Важнейшая для рынка тема — субсидиарная ответственность контролирующих лиц — стала предметом обсуждения в первой части конференции. Модератор сессии Юлия Михальчук, адвокат, советник Saveliev, Batanov & Partners, привела данные АСВ: ущерб, причиненный руководителями и собственниками финансовым организациям и их кредиторам, за девять месяцев прошлого года составил 1,2 млрд рублей. По информации Верховного суда РФ (ВС), в первом полугодии 2018 года суды удовлетворили 764 из 1496 заявлений о субсидиарной ответственности.

Юлия Михальчук, Saveliev, Batanov & Partners. Фото: Сычёва Елена / «Б.О»

Дмитрий Артюшенко, заместитель начальника управления по борьбе с картелями ФАС РФ, в своем выступлении посетовал на то, что антимонопольное ведомство не включено в перечень органов, которым законодателями обеспечен доступ к банковской тайне, и это вредит проведению антикартельных расследований и расследований антиконкурентных соглашений. Тем не менее, по словам спикера, сложившейся практикой было предоставление информации, предусмотренное ст. 25 и ст. 44 Закона «О защите конкуренции». Но зачастую банки отказываются сотрудничать, ссылаясь на ст. 26 Закона «О банках и банковской деятельности», поскольку за разглашение банковской тайны установлена уголовная ответственность, а за непредоставление информации — лишь административная.

Дмитрий Артюшенко, ФАС РФ. Фото: Сычёва Елена / «Б.О»

Столкновение норм стало предметом рассмотрения ВС, который в конце января 2019 года вынес решение, что приоритетными являются положения Закона «О банках и банковской деятельности». В ФАС расценивают такой подход как «формальный»: судьи не оценивают баланс публичного интереса (обеспечение защиты конкуренции) и частного (режим сохранения банковской тайны), хотя «ранее ВС принимал во внимание публичный интерес». Антимонопольный орган сейчас готовит обжалование решения, параллельно ведется законопроектная работа по внесению изменений в ст. 26 Закона «О банках и банковской деятельности», сообщил представитель ФАС.

Сергей Завьялов, начальник управления судебной защиты Промсвязьбанка, сообщил, что тема, которую он выбрал для доклада («Субординация кредитора при санации должника»), очень популярна в ВС, в том числе в рассматриваемом контексте санации кредитных организаций. Согласно приведенной им статистике, за последние пять лет реабилитационные процедуры в банках вводились менее чем в 2% случаев, в то время как санация — более чем в 10% случаев (более 50 кредитных организаций). «При оспаривании плана санации кредитной организации ВС заключил, что очень большую дискрецию имеют полномочия Банка России. Некоторые решили, что ВС самоустранился от решения, мой вывод: план санации — решение, находящееся в плоскости экономической политики государства, которую реализует Банк России», — заявил Сергей Завьялов. По его словам, сегодня признается, что процедура санации — одна из стадий предбанкротства. Докладчик выделил три категории участников, обязательства в отношении которых субординируются в случае санации. Это кредиторы, которые согласились на субординацию; кредиторы в отношении обязательств, связанных с участием в капитале; контролирующие лица.

Сергей Завьялов, Промсвязьбанк. Фото: Сычёва Елена / «Б.О»

Старший юрист, адвокат BGP Litigation Антон Помазан, рассказал о том, какие критерии используют суды в отношении компаний, кредитными организациями не являющихся, когда предметом рассмотрения становится такой способ финансирования бизнеса, как предоставление собственником займа. «В 2015 году ВС впервые разбирался с характером займа и давал оценку. Тогда в определении была использована формальная логика: заем — гражданско-правовая конструкция, к корпоративным отношениям напрямую не относится, требования участников по займу могут включаться в реестр. Суды, как правило, решали, что это гражданско-правовые отношения, — сообщил докладчик. — В 2017 году подход изменился, когда ВС сказал, что нужно оценивать отношения сторон. При рассмотрении в ВС в 2018 году начался поиск критериев, первый из которых обозначен — если налицо “ситуация кризиса”, спасения компании — это корпоративные отношения. Последняя позиция ВС — что корпоративные отношения априори подразумеваются, если заем оформлен документально и не доказано иное».

