Вложение капиталов лишь в своей стране — результат чаще всего недостаточной финансовой грамотности. Даже вкладчики в такой стране как США, инвестируют за пределами родины, хотя американский рынок богат предложениями финансовых инструментов как ни один другой. Другой вопрос, что чаще всего это делается либо с использованием канадских акций (которые вообще считаются в США почти «своими»), либо через mutual funds (аналог российских ПИФов) и прочие коллективные схемы. Кроме того, в последнее время стали активно развиваться, особенно в Европе, ETF (exchange traded funds), которые позволяют с минимальными расходами вкладываться в конкретный регион или отрасль.

Впрочем, когда, допустим, швейцарский вкладчик покупает акции Nestle, он вкладывается в свою швейцарскую экономику лишь формально, так как эта корпорация давно уже и производит, и продает свою продукцию по всему миру, а ее домашний швейцарский рынок занимает всего 2% от товарооборота. Поэтому страновая диверсификация достигается самыми разными методами.

Учитывая определенные объективные трудности на пути вложений за рубеж, минимальный порог, начиная с которого россиянам можно думать о таких инвестициях, составляет около 250 тыс. евро, хотя на самом деле существуют возможности и для обладателей гораздо меньших сумм.

При всем богатстве выбора

Как правило, инвестор стремится к страновой диверсификации исходя из трех побуждений: избежать зависимости от одной валюты, избежать зависимости от одной экономики и защитить свои авуары на случай проблем в конкретной стране.

От валютного риска российский инвестор может еще с грехом пополам защитить часть своего капитала, используя валютные депозиты в местных банках. При этом в России еще очень мало внутренних инструментов, позволяющих вложиться за рубежом хотя бы для снижения зависимости от состояния российской экономики. Почти нет фондов коллективных инвестиций, позволяющих инвестировать в экономики других стран, нет и котирующихся на бирже ETF (в России с 2010 года действует один аналог ETF — фонд «Тройка Диалог — РТС Стандарт», но его инвестиционная стратегия коррелирует, как можно понять из названия, с соответствующим отечественным биржевым индексом. — Прим. «БО»). Проблема еще и в том, что российские корпорации слишком малую часть бизнеса ведут за рубежом — даже мастодонты вроде «Газпрома» или Сбербанка.

В России еще очень мало внутренних инструментов, позволяющих вложиться за рубежом хотя бы для снижения зависимости от состояния российской экономики

Впрочем, россияне довольно много вкладываются в зарубежную недвижимость, причем диапазон приобретаемых объектов простирается от домов в Черногории за 150–200 тыс. долларов до роскошных вилл на Лазурном берегу, цена которых может достигать нескольких десятков миллионов. Какую-то долю занимают и вложения в «ближнем зарубежье», где россиян привлекает относительная географическая близость, отсутствие (в некоторых случаях) языкового барьера и большее понимание местного контекста.

Кроме вложений в жилую недвижимость, почти нет российских денег в других категориях real estate (например, коммерческая недвижимость, лес или плантации), при том что купить, например, во Франции лес довольно легко. С другой стороны, это не очень прибыльный вид инвестиций — за последние 20 лет лес приносил в среднем 1% в год. Французы обычно покупают его из-за налоговых преференций.

На самом деле есть немало вариантов помимо недвижимости. Если рассматривать различные классы активов, то неискушенному инвестору лучше откинуть все нефинансовые варианты. Вкладываться в довольно экзотические активы вроде бриллиантов, старинных музыкальных инструментов и автомобилей, произведений искусства или старых вин можно, но довольно хлопотно.

К тому же чаще всего российский покупатель предпочитает ввозить такие активы домой в Россию и хранить там, то есть принимать на себя отечественный страновой риск.

Прямые инвестиции в зарубежные непубличные предприятия (private equity) — занятие очень рискованное. Инвестор вынужден принимать на себя трудно прогнозируемые предпринимательские риски, зачастую усугубляемые языковым барьером и незнанием местных реалий. Хотя наблюдается тенденция увеличения вложений россиян в такой относительно простой и понятный бизнес, как туристический. Например, в Египте, Черногории других популярных у россиян курортах приобретаются гостиницы и затем эксплуатируются совместно с местными партнерами.

Но в целом приходится концентрироваться на сугубо финансовых инструментах.

Коллективное бессознательное

Каков спектр предложений?

Прежде всего любой россиянин может довольно легко открыть счет у иностранного брокера и таким образом самостоятельно торговать на фондовых площадках зарубежных стран. (Некоторые предпочитают иностранные дочки российских игроков — например, кипрские отделения российских финансовых групп, — но это, на взгляд автора, не позволяет в достаточной мере обеспечить финансовую защиту как своих авуаров, так и личной информации.)

