? Можно ли потом учесть этот залог под 60 млн?

«Такие ситуации будут возникать регулярно в будущем, если мы с вами не обсудим и не выработаем сейчас свою позицию по поводу того, как быть с этим Реестром и какие возможны коллизии. Ведь если бутерброд падает, то он в 50% случаях делает это маслом вниз», — обосновал особую актуальность данной дискуссии Эльман Мехтиев и предложил перейти к первому вопросу.

Цена транспарентности

Смысл вопроса прост: создается в Банке России сервис — единый Реестр залогов, «делающий мир прозрачным», а готовы ли банки к такой прозрачности? Поэтому и были озвучены ранее «две версии правды»: банк говорит — 30, регулятор — 60. Другой банк делает ровно наоборот. Какова цена транспарентности и кто из банкиров к ней готов?

Первым слово для ответа было предоставлено Геннадию Донгаеву (Связь-Банк): «Идея подобного сервиса витала давно, но до ответа на мой принципиальный вопрос дело пока не дошло. А заключается он в том, какая здесь польза для банков? Ведь для передачи миллионов записей в Реестр некоторым банкам может понадобиться несколько лет. Сейчас, в условиях оптимизации штатной структуры и экономии бюджетов, трудно ответить, какие временные и финансовые затраты ждут финансистов для ручного наполнения этого Реестра. Если говорить о среднем банке в пределах топ-300, то ему на это понадобится, по моим оценкам, три года. А начать отсчет этого трехлетнего марафона готовы далеко не все».

Игорь Подколзин (ВТБ24) заявил: «Реестр ЦБ нужен, и он будет создан. Вопрос: какой? Затраты для автоматизации своей части каждому среднему банку уже очевидны: 100–150 млн рублей. Дальше дело в соотношении затрат к прибылям».

«Перед тем как отвечать, кто готов или нет, необходимо учесть, что конкретный банк получит взамен. От ответа на этот вопрос и будет зависеть, готов ли этот конкретный банк работать с Реестром и стать открытым. Я думаю, скорее «да», чем «нет», потому что та информация, которая выйдет на открытый рынок благодаря Реестру, не такая уж “тяжелая” для получения, при определенный усилиях она вполне доступна банкам. И если мы с регулятором действительно находимся в рамках модели “Мы все в диалоге друг с другом”, давайте обсуждать эффективность и что мы получим на выходе, если, конечно, регулятор не настоит на своем», — справедливо напомнил Сергей Сехян (Новикомбанк).

Эльман Мехтиев, пользуясь правом модератора, иронически прокомментировал слова Сергея Сяхина притчей, которую незадолго до Форума в одном из своих выступлений рассказал Дэвид Бёрч, — о том, как Чингисхан заставил покоренный Китай сдать все золото, а взамен принимать бумажные расписки: ведь это удобно всем! А кому неудобно — тот будет казнен.

Модератор заметил, что ни в коем случае не сравнивает ЦБ с Чингисханом, но не стоит забывать и о банках, лишившихся лицензий. Надо отметить, что этот экскурс в историю врезался в память участникам дискуссии больше, чем спор ЦБ с маленьким, но гордым Банком, поэтому дальше личность Чингисхана и притча про китайские бумажные деньги часто упоминались докладчиками.

Игорь Гарнов («Уралсиб») оказался самым оптимистично настроенным участником панельной дискуссии и оценил сроки, необходимые Банку «Уралсиб» для перехода на использование Реестра в части работы с корпоративными клиентами в полгода, а среднестатистическому банку — в один год!

Алексей Просвирин («ДельтаКредит») согласился с тем, что, если ЦБ потребует, большинство банкиров выполнят его требование, благо кое-что из инфраструктуры у них уже есть. «Главное, чтобы механизм передачи информации был действительно удобным и не требовал ручного ввода, как это происходит, например, при работе с Бюро кредитных историй. Есть и другие примеры удачной интеграции с государственными информационными системами», — добавил эксперт.