Андрей Кадушкин, начальник отдела оспаривания сомнительных сделок ГК АСВ, выступил с докладом «Оспаривание прикрываемых сделок». Спикер обратил внимание слушателей на один из последних споров с участием Агентства.

В данном споре Верховным судом Российской Федерации разрешен ряд правовых проблем в правоприменительной практике, первая из которых — возможность квалифицировать несколько сделок, заключенных между разными лицами, в качестве взаимосвязанных притворных сделок. В свою очередь, прикрываемая сделка может быть признана недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами.

Вместе с тем докладчик заметил, что оспаривание такой совокупности сделок, основанное, как правило, на множестве косвенных доказательств, является весьма трудоемкой задачей для истца.

Вторая разрешенная правовая проблема — начало течения сроков исковой давности для предъявления подобных заявлений. Как указал ВС РФ, срок исковой давности начинает отсчитываться только с момента, когда уполномоченное на оспаривание сделки лицо должно было узнать о наличии оснований для ее оспаривания.

Андрей Кадушкин отметил, что в настоящее время Агентство наблюдает позитивные тенденции в практике оспаривания «цепочек» сделок, а позиция ВС РФ дает импульс нижестоящим судам не только рассматривать каждую сделку в отрыве от других, но и оценивать их совокупность.

Практикой приведения в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений в процедуре банкротства поделился с коллегами Александр Попелюк, партнер практики разрешения споров Lidings. По его информации, суды зачастую оставляют их без рассмотрения — это относится к решениям как арбитражных, так и третейских судов.

Широкий резонанс вызвал доклад партнера «Пепеляев Групп» Юлии Литовцевой «Ответственность здоровых за больных». Эксперт напомнила, что с 2013 года взыскание недоимки по налогам осуществляется с третьих лиц (фактически с любого юрлица), а с 2016-го — и с физлица, к которому перешли активы налогоплательщика (согласно ст. 45 НК РФ). Взыскание возможно в пределах размера полученных активов, в том числе — с лица, получившего активы по итогам совокупности взаимосвязанных операций. На практике это означает, что цепочка сделок может быть очень длинной, при этом не требуется, чтобы «промежуточные звенья» были взаимосвязанными. ФНС имеет очевидные преимущества в доказывании в гражданско-правовом взыскании недоимок с третьих лиц, имущество может быть взыскано в любой форме — не обязательно в денежной. «Мы не замечаем угрозу, а уже есть судебная практика: нет банкротства, а со здорового банка взыскивают налоги третьего лица», — сказала Юлия Литовцева.

Фото: Сычёва Елена / «Б.О»

Константин Гричанин, заместитель директора департамента судебной практики компании «Роснефть», рассказал об особенностях исчисления срока исковой давности в делах о субсидиарной ответственности. По словам докладчика, при установленном сроке три года по факту «глубина проникновения по срокам давности ушла за 10 лет» (дело компании «Орбита», 2018 год).

«Дело “Дальняя Степь”: aftershock», — так озаглавил свое выступление Дмитрий Константинов, руководитель практики банкротства и финансовой реструктуризации компании«Ильяшев и партнеры». По его мнению, это экстраординарная история, которая важна в контексте мировой судебной практики: дело слушалось спустя 12 лет, за это время документы могли быть утеряны или уничтожены, а «решение ВС РФ основано на косвенных доказательства и убеждениях».

Вторая сессия началась с панельной дискуссии на тему «Восстановление обеспечения при признании возврата долга недействительным — новая тенденция в практике судов». Участники конференции на конкретных кейсах обсудили различные аспекты, такие как: анализ проблем, возникших вследствие формирования правовой позиции о восстановлении обеспечения; защита добросовестных третьих лиц, предоставивших обеспечение; учет поведения обеспеченного кредитора для целей сохранения обеспечения. В частности, модератор сессии Роман Бевзенко, партнер «Пепеляев Групп», на примере дела Нота-банка рассмотрел ситуацию, когда долг был восстановлен, но имущество к этому моменту перешло в залог другому банку. «В 2018 году ВС признал, что хронологически второй добросовестный банк не знал и не должен был знать о приоритетном погашении. Хронологически второй становится юридически первым», — прокомментировал эксперт.

Роман Бевзенко, «Пепеляев Групп». Фото: Сычёва Елена / «Б.О»

Предметом обсуждения на второй сессии конференции стали «Споры с заемщиками и контрагентами». Вячеслав Леонтьев, адвокат, управляющий партнер «Леонтьев и партнеры», в докладе «Поворот коммерческих споров в сторону СИЗО» сообщил о тенденции последнего времени: доля уголовных дел, возбужденных по экономическим преступлениям, — более 50%, и часть из них неправильно квалифицирована, что приводит к осуждению невиновных. «В производстве только следователей Центрального аппарата СКР сейчас находится 61 уголовное дело против владельцев и топ-менеджеров банков, — сообщил спикер. — При этом на квалификацию действий может влиять субъективная позиция следователя. Обычные действия воспринимаются как преступные». В их числе — кредитный комитет в заочной форме. Такие процедуры трактуются прокуратурой как фиктивные. По указанным делам обычно проходит не один человек: к ответственности привлекается достаточно много сотрудников банков, основные составы — это ст. 172 и ст. 174 УК. Также в последнее время часто вменяется ст. 210 УК — наличие преступной группы, сроки лишения свободы по которой доходят до 20 лет. Вячеслав Леонтьев призвал банкиров «не недооценивать риски, следить за тем, чтобы все процедуры были максимально прозрачными и многоуровневыми» и иметь телефон адвоката на быстром наборе.

Мария Сидорова, партнер компании «А2 Адвокаты», рассказала о типичных признаках контролируемых банкротств, таких как: обращение кредитора в суд с заявлением признать должника банкротом без попытки обратить взыскание на его активы; просьба сторон рассмотреть дело в рамках одного заседания; «надувание» задолженности; двойная переуступка прав и т.д.

Данные о том, какие критерии используют суды для признания недействительными сделок, совершенных накануне банкротства, систематизировал Алексей Юферов, заместитель генерального директора компании «Вектор права». «Это в первую очередь сделки с предпочтением, совершенные условно добросовестными кредиторами: снятие наличных или перевод средств на счета в другие кредитные организации. Когда ни то, ни другое невозможно, проблему решают путем погашения остатками на счетах, дроблением вкладов (до сумм страхового возмещения), — пояснил спикер. — Вторая группа сделок — вывод активов (при участии топ-менеджеров или собственников банков): цессия, уступка прав требования, прекращение обязательств залога или поручительства».

Алексей Юферов, «Вектор права». Фото: Сычёва Елена / «Б.О»

На отдельных проблемных аспектах обязательств из банковских договоров заострил внимание коллег Сергей Сарбаш, начальник отдела общих проблем частного права Исследовательского центра частного права им. С.С. Алексеева при Президенте РФ. Согласно Постановлению Пленума ВС № 54 (2016 год), суд отказывает во взыскании части процентов по кредитному договору в случае одностороннего повышения банком ставки. В подобных случаях нет сложившейся практики «куда снижать», и необходимо возвращаться не к базовой, а к первоначальной ставке, уверен Сергей Сарбаш: это будет сдерживать банки от недобросовестных действий.

Эксперт также остановился на парадоксальной тенденции (в соответствии с гл. 44 ГК РФ) с фиктивными вкладами в private banking — в случае если вкладом недобросовестно распорядился работник кредитной организации и вкладчику отказано во включении в реестр в ситуации банкротства банка. «Де-факто доказано, что вклада нет, а кредитор есть (Постановление КС № 28, 2015 год). По сути, это фикция вклада, но мы будем считать, что вклад есть и банк отвечает перед добросовестным вкладчиком, и я эту позицию считаю обоснованной», — прокомментировал Сергей Сарбаш.

