— Дмитрий Николаевич, вы часто ставите вопрос о том, что банковская система недокапитализирована. Каким образом государство может стимулировать рост инвестиций в банковскую отрасль?

— Одно из решений, которое я как председатель комитета предлагаю, достаточно простое и не сверхнакладное для бюджета — нулевая ставка налога на прибыль при условии ее реинвестирования в капитал банков. Акции госбанков котировались бы значительно выше. Тот капитал, который появился бы у банков, с плечом размещался бы, в том числе и в качестве кредитов и создавал дополнительные рабочие места. Не говоря уже о том, что при крепкой, капитализированной системе в случае кризиса госбанки не нуждались бы в таком значительном финансировании из бюджета. Данная мера окажет существенную поддержку и частным банкам. Если сравнить те средства, которые были потрачены на поддержание банковского сектора, с тем, во что может обойтись введение нулевого налога на прибыль в случае, если эта прибыль реинвестируется в капитал, то, на мой взгляд, вывод очевиден, и это решение нужно было принимать еще раньше. К сожалению, пока эта инициатива не получила поддержки в министерствах и ведомствах.
Еще одной действенной мерой должно стать планируемое ЦБ РФ повышение требований по капитализации банков. При этом, на мой взгляд, делать это лучше на основе введения дифференцированных требований к капиталу и регулированию для региональных и федеральных банков. Это позволит, с одной стороны, увеличить общую капитализацию системы, и, с другой — будет оказывать стимулирующее воздействие на уровень конкуренции и доступности банковских услуг в регионах.

— Поможет ли приватизация госбанков сделать конкуренцию на банковском рынке более здоровой?

— Озвученный правительством план приватизации госбанков, безусловно, позволит частично выправить сложившуюся конкурентную ситуацию на банковском рынке, в случае если приватизация будет доведена до конца, а государство получит максимальные ресурсы, не пытаясь запугать инвесторов объемом и не завалить рынок. Важно не повторить ошибок, допущенных в ходе IPO ВТБ, когда инвесторам было сначала предложено 10%, потом еще 10%, и это временно обвалило как финансовый сектор, так и весь фондовый рынок. Надо понимать, что даже после приватизации доля государства в банковском секторе останется очень высокой. Поэтому было бы целесообразно принять следующие меры.
Во-первых, расширить план по приватизации банков с госучастием, сохранив за государством лишь блокирующие пакеты. Реализация этой меры должна быть проведена вне зависимости от состояния бюджета, так как приватизация — это не только источник дополнительных доходов государства, но в первую очередь способ формирования эффективной финансовой системы через развитие равноправной конкуренции.
Во-вторых, необходимо последовательно развивать антимонопольное регулирование. Первым шагом на этом пути могло бы стать введение ограничения максимально возможной рыночной доли государственных и квазигосударственных кредитных организаций, что на законодательном уровне системно стимулировало бы здоровую конкуренцию. Например, если бы данное ограничение существовало на момент приобретения Банка Москвы ВТБ, то Банк Москвы продавался бы на основе рыночного аукциона.

— Как вы оцениваете ситуацию с иностранными банками в России?

— Ничего страшного с уходом ряда банков с российского рынка не произошло, так как те иностранные банки, которые заявили о сворачивании своего бизнеса в России — ING, HSBC, Santander, Barclays и т.д. — начали свою деятельность позднее остальных и к моменту наступления кризиса просто не успели построить устойчивый и привлекательный бизнес. Поэтому, понеся убытки, они предпочли их зафиксировать и списать инвестиции, так как в условиях агрессивной внешней среды не видели возможности их окупаемости. Те же банки, которые развивают бизнес в России достаточно давно и системно — Райффайзенбанк, ЮниКредит Банк, Ситибанк, BSGV, напротив, рассматривают подразделения в России как одни из самых перспективных и прибыльных.
Мы можем стать свидетелями еще одной волны открытия подразделений западных банков в России, так как наш банковский сектор имеет очень серьезный потенциал роста в ближайшие годы. Об этом свидетельствует и тот факт, что даже те иностранные банки, которые отказались от своего розничного бизнеса в России, свои инвестиционные подразделения сохранили. Немаловажным фактором, стимулирующим очередную экспансию в Россию, также может стать вступление нашей страны в ВТО.

— Как вы относитесь к укрупнению банков через слияния-поглощения, через создание банковских холдингов? Его нужно специально стимулировать или оставить на волю рынка? Нужны ли России небольшие банки?