Светлана Тулянкина («Российский капитал»)согласилась с коллегами в том, что «если банки будут понимать, зачем им нужен этот Реестр, вопросов о его использовании не возникнет. Что касается открытости и транспарентности, то у банков по отношению к регулятору также нет никаких проблем. А вот при работе на рынке, очевидно, не все банкиры захотят делиться своими коммерческими секретами, поэтому надо оценить то, что в этот Реестр станет подробно заноситься из того, что будет доступно конкурентам. Пока ЦБ на эту тему, к сожалению, высказывается расплывчато, но твердо уверяет, что Реестр будет полезен всем».

Александр Сагин (Федеральная нотариальная палата: ФНП), не будучи банкиром, оказался единственным, кто не стал отвечать на вопрос модератора, готовы или не готовы банки переходить на работу с Реестром, но зато напомнил опыт введения Реестра движимого имущества. Тогда процесс подключения занял около полугода. «Сейчас же все зависит от того, как будет сформулирован новый Реестр. Если это будет новая сущность, построенная с нуля без связи с реестрами движимого имущества и ЕГРН, то это крайне сложная задача, потому что движимое имущество регистрируется добровольно, а во втором случае предусмотрена обязательная регистрация. Переход от ЕГРП к ЕГРН занял, как все помнят, полтора года. Создание Реестра уведомлений залога движимого имущества потребовало около года», — напомнил Сагин.

Что вошло в wish-list?

Модератор предложил немного видоизменить второй вопрос повестки дня и составить коллективный список предложений (wish-list) к IT-разработчикам, чтобы с их творением банкиры могли не просто работать, а работать «с удовольствием».

Светлана Тулянкина включила в список требований к IT-системе со стороны банка возможность оперативной работы с большими массивами данных без зависания системы, а также обеспечение гарантий безопасности при передаче информации.

Алексей Просвирин же оказался больше озабочен инфраструктурными проблемами на стороне регулятора, а именно: как быстро ЦБ сможет передавать, принимать и подтверждать собранные и обработанные данные. Кроме того, обязательно необходимы прописанные требования к отказоустойчивости. Есть предложения и по поводу технической поддержки и договора (SLA). Но IT — это далеко не все. «Видно, как государство пытается монетизировать определенные сервисы и информацию. Очень не хотелось бы за эту полезную информацию, которой ЦБ будет делиться с нами, еще и платить» — добавил в wish-list свои пункты представитель Банка «ДельтаКредит».

«Было бы замечательно, если бы сохранился принцип, который действует и сейчас: платим при передаче, а просматриваем бесплатно», — внес в список IT-пожеланий чисто экономический пункт Игорь Гарнов. При этом необходимо соблюсти принцип минимальной достаточности собираемой информации, чтобы не перегружать работой персонал.

Сергей Сехян предложил не забывать о механизмах синхронизации с теми системами, которые уже есть; это реестр залогов, база данных Росреестра и т.д. В этом случае легче повысить количество открытых источников информации, которые в автоматическом режиме могли бы быть подключены к системе,

Игорь Подколзин обратил внимание на наличие в Реестре адекватной и качественной информации. Кроме того, он пожелал ЦБ возглавить процессы организации межведомственного взаимодействия, например, с Росреестром и Федеральной нотариальной палатой для получения единого пула информации по залогам, что составит примерно 90% всей информации по ним и удешевит работу с системой в целом. Что касается финансовой доступности Реестра для небольших банков, то можно подумать о некоем облачном посреднике, который вначале возьмет на себя капитальные расходы, как, например, в случае с ФНП .

Геннадий Донгаев предложил зафиксировать использование двух принципов: «от простого — к более сложному» и «принцип дерева». В первом случае надо на начальных этапах вводить основные данные, не углубляясь в десятки приложений к кредитным договорам и т.д. Если нужна детализация, то можно добраться до самых глубин при помощи ветвлений, как это происходит в природе с деревьями. Таким образом можно быстрее пройти пробный период работы с тестовой версией Реестра без внесения в него огромного количества данных.