Покупая акции американских и европейских компаний, российский инвестор разрешает все три проблемы, указанные выше, и привязывает часть своего капитала к иным валютам и странам. В долгосрочной перспективе такие вложения достаточно надежны. После Второй мировой войны биржи западных стран в среднем росли на 8–11% в год, в зависимости от рынка. Но свойственная биржевому рынку волатильность заставляет, однако, не превышать разумную долю своего капитала, вложенную в него. Сколько вкладывать конкретно — сугубо личный параметр, зависящий от возраста и состояния человека, а также от его личного отношения к риску. Само собой, при определении asset allocation инвестор должен рассматривать совокупность своего капитала, а не только его иностранную часть. Например, если его российские авуары включают в себя только недвижимость и депозиты в банке, то он может с большей смелостью вкладываться в биржевой рынок, чем человек, который уже в России вложил 60% своего капитала в ПИФы акций, например.

Если рассматривать различные классы активов, то неискушенному инвестору лучше откинуть все нефинансовые варианты

В случае прямого приобретения акций западных предприятий можно натолкнуться на следующие препоны: необходимость перевода денег за границу, нахождение надежного брокера, согласного на открытие счета для российского клиента (что позволяют далеко не все из них), языковой барьер, необходимость понимания биржевых механизмов и отслеживания финансовой информации. Все это даже при простом подходе buy-and-hold (покупка акций на многие годы для извлечения из них дивидендного дохода и потенциального роста их котировок) нередко останавливает потенциальных вкладчиков. Если же говорить о реальной активной биржевой игре, с рычагом, на повышение и на понижение, с использованием, например, технического анализа, то понятно, что круг потенциальных инвесторов сильно сужается.

Но клиенты зарубежных брокеров имеют, к счастью, доступ и к иным инструментам. Вкладываться в рынки акций, не обладая совершенно никакими знаниями и не нуждаясь в регулярном отслеживании рынка, можно и через приобретение паев фондов коллективных инвестиций. Подавляющее большинство как американских, так и европейских брокеров дают такую возможность, причем расходы нередко намного ниже, чем при прямой покупке акций и собственноручном управлении своим портфелем.

Стоит отметить, что индустрия коллективных вложений наиболее развита в США, Франции и Швейцарии, в этих странах самый широкий спектр для выбора — несколько десятков тысяч фондов в совокупности! Кстати, Франция отстает, естественно, от мирового лидера по объему вложений — от США, зато обладает самым широким в мире выбором. Любой вкладчик французских фондов может инвестировать, если пожелает, с максимально тонкой и персонализированной диверсификацией — в его распоряжении, например, и фонды так называемых экологических вложений, и специализированные фонды для вложений в Малайзию, ЮАР или, скажем, Латинскую Америку, и фонды для инвестирования в тот или иной стратегический металл (не обязательно драгоценный), и для вложения в компании, работающие в области биотехнологий, и т.д. и т.п. Таким образом достигается оптимальная (с точки зрения конкретного вкладчика) географическая, валютная и отраслевая диверсификация, равно как и диверсификация по методикам вложений. Другой вопрос, что для успешных и рентабельных инвестиций слишком большое распыление капиталов неэффективно (намного выгоднее прямое вложение в хорошо выбранные 4–5 позиции). Но вложение в mutual funds разрешает все же проблемы иностранных вкладчиков, не обладающих необходимыми для прямых инвестиций знаниями и временем.

Тем из инвесторов, кто хочет привязать часть своего капитала к иностранным биржевым рынкам вообще (не мучаясь с выбором акций или специализированных фондов), минимизируя при этом свои расходы и необходимое время, есть смысл обратиться к такому продукту, как ETF (которые еще называются трекерами). Речь идет о типовых фондах, доли которых котируются на рынке. Маркет-мейкер обеспечивает необходимую ликвидность и глубину рынка, а также минимальное соответствие котировок и уровня того биржевого индекса, который хочет использовать вкладчик. Допустим, он решил вложить 20 тыс. евро с привязкой наполовину к немецкому DAX и наполовину к французскому CAC-40 и 30 тыс. долларов с привязкой наполовину к Nasdaq Composite и наполовину к S&P 500. Для этого вкладчик покупает те четыре ETF, которые основаны на соответствующих биржевых индексах. Наиболее распространенный трекер (точнее, один пай этого ETF) с привязкой к CAC-40 на момент написания данной статьи стоил 32 евро. При этом любые вариации индекса тут же отражаются на цене трекера. В этот конкретный продукт, который называется Lyxor ETF CAC 40, европейцами разных стран вложено несколько миллиардов евро, и это один из самых популярных из европейских трекеров. Для покупки таких инструментов, как и для акций, облигаций и опционов, необходимо открыть биржевой счет у брокера.