Сделки M&A не в состоянии решить серьезные системные проблемы российского банковского сектора, такие как нехватка капитала долгосрочных ресурсов и ограничение конкуренции

— В принципе укрупнение банков через M&A — это нормальный процесс, особенно если речь идет о частных банках, а не о государственных, которым расти уже просто некуда, да и не нужно. Слияния и поглощения могут помочь банкам повысить свою конкурентоспособность, получить синергический эффект. Специально стимулировать данный процесс довольно сложно, так как слияние двух кредитных организаций — это сложная и длительная процедура, результаты которой не всегда приводят к ожидаемому эффекту.
В то же время мы видим, что регулятор косвенно влияет на процессы M&A, запланировав повышение минимального размера капитала банков. Данные изменения приведут к консолидации российских банков на региональном уровне.
Но сделки M&A не в состоянии решить серьезные системные проблемы российского банковского сектора, такие как нехватка капитала долгосрочных ресурсов, ограничение конкуренции. Эти проблемы требуют четкого осознания и дальнейших системных совместных действий и решений законодателей, исполнительной власти, регуляторов, банковского сообщества.
Что касается небольших банков, ситуация здесь двойственная. С одной стороны, есть большое количество малых псевдобанков, основной деятельностью которых становится отмывание нелегальных доходов. Эти кредитные организации, безусловно, должны исчезнуть, и позиция регулятора здесь должна быть максимально жесткой. С другой стороны, есть небольшие, но крепкие региональные игроки, которые на очень качественном уровне обслуживают своих клиентов, зачастую предоставляя более гибкий по сравнению с крупными федеральными банками сервис. Такие банки очень нужны системе.

— Какие еще проблемы в банковской системе вы считаете ключевыми?

— Очевидно, что мы отстаем на порядок от развитых стран по проникновению банковских услуг. И если в крупных городах ситуация еще более или менее сопоставима, например, со странами Восточной Европы, то в городах с населением менее 300 тыс. человек и в сельской местности банковские услуги представлены крайне ограниченно. В лучшем случае в большинстве таких населенных пунктов есть отделение Сбербанка или Россельхозбанка, ни о какой конкуренции и речи не идет. Ситуацию необходимо менять. Правительство и ЦБ возлагают большие надежды на создание Почтового банка с сетью из 20 тыс. отделений, что, безусловно, будет способствовать существенному расширению покрытия населения банковскими услугами. Необходимо также обратить внимание на лучшие мировые практики. Например, в Индии существует полноценная госпрограмма по вовлечению сельского населения страны в использование банковских продуктов через создание передвижных банковских точек, максимальное использование каналов дистанционного банковского обслуживания. Подобная практика позволила бы существенно увеличить количество потребителей банковских услуг.

— Как вы оцениваете ситуацию с плохими долгами?

— Она до сих пор тяжелая, хотя уже некритичная. Большинство крупных банков в целом справились, проблема носит скорее частный, нежели системный характер. Если же говорить о причинах, то это продолжение системных проблем на уровне государственных институтов. Плохие долги — результат деградации законности в России. Судебная система коррупционна и в большинстве решений ангажирована. Правоохранительные органы — неэффективные помощники в обеспечении законности. Многие в нашей стране считают, что только трусы возвращают долги. В период кризиса на рынке облигаций акционеры значительной части эмитентов приняли решение выводить активы вместо того, чтобы платить по долгам, хотя имели все возможности либо расплатиться по обязательствам, либо реструктурировать долги.
Ситуация до сих пор законодательно и системно не решена. Определенные действия приняли, наиболее очевидные огрехи были исправлены, но сказать, что законодательство отстроено и защитит в будущем от подобных проблем, нельзя.

Плохие долги — результат деградации законности в России. Судебная система коррупционна и в большинстве решений ангажирована

— ЦБ будет стимулировать банки к продаже плохих долгов. Как это повлияет на банковский сектор?

— Стимулировать банки избавляться от непрофильных активов — правильно, но важно понять, как именно это будет сделано. Ведь непрофильные активы достались банкам в качестве залогов по проблемным долгам, и спешка может привести к потерям, которые банки зафиксируют, если их заставить принудительно эти активы реализовывать. На мой взгляд, здесь можно обойтись без вмешательства регулятора. Банки сами заинтересованы в скорейшем избавлении от непрофильной деятельности, так как ее обслуживание требует существенных ресурсов.