Святослав Шевалье, управляющий директор блока правовой поддержки Внешэкономбанка, рассказал о прекращении обязательств банка перед контролирующими лицами в случаях предупреждения ЦБ банкротства кредитной организации — тема, по его мнению, «затрагивающая фундаментальные принципы», изложенные в ст. 35 Конституции РФ. Никто не может быть лишен имущества иначе, кроме как по решению суда, но есть прецеденты, когда у ряда лиц было экспроприировано имущество, — указал докладчик. В частности, временная администрация «ФК Открытие» списала средства с личных счетов бывших топ-менеджеров банка.

Антон Солощенко, ведущий юрист Райффайзенбанка, рассказал о том, как ВС РФ оценивает проблемы, с которыми сталкиваются залоговые кредиторы при установлении требований и реализации предмета залога. В числе прочих докладчик остановился на деле, в котором в качестве предмета залога выступали деньги. Данный вид залога в РФ запрещен, но в недавно рассмотренном ВС РФ деле «Сбербанк против села Николаевское» его признали.

Антон Солощенко, Райффайзенбанк. Фото: Сычёва Елена / «Б.О»

В заключение Роман Бевзенко подробно рассмотрел различные аспекты темы «Поручительство в практике Верховного суда». В том числе он представил кейсы, касающиеся изменения основного долга без согласия поручителя: позиция по данному вопросу была сформирована Высшим арбитражным судом (ВАС РФ) в 2015 году и подразумевает, что поручитель отвечает в размере первоначальной суммы. Но суды, рассматривая дела предыдущих лет, ссылаются на то, что Россия — не страна прецедентного права, что заставило ВС РФ вернуться к данной теме.

По вопросу, на ком, по мнению ВС РФ, лежат валютные риски в случае банкротства должника, спикер дал однозначный ответ — на поручителе. Также он подробно осветил знаменитое дело «Пономарев против ИКЕА», которое рассматривал суд райцентра Владимирской области, поскольку местный деревенский житель встал на защиту торговой сети. По словам Романа Безвенко, данную схему юристы начали применять вместо ранее широко используемой ими технологии смены локации суда через поручительство юрлица. После ее запрета (решением 42 Пленума ВАС РФ) возникла новая технология — искусственное изменение подведомственности, при котором спор «перекидывался» из арбитражного суда в суд общей юрисдикции. По словам спикера, ВС отменил поручительство ИКЕА с «грозной формулировкой, как бороться со “схемотехникой”».

Презентации спикеров

01. Сергей Завьялов. Субординация кредитора при санации должника

02. Андрей Кадушкин. Критерии необычности сделок

03. Дмитрий Константинов. Дело «Дальняя Степь»: Aftershock

04. Юлия Литовцева. Ответственность «здоровых» за «больных»: нюансы ответственности банков по обязательствам третьих лиц

05. Юлия Михальчук. Субсидиарная ответственность банкиров: цифры и факты

06. Антон Помазан. Субординированные займы. Критерии, которые используют суды

07. Александр Попелюк. Приведение в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений в процедуре банкротства

08. Александра Улезко. Как банку организовать проверку контрагентов, чтобы защитить от ответственности контролирующих лиц?

09. Марина Баландина. Противодействие необоснованным требованиям, подтвержденным судебным актом

10. Сергей Сарбаш. Отдельные проблемные аспекты обязательств из банковских договоров

11. Александр Наумов. Закон 115-ФЗ как оспорить блокировку?

12. Роман Бевзенко. Залоговое право и поручительство

13. Алексей Юферов. Сделки накануне банкротства. Какие критерии используют суды для признания сделок недействительным

14. Вячеслав Леонтьев Поворот коммерческих споров в сторону СИЗО

15. Мария Сидорова. Разрушение стратегии контролируемого банкротства или История одного банкротства

16. Антон Солощенко. Основные проблемы, с которыми сталкиваются залоговые кредиторы при установлении требований и реализации предмета залога

17. Святослав Шевалье. Прекращение обязательств банка перед контролирующими лицами в связи с осуществлением Банком России мер по предупреждению банкротства