Требуется сформулировать, какой нам нужен пряник

Если с пожеланиями банкиров, по мнению модератора, все понятно, то насколько готов сам регулятор к созданию единого Реестра? Так сформулировал третий вопрос к участникам дискуссии Эльман Мехтиев.

Геннадий Донгаев предположил, что «Поскольку эта проблема у ЦБ возникла давно, он успел к ней подготовиться путем создания Управления по анализу рисков и оценки залогов. А пробелы в подготовке регулятор начинает решать, советуясь с банковским сообществом, что представляется крайне позитивным фактором».

По мнению Игоря Подколзина, совершенно очевидно, что «ЦБ в соответствии со своей стратегией создает блок «Мегариски» и считает, что ему нужен единый залоговый портфель. Мы же как банк также хотим прозрачности, понятности и четкости на этом сегменте рынка. Поэтому вряд ли здесь регулятором будет применена методика Чингисхана. Но при всем этом надо отдавать отчет, что это огромная работа. Мы в ВТБ24 начали формировать залоговый портфель аж в 2008 году, занимались аналитикой, хотели видеть, что и как влияет на риски. И только сейчас мы можем делать какие-то четкие и обоснованные выводы. Ожидать моментальной отдачи от Реестра бессмысленно, нужно накопить информацию. В этом плане, на мой взгляд, регулятор готов».

«У регулятора созрела идея, но говорить о том, что уже сейчас есть готовность ее реализовать, не могу. Единственный очевидный факт — есть понимание, что проблему в силу ее масштабности надо обсуждать сообща», — поделился своими мыслями Сергей Сехян.

Игорь Гарнов высказался немного пессимистично, за что модератор сравнил его с Томасом Мором: «То, что ЦБ услышит все мнения, это утопия. Мое мнение: в каком бы виде Реестр ни был создан, одному банку он будет нравиться, другому — нет. Поэтому, [прежде чем] спрашивать “Готов ли ЦБ?”, надо [начать] с вопроса “А готовы ли банки?”».

«Парень в кепке плохого человека» на это отреагировал довольно остроумно: «Консолидированное мнение — это не единое мнение. Это нечто, объединяющее всех. Но, допустим, исполнять регуляторную нагрузку мы будем, потому что есть кнут. Хотели бы мы, чтобы был пряник? Значит, требуется сформулировать, какой нам нужен пряник!»

«Со стороны, на основании лишь встреч с сотрудниками ЦБ, трудно сказать о готовности регулятора. Но складывается впечатление, что он становится все более и более высокотехнологичным. Это видно, например, по активной работе с проблематикой удаленной биометрической идентификации, интеграцией с ЕСИА и т.д. Главное в этой истории — создать дополнительные ценности для пользователей, например возможность увидеть историю тех оценок, которые другие банки по предыдущим залогам делали. Можно ли использовать кадастровую стоимость Росреестра для своих целей в области кредитования, можно ли определить, “попал” ли оценщик в рынок или нет? Наличие подобных сервисов и будет отражением того, готов ЦБ к этому проекту или нет», — уверен Алексей Просвирин.

Светлана Тулянкина считает, что «ЦБ на все 100% пока не готов, иначе не было бы всех этих обсуждений и дискуссий. И не в плане IT, а в разработке некоторых концептуальных моментов, о них мы говорили ранее. Но видно, что регулятор не хочет становиться Чингисханом, а хочет на этом этапе получить мнение большинства».

О злоупотреблении правом

Для Александра Сагина Эльман Мехтиев подготовил специальный вопрос с усиленной дозой «подковырки»: «Вы видите для себя угрозу в том, что появляется другой Реестр, который должен все объединить?». Но представитель Федеральной нотариальной палаты, памятуя, что нападение — лучший способ обороны, ответил вопросом на вопрос: «А мы сейчас говорим об объединении двух реестров или о появлении некоей более высокоуровневой сущности по отношению к двум, даже трем предыдущим реестрам? В первом случае очевиден вопрос; зачем все это создавать? Во втором случае все предыдущие наработки, очевидно, подлежат закрытию?»

