Выделяются два — персонифицированный и не- персонифицированный. Когда речь идет о не- персонифицированном, можно без опаски проводить любые операции на суммы, не превышающие 15 тыс. рублей, но при этом законодатель говорит о том, что все-таки, если у финансового института, в данном случае у оператора по переводу денежных средств, возникнут подозрения, что перевод на сумму до 15 тыс. рублей может быть использован в целях отмывания денег, все процедуры по полной программе в плане идентификации должны быть таким оператором осуществлены.

Применение такого специфического института как упрощенная идентификация клиента является для рынка непростой темой. В законе о противодействии легализации упрощенной идентификации нет. То есть альтернатива: либо ты полностью идентифицируешь клиента, либо — ситуация прямо сформулирована в законе — ты можешь этого не делать. Банк России, еще в далеком 2004 году, пользуясь полномочиями, которые ему предоставлены законом о противодействии легализации, ввел такой промежуточный институт и сформулировал закрытый перечень ситуаций, когда кредитная организация может по упрощенной программе идентифицировать клиента. И одна из ситуаций — это перевод денежных средств без открытия счета, одна из классических банковских операций.

Возникает вопрос: можно ли распространить институт упрощенной идентификации на осуществление расчетов с использованием электронных средств платежа. И в данном конкретном случае на сумму, не превышающую 15 тыс. рублей.

Моя позиция заключается в том, что в условиях высоких рисков, связанных с использованием ЭСП в целях отмывания денег, финансирования терроризма, уклонения от налогообложения расширительное толкование нормативного акта Банка России привело к повышенным рискам и для рынка, и для регулятора. Наверное, лучше будет пойти по пути ведения института упрощенной идентификации на уровне закона.

По материалам с VIII Международной конференции «Банковские карты и платежные технологии», 26 сентября 2013 года