Иные производные финансовые инструменты, включая опционы, фьючерсы, варранты, CFD и т.п. также доступны для россиян, многие из которых уже давно успешно торгуют на зарубежных площадках, и прежде всего — на нью-йоркской бирже. Последняя привлекает их (как и игроков со всего мира) широчайшим выбором котирующихся инструментов и своей высокой ликвидностью, стабильностью и понятностью правил. Но эти спекулятивные продукты требуют, естественно, как глубоких знаний и опыта, так и наличия времени и подразумевают профессиональный подход (даже учитывая восьмичасовую разницу во времени с американской экономической столицей, что позволяет многим россиянам заниматься трейдингом акций и опционов после своей основной работы).

Кто рискует

Больших знаний, времени, да и гораздо большего капитала, требует вложение в небиржевые инвестфонды и нерегулируемые хедж-фонды. Если в иностранные акции можно вкладывать, открыв счет у зарубежного брокера и переведя на него несколько тысяч евро или долларов, то инвестиции в большинство хедж-фондов далеко не столь демократичны и обычно подразумевают минимальный порог вхождения в 2–5 млн долларов. Даже небольшие фонды, как, например, созданные в Люксембурге (это небольшое герцогство — один из трех европейских лидеров по развитию инвестфондов) в 2007 году новым законом спекулятивные фонды ISF, требуют минимальной инвестиции в 125 тыс. евро. В Люксембурге (как и в США, Швейцарии, Франции и т.д.) высоко стремление законодателя защитить небогатых и неинформированных вкладчиков от наиболее опасных (но и зачастую самых выгодных!) финансовых продуктов.

В США только «квалифицированные вкладчики» (соответствующие ряду четких требований либо по ежегодному доходу, либо по капиталу — по сути, мультимиллионеры) могут подписаться на доли хедж-фондов. Поэтому только те из россиян, кто обладает очень серьезными финансовыми возможностями, могут вложиться в зарубежные хедж-фонды. При этом они столкнутся как с традиционными для вкладчиков в такие фонды проблемами (непрозрачность, отсутствие информации, часто слабая ликвидность, непредсказуемая доходность и волатильность, сильная зависимость от отдельных управляющих, методика которых часто неизвестна), так и с сугубо российскими проблемами (вывод крупных сумм за рубеж, а для некоторых и языковой барьер, так как обычно вся документация фондов делается лишь на английском языке). Поэтому обычно в эти фонды россияне вкладываются не напрямик, а только в рамках family office или private banking, когда банки дают советы своим клиентам по инвестициям в такие фонды и обычно помогают разрешить все остальные проблемы. Те из россиян, у кого давно открыт счет в каком-нибудь из швейцарских банков и кто располагает в нем достаточными суммами, обычно давно уже получили предложения своих банкиров по вложениям в те или иные хедж-фонды.

Обычно в хедж-фонды россияне вкладываются не напрямик, а только в рамках family office или private banking, когда банки дают советы своим клиентам по инвестициям

Плохо то, что наличие крупных капиталов в России пока не сопряжено с высокой финансовой грамотностью, и многие из таких вкладчиков, несмотря на то что подписывают обычные при этом договоры с многочисленными оговорками (которые требует закон), на самом деле не осознают всех рисков, которые подразумевает такое вложение. Например, избалованные высокими темпами роста экономики и высокой рублевой инфляцией россияне обычно воспринимают как «нормальные» ставки в 20–30%, при том что вообще в мире обычной ставкой рискованных финансовых вложений считается 8–15%, а безрисковые или почти безрисковые инструменты не приносят выше 2–3%. Этот ментальный сдвиг порождает импульсивный подход к управлению своими финансами и нередко слишком высокий уровень среднего риска портфеля, чего россияне, живущие в стране с недавним накоплением капитала и высоким уровнем риска в жизни вообще, нередко не осознают и не особо боятся.

Следует упомянуть о том, что вложения за рубежом защищают российских вкладчиков, но одновременно и создают для некоторых из них проблему, связанную с афишированием своих капиталов. Им приходится идти на минимальную прозрачность как при отправке денег за рубеж, так и при уплате впоследствии налогов на доходы, полученные с этих сумм. Это также объективный фактор, ограничивающий пока что вложения за рубеж, так как россияне обоснованно привыкли не доверять своему государству. Но можно надеяться, что с развитием нормальных отношений в России между гражданами и государством, увеличится и доля вложений за рубеж.