— В кризис выявился ряд проблем с незарегистрированными залогами. Планируют ли законодатели каким-то образом устранять и эти прорехи?

— Основная законодательная активность сейчас переместилась из Госдумы и Совета Федерации в органы исполнительной власти, и на практике сложилось так, что ни один законопроект не выносится на рассмотрение без понимания поддержки в министерствах и ведомствах. Без этой поддержки инициатива обречена. Хочется верить, что в рамках работы по созданию МФЦ министерства будут занимать более активную позицию и начнут активнее готовить к рассмотрению законы, которые рынок ждет. К тому же в этом году выборы в Госдуму, надеюсь, что это не будет стопорить текущую работу.

— Возможно, банкиры недостаточно активны в продвижении своих интересов, в том числе по очевидным законодательным пробелам?

— Не соглашусь. Активную позицию занимают обе ассоциации банков: и Ассоциация «Россия», и АРБ. Без них не обходится работа ни над одним законопроектом. Они очень активно участвовали в создании проекта «Стратегия развития банковского сектора Российской Федерации на период до 2015 года». Ассоциации дорабатывали и закон о национальной платежной системе.

— Несмотря на негативное отношение законодателей и ассоциаций к осуществлению банковских услуг без банковской лицензии, многие банки начинают сотрудничать с операторами электронных денег и продвигают мобильный банкинг. Ситуация на рынке финансовых услуг коренным образом меняется?

Ни один законопроект не выносится на рассмотрение без понимания поддержки в министерствах и ведомствах. Без этой поддержки инициатива обречена

— Взаимодействие банков с электронными платежными системами неизбежно. И у тех, и у других имеются сильные стороны, которые при сотрудничестве могут органично дополнить друг друга. Будут изменения и на рынке платежей. Это касается мобильного банкинга и оплаты товаров и услуг с использованием новых чиповых технологий. В этом случае неизбежно сотрудничество банков с мобильными операторами. Все это примеры новой реальности, которая уже существует, и игнорировать ее — означает потерять конкурентные преимущества и долю рынка.
Данный подход нашел свое отражение в законе о НПС, который предусматривает регулирование мобильных платежей на основе использования механизма электронных денег, выпуск и обслуживание которых будут осуществляться только кредитными организациями. При этом предоставление услуг в рамках мобильных платежей будет осуществляться в сотрудничестве с операторами связи.

— Когда банкам разрешат не вести бумажную базу документов?

— Наш комитет это предложение поддерживает, так как бумажные носители в наш век новых технологий — это анахронизм, от которого надо уходить, делая выбор в пользу электронных систем хранения. Это снизит издержки банков. Ряд законопроектов в этом направлении уже появился, в частности закон по взаимодействию с ФНС. В дальнейшем мы совместно с нижней палатой парламента будем над этой темой работать.

— В то же время представители АСВ рассказывают, что часто не находят никакого архива в санируемых банках, и менеджеров или собственников банка нельзя даже привлечь к ответственности за ликвидацию документации — она не предусмотрена. Почему этот пробел в законодательстве до сих пор не устранен?

— К сожалению, существующие на данный момент системы регулирования банковского сектора крайне далеки от совершенства. Вопиющие пробелы были выявлены в рамках антикризисной работы, проделанной органами надзора и санации банков. Сейчас наша задача — эти пробелы в кратчайшие сроки устранить. Банки обязаны хранить основные документы, связанные с их деятельностью. И если в части банков этого не было, то это всецело вина и ответственность менеджеров и собственников.

— Как вы оцениваете переход ЦБ на принцип мотивированного суждения? Поможет ли такой подход предотвратить случаи, подобные банкротству Межпромбанка? Не появляется ли угроза субъективности решений регулятора?

— Переход на принцип мотивированного суждения не приведет к кардинальным улучшениям банковского надзора, так как это неправовой метод. Если же такое решение будет принято, то необходимо ввести и ответственность сотрудников ЦБ за неправильные решения, иначе в отдельных случаях это может привести к субъективизму и снижению качества банковского надзора.

— Как меняется уровень риск-менеджмента в российских банках?

— Культура управления рисками в России постепенно повышается, однако в большинстве банков она еще далека от лучших мировых стандартов. Как правило, системы риск-менеджмента развиты в крупнейших банках, в средних и мелких они сформированы в гораздо меньшей степени. Это объясняется непониманием значимости этого направления деятельности, желанием формально соответствовать требованиям рейтинговых агентств, сделать банки более привлекательными для иностранных инвесторов, сложностью адаптации западных методик к российским реалиям, а также отсутствием профессиональных кадров и технологий. Между тем вследствие пережитого кризиса большинство вменяемых банкиров осознали необходимость существенного изменения своего отношения к комплексной системе риск-менеджмента. И для большинства из них риск-менеджмент перестал быть красивым иностранным словом, став каждодневным инструментом управления банком. Немаловажную роль играет и регулятор, который взял последовательный курс на внедрение международных норм Базель II и Базель III. Хотя иногда трактовка международных норм нашим ЦБ выглядит странной. Например, проект изменений требований по резервам, который активно обсуждается банковским сообществом, может создать гораздо больше проблем для банковской системы, чем это воспринимается с точки зрения регулятора.

— Банки в 2011 году наращивают потребкредитование, в том числе экспресс-кредиты. Не происходит ли снова надувание кредитного пузыря?

Существующие системы регулирования банковского сектора крайне далеки от совершенства. Вопиющие пробелы были выявлены в рамках антикризисной работы

— Кредитование сейчас растет медленными темпами, так как уровень благосостояния населения и экономический рост в целом восстанавливаются достаточно слабо и воспоминания острой фазы кризиса еще свежи. Потребительское кредитование все еще находится в зоне повышенного риска, банки достаточно осторожны в своих действиях, поэтому говорить о надувании кредитного пузыря не приходится.

— Каково ваше отношение к банкротству физлиц?

— По мнению нашего комитета, законопроект в текущей редакции требует серьезных доработок, так как он усложнит для банков возврат ранее выданных средств, может способствовать различного рода мошенническим схемам и как следствие привести к удорожанию стоимости кредитов.
Предлагаемый поэтапный план реструктуризации долга в течение пяти лет может стимулировать недобросовестных заемщиков взять кредит и потом объявить себя банкротом, отложив решение этого вопроса на столь долгий срок. Кроме того, существенно увеличатся издержки на ведение дел о банкротстве.
В данном вопросе показателен опыт США, где ежегодно признаются банкротами 1,5 млн человек. При условии принятия закона в текущей редакции аналогичные последствия, пусть и в меньшем масштабе, ожидают и Россию.

— В последние несколько лет Роспотребнадзор, ФАС и ВАС провели наступление на банки, защищая права потребителей финансовых услуг. Как вы оцениваете баланс сил, который сложился сейчас?

Переход на принцип мотивированного суждения не приведет к кардинальным улучшениям банковского надзора, так как это неправовой метод

— Я бы не стал рассматривать данную ситуацию сквозь призму противостояния банков и Роспотребнадзора с ВАС, ведь все заинтересованы в равноправных договорных отношениях банков и их заемщиков. Кроме того, суды далеко не всегда принимают решения в пользу Роспотребнадзора.
Вместе с тем в этой сфере существует системная проблема — это необоснованное расширительное толкование норм, ограничивающих число и продолжительность плановых проверок юридических лиц, в том числе кредитных организаций, которая приводит на практике к беспрерывным проверкам банков, имеющих развитую филиальную сеть и сеть дополнительных офисов.
Стоит обратить внимание и на негативные и недостаточно взвешенные попытки внести законодательные изменения в части рекламы финансовых услуг, которые могут привести к тому, что банки откажутся от размещения рекламы, от чего, несомненно, в первую очередь пострадают потребители.

— Как вы относитесь к вероятному запрету банковских комиссий, который, возможно, станет итогом этого наступления?

— Вопрос требует совместного продуманного решения, которое будет учитывать как интересы заемщиков, так и интересы банков. Принятие данного запрета, с одной стороны, скорее всего, приведет к росту ставок, с другой — сделает работу банков более прозрачной. Однако ряд моментов требует пристального внимания. Что делать, к примеру, с комиссией за рассмотрение заявки на кредит? Банк клиента принял, рассмотрел заявку, потратил ресурсы, а клиента предложение банка не устроило? В такой ситуации взимание банком комиссии может быть правомерным. Будет неправильно лишить банки существенной части их доходов и при этом требовать, чтобы они предоставляли качественные услуги, внедряли новые инновационные продукты, автоматизировали свою деятельность.