— «Народная Казна» была создана в начале 2011 года группой физических лиц, имеющих двадцатилетний опыт работы в банковских и инвестиционных структурах на руководящих должностях. Почему вы решили выйти на рынок микрофинансирования?

— В январе 2011 года вступил в силу Федеральный закон от 2 июля 2010 года № 151-ФЗ «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях» [далее Закон
№ 151-ФЗ — прим. «Б.О»].
В конце 2010 года мне поступило предложение от будущих учредителей «Народной Казны» — организовать и возглавить МФО. На тот момент модель бизнеса уже была прописана. В ее разработке принимали участие как российские, так и западные специалисты в области розничного кредитования.
Лично меня в этом проекте заинтересовало то, что во время кризиса 2008 года достаточно устойчивым остался сектор розничного кредитования. Менее рискованно выдать 1000 кредитов на небольшие суммы и сроки, чем иметь одного крупного заемщика, на финансовое состояние которого влияет много факторов, начиная с динамики цен на энергоносители и заканчивая политической ситуацией.

— С лета 2012 года МФО обязали предоставлять обязательную отчетность в ФСФР. После этого рынок стал «прозрачнее» для потребителей и инвесторов (в т.ч. и банков)?

— Почти ничего не изменилось, так как предоставляемая МФО в надзорный орган информация по достаточности капитала и собственных средств нигде не публикуется. Хотя «Народная Казна», по собственной инициативе, размещает на своем сайте предоставляемую в ФСФР отчетность. Мы предложили создать портал микрофинансов для инвесторов и заемщиков, с целью популяризации и придания большей открытости этому рынку. В декабре 2012 года, в ходе конференции «Микрофинансирование: мировой опыт и перспективы развития в России», мы поставили вопрос перед ФСФР о необходимости введения обязательного лицензирования и аттестации руководителей МФО. Для того чтобы сделать этот рынок более профессиональным и «прозрачным» для инвесторов.

— За счет чего происходит фондирование «Народной Казны»? Два года назад банки неохотно кредитовали МФО, а сейчас у самих кредитных организаций проблемы с фондированием.

— Когда мы стартовали два года назад, банки воспринимали МФО как основных конкурентов. Только сейчас мы начинаем работать с банками, к которым пришло понимание, что мы не конкуренты, а их помощники. Что касается «Народной Казны», то мы фондируемся за счет взносов акционеров и частных инвесторов.

— А чем МФО может банкам помочь?

— Мы воспитываем финансовую грамотность и социальную ответственность у населения. И формируем положительную кредитную историю наших заемщиков, которые впоследствии могут кредитоваться на большие суммы и длительные сроки в банках.

— «Народная Казна» активно привлекает займы физических лиц. Если не брать юридический аспект, то фактически это аналог банковских депозитов…

— Здесь мы тоже не конкурируем с банками, так как Закон № 151-ФЗ ограничивает нас размером минимальной суммы инвестиций — 1,5 млн рублей. Фактически, мы привлекаем средства только квалифицированных инвесторов. Хотя мы считаем, что стоимость «входного билета» на этот рынок инвестиций — 1,5 млн рублей — высока. Ее можно снизить до 700 тыс. рублей. Если человек сумел заработать такие деньги, то он умеет с ними обращаться и сможет оценить МФО, куда он их принесет.

— В конце ноября 2012 года «Народная Казна» первой из МФО заключила договор о страховании портфеля выданных займов с СК «Альянс-Росно»? Страхование займов — это своеобразная альтернатива страхованию банковских вкладов АСВ?

— Заключив этот договор, мы фактически повысили уровень доверия к нам со стороны инвесторов и застраховали их риски. Предварