Цифровизация — это создание или изменение бизнес-процесса, где основной целью является исключение человека из услуги или продукта. Человек из участника переходит в роль инженера-создателя. Что-то аналогичное происходило, когда в мире стали появляться необанки.

Если взять определения, которые есть в мировом финтехе, то необанки — это финтех-компании, которые предлагают стандартные банковские услуги полностью онлайн.

Другими словами, при цифровизации бизнес-процесса больше нет участия человека, а при создании необанка больше нет офисов, в которых можно получить услугу или продукт с помощью человека.

Но в России, как обычно, свой путь. У нас нет необанков созданных финтех-компаниями, у нас есть банки, вставшие на путь развития собственного финтеха и создающие свои проекты необанков.

Другими словами, необанк — это финансовая организация, функционирующая только в онлайн-пространстве.

Она общается с клиентами и предоставляет услуги без офисов, отделений и филиалов. Исторически в России были попытки создания необанков для частных клиентов, но мы все знаем и слышим сейчас только про один большой сохранившийся «желтый» проект. Его точно уже нельзя назвать необанком. Это крупнейшая онлайн-экосистема с множеством услуг и продуктов для частных и юридических лиц. Судьба необанков, созданных для малого и среднего бизнеса, более интересная. Они есть, они доказали свою «живучесть», показали, что умеют выживать и успешно конкурировать с экосистемными финансовыми монополистами.

Что же происходило еще почти вчера? Все действующие необанки в России создавались как экосистемы. Они наполнялись множеством собственных продуктов и сервисов, строили фактически онлайн-маркетплейсы для своих клиентов. Скорость изменений, которую они смогли задать, не позволяла монопольным экосистемным банкам с ними соревноваться в финтех-решениях. В итоге представители малого и среднего бизнеса с большим удовольствием становились клиентами необанков. Прошло фактическое разделение рынка, классические игроки с красивыми офисами полностью сосредоточились на сегменте корпоративного бизнеса и обслуживании бюджета. Другие игроки рынка, которым не достались «корпораты» и бюджет, взялись вместе с одним универсальным онлайн-банком за розничного клиента. Таким образом, финансовый рынок на некоторое время вошел в стадию стабильности. Бизнес-модели работали на выбранный сегмент клиентов с конкуренцией не между группами финансовых организаций, а за выбранный основной сегмент клиентов. Но долго в таком относительно «мирном» состоянии финансовый рынок не просуществовал. Крупные игроки в погоне за новыми клиентами в своем сегменте начали скупать лицензии региональных, малых и средних банков, стали выходить на новые территории, где население и бизнес исторически обслуживали «домашние» финансовые организации. Регулятор в лице ЦБ тоже не скупился с отзывом лицензий и раздачей на санацию кредитных организаций средним и крупным банкам. Но при этом оказалось, что одними из самых стойких бизнес-моделей на финансовом рынке были необанки. Даже если материнский банк попадал под приобретение или отзыв лицензии, проект сохраняли, потому что создать что-то аналогичное с нуля не смогли, и необанки продолжали путь уже на новых банковских лицензиях. Но тут наступили новые времена.

Пандемия резко ускорила цифровизацию всех банков, они начали строить на дистанционных платформах очень похожие на необанки решения. Банк Казначейства резко сократил «кормовую» базу для монопольных участников рынка, и они стали искать новую. Концентрация и монополизация финансовой отрасли привела к тому, что все решили заниматься всем. Больше не существовало разделения: это мои клиенты, а это — ваши. Крупнейшие игроки финансового рынка резко начали насыщать свои экосистемы услугами и продуктами для малого и среднего бизнеса. Началась новая эволюционная для финансовой отрасли эра поглощения через покупку любых финтех решений, и очень часто это происходило по принципу «Да не доставайся же ты никому». Массовые рекламные кампании банков-монополистов и необанков стали до узнаваемости похожи, малый и средний бизнес уже не понимал, что происходит, но традиционно продолжал иметь обязательно как минимум один расчетный счет в одном крупнейшем банке и обязательный счет в необанке. Исторически необанки не занимались профильно кредитованием бизнеса, в лучшем случае предоставляли овердрафты на расчетный счет. Именно необходимость кредитования для развития бизнеса сохраняла такую модель отношений с банками. Но и тут наступили новые времена, и у необанков появилась возможность изменить бизнес-модель, чтобы сохранить высокий уровень финтех-сервисов, не свойственных классическим экосистемам, к которым относятся крупнейшие монополисты финансовой отрасли.

С 2016 года регулятор в лице Банка России вышел на путь перехода финансовой экосистемы к модели открытых финансов. За окном — весна 2024-го, и понятно, что, как и у «самураев», цель у нас — не главное, главное — путь. Но мы многое смогли сделать, и это позволило необанкам начать изменять свою бизнес-модель. Путь необанков — это смена парадигмы с домашней экосистемы на партнерскую экосистему. Но есть не только путь, но и цель. Необанк (или онлайн-банк) — это не банк без офисов. Это мощная финансовая машина, двигатель любого бизнеса. Понятие «онлайн» значит: «Все, что делаем, мы делаем мгновенно, и вам, нашему клиенту, надо только нажать “педаль акселератора”». Сервисы необанков встраиваются во множество финтех-решений. Необанк больше не ставит целью быть последней милей для гражданина или бизнеса, получающего финансовую услугу, он стоит за своими партнерами, помогая им качественно развивать собственные решения. Новые необанки становятся движущей финансовой силой для маркетплейсов, и это уже настоящие финтех-компании, которым важен конечный результат всего бизнес-проекта, а не то, какие затраты акционеры несут на сам «финансовый двигатель».

Новые партнерские отношения стабилизируют бизнес-процессы и строят бизнес-стратегии на многие годы вперед. Необанк начинает создавать продукт и услугу с пониманием конечного потребителя. Именно запрос на новый сервис становится движущей силой, и это совершенно другая бизнес-модель. Никогда классические домашние экосистемные банки не смогут жить в такой парадигме, если не перестанут поглощать все вокруг себя и форматировать абсолютно все под свою собственную корпоративную экокультуру. В новой бизнес-модели необанки находят партнеров не только для того, чтобы предоставить свои сервисы и продукты, но и того, чтобы создать новые продукты. Например, начать классическое кредитование своих клиентов-партнеров в части развития уже совместного бизнеса.

Переход России к модели открытых финансов даст еще больше новых возможностей необанкам. Мы увидим создание новых партнерских экосистем, способных наравне конкурировать с классическими монополиями финансовой отрасли. Итогом этих изменений бизнес-модели может стать и изменение определения «необанк» в России.

Необанк в России — это финтех-компания, которая предлагает все необходимые сервисы для оказания партнерам стандартных банковских услуг полностью онлайн.

Такие финтех-компании станут двигателями развития модели открытых финансов в России и будут «под капотом» не только маркетплейсов, но и небанковских поставщиков платежных услуг (НППУ). Необанки ждут новые голубые океаны, а нас всех ждет возрождение самостоятельного финтеха в России.