Автором кодекса чести самурая «Бусидо» можно назвать Ямамото Цунэтомо, самурая и философа начала периода Эдо (1603–1868). Высказанные им мысли положили основу кодекса воина «Хагакурэ», в XX веке он стал известен как «Бусидо», буквально — «путь воина». В этом трактате говорится не только о воинской философии, нормах морали и поведении истинного воина в обществе. В «Бусидо» есть немало рассуждений об этических ценностях и уважении к искусствам, даются советы по способам ведения переговоров, анализу информации и даже воспитанию детей.

Невероятной была история одного из просветителей «страны самураев» русского священника Николая Японского (в миру Иван Дмитриевич Касаткин), именуемого в Японии Николаем-До, который за 52 года служения в этой стране во второй половине XIX и начале XX века создал поместную Японскую Церковь, насчитывавшую более 30 тыс. человек. Проповедь христианства в Японии долгое время каралась смертной казнью, об этом есть очень непростой для зрителя фильм Мартина Скорсезе «Молчание» (2016 год). Действие того фильма происходит в XVII веке, а своего первого японца отец Николай крестил по канонам Восточного Православия в 1868 году. Тогда бесчеловечные азиатские нравы, видимо, уже смягчились, но смертельный риск за такие поступки сохранялся. Тот оглашенный [в терминологии Православия — человек, готовящийся принять православное крещение и веру. — Ред.], бывший жрец синтоистского [традиционная религия японцев, совокупность мифов, культов и обрядов, регламентирующих взаимоотношения человека с божествами. — Ред.] храма, был как-то спрошен Николаем: «За что ты на меня так сердишься?» Японец ответил: «Ты со своей проповедью больше всех повредишь Японии». «А ты разве знаком с моим учением? Сначала выслушай, а потом суди», — парировал монах. Японец смутился, но вдруг ответил: «Ну, говори»... Вскоре он был крещен с именем Павел и стал первым известным в истории православным священником-японцем.

Архиепископ Николай Японский

Значительно позднее в другом месте, в других обстоятельствах и совсем на другую тему мы были свидетелями начала публичного дискурса, который открыл глава Альфа-Банка Владимир Верхошинский. На панели ПМЭФ летом 2024 года он поспорил с управляющим директором Ozon Сергеем Беляковым и гендиректором Wildberries Татьяной Бакальчук о несправедливой, на его взгляд, конкуренции банков и торговых маркетплейсов в области финтеха. По словам банкира, система, при которой усиленный контроль и требования к текущей работе касаются только системно значимых банков, создает риски для всей отрасли. Глава Альфа-Банка привел данные, согласно которым многие клиенты выбирают банки маркетплейсов для расчетов просто из-за наличия больших скидок по покупкам в этих маркетплейсах. «83% клиентов хотят идти в Озон банк, потому что там есть скидка — это чистой воды ценовая дискриминация. <...>  Справедливо это или нет, сложно сказать, мне кажется, если не букве, то духу закона это противоречит, еще противоречит правилам платежных систем», — продолжил банкир. И действительно, кэптивный банк может позволить себе такие щедрые маркетинговые ходы в программе лояльности, при этом работая в убыток, который покрывает огромный по сравнению с ним материнский маркетплейс. Что характерно, регулятор в лице зампреда ЦБ РФ Алексея Гузнова на этой же дискуссии сразу открестился от своего участия в этом споре: «Вопросы кешбэка, комиссий или процентов у маркетплейсов — это вопросы конкурентной борьбы. И, пожалуй, это вопросы не нашей компетенции», — отметил Алексей Гузнов, и в этом тоже есть своя логика. Государству не надо пытаться регулировать непременно все и непременно сразу. Эта дискуссия продолжалась потом на других мероприятиях, и я помню, что на каком-то из них Владимир Верхошинский снова привел этот пример, но уже в контексте того, что крупные банки тоже понимают важность конкуренции, смиряются с ней, не бегут жаловаться в ФАС: приструните маркетплейсы, они у нас отбирают клиентов, пользуясь своим положением на розничном e-commerce.

Казалось бы, при чем тут исторические параллели с темой свободы вероисповедания азиатского региона последних столетий? Я какие-то параллели улавливаю, но не настаиваю, что они абсолютно явные.

Однако если пофантазировать, то путь всех финтехов — это путь отчасти новых самураев, отчасти новых миссионеров. Они сталкиваются с разными трудностями, им могут противостоять не только сам высококонкурентный рынок, устоявшиеся старые бизнес-модели, а еще и косность мышления и административные возможности стейкхолдеров этого рынка.

И способность увидеть и признать новое, не мешать ему, честно дать возможность идти рядом и обгонять — это черта сильного игрока, настоящего самурая, в европейской светской традиции — рыцаря, а в духовной — подвижника или просветителя. Насколько это характерно для современных банкиров, я рассуждать, пожалуй, не буду.

А меж тем по итогам рэнкинга «Интерфакс-100» за 2024 год кэптивные банки трех крупнейших российских торговых маркетплейсов — Ozon, «Яндекс Маркет» и Wildberries — вошли в топ-100 российских кредитных организаций по размеру активов и расположились по этому показателю на 36-й (Озон банк), 58-й (Яндекс банк) и 90-й (Вайлдберриз банк) позициях. За три-четыре года эти прежде всего расчетные банки зарекомендовали себя как весьма серьезные игроки финансового рынка, которых стали побаиваются уже классические универсальные. Они пробуют работать уже с классическими банковскими продуктами, у них уже накоплены данные для скоринга и они не будут здесь останавливаться. Хотя предыдущая кампания вхождения телекомов в банковский рынок так и не состоялась. Но тенденция универсализации финтеха маркетплейсов, предоставление не только банковских услуг делают их, новых игроков, еще более опасными для «старичков». Они повышают градус конкуренции, что можно только приветствовать, считают эксперты (см. материал обозревателя «Б.О» Светланы Орловой «Маркетплейсам поставили банки»). Куда выведут пути новых финтех-самураев, мы узнаем уже скоро. Ждать столетий здесь уже не нужно, можно просто читать «Банковское обозрение».