Но модератор продолжал задавать «невежливые» вопросы и, ссылаясь на кейс ЦБ, который отказался быть регулятором коллекторских агентств, захотел выяснить: «Если Реестр ЦБ становится главным, то ГИБДД придется идти на обслуживание в ЦБ»?

Однако, каков вопрос, таков и ответ: «ЦБ с нами этот вопрос не обсуждал. Потому что нет концепции, значит, пока нечего и обсуждать. А готов ли ЦБ взять на себя вот это все? Создание такой махины, которая объединила бы все плюс дала бы какие-то дополнительные привилегии банкам, требует очень больших бюджетов и усилий».

Модератор, получив неожиданный отпор, поставил вопрос шире в прямом и переносном смысле, обращаясь уже не только к участникам дискуссии, но и к сидящим в зале: «Допустим, появляется обязательный суперреестр, который выгоднее других необязательных реестров. Будете ли с ним работать? Но при этом, наверное, разные игроки для того и существуют, чтобы предлагать разные сервисы? Как быть с ними?».

Геннадий Донгаев отреагировал первым: «Я считаю, что основная цель создания этого Реестра в том, чтобы осуществлять регулирование и следить за банками — как у них соответствует информация по МСФО с базой залогов, которая есть у каждого банка. После этого регулятор станет принимать какие-то конкретные решения. Давайте дождемся этого момента!»

Сергей Сехян высказал мнение о том, что Реестр ЦБ должен быть некой надстройкой над тем, что уже существует. «Нельзя забывать, что обоими существующими реестрами пользуются не только банки, но и огромный пласт других пользователей. Это и физлица, которые, покупая квартиру, хотят проверить, есть ли на ней обременение. Это и те, кто покупают автомобили на вторичном рынке, и т.д. И что, всем этим людям обращаться в ЦБ?»

«У нас есть необязательный, но работающий реестр ФНП. А сейчас мы можем получить обязательный, но неработающий реестр ЦБ. Если законодательно будет закреплено равенство этих реестров, то это будет огромным плюсом», — такое мнение выказал Игорь Гарнов.

Алексей Просвирин предположил: «Единая точка входа для банков — это был бы идеальный вариант из-за ненадобности поддерживать интеграцию с большим количеством источников информации. Но я не верю, что подобное будет возможно на базе рассматриваемого ресурса, потому что информация оттуда не будет первоисточником, как это [происходит] в случае с Росреестром. На примере ипотеки и жилой недвижимости: у нас есть строительный адрес, если это новостройка. А потом в Росреестрее появляется отличающийся от него, но уже настоящий адрес. Поэтому я считаю эту историю неочевидной и ожидающей немало сложностей».

Светлана Тулянкина продолжила тему первоисточников информации: «Новому Реестру будет трудно конкурировать с существующими. Люди привыкли ходить в Росреестр и регистрировать недвижимость именно там. Поэтому возникает вопрос о достоверности информации в Реестре ЦБ с учетом того, что даже в самом Росреестре — не редкость выписки либо с отсутствующей, либо с разной информацией об одном и том же предмете учета».

Выводы «человека в кепке плохого парня»

Получив столь исчерпывающие ответы, модератор вышел из образа «человека в кепке плохого парня», задающего вопросы с «подковыркой», и подвел итоги по прошедшей дискуссии:

Во-первых, прозвучало главное! И оно прозвучало несколько раз! Реестр ЦБ должен иметь четкую цель, и, скорее всего, она состоит именно в аналитике. А после того, как аналитика начнет работать на ЦБ, она начнет работать и на рынок.

Во-вторых, мы все находимся на том этапе, когда еще есть место для дискуссии, есть направления, которые можно исправить и к которым можно что-то добавить. А для этого у нас уже есть wish-list.

Наконец, от нас всех зависит, принять как данность спущенные сверху указания с пометкой от Чингисхана «не будете принимать бумажные расписки, у вас случатся неприятности» или подсказать регулятору что-то с нашей пометкой «не надо делать это очередным кнутом». Лучше сто раз подумать, а потом один раз отрезать, потому что очевидно наличие множества разных идей по одному и тому же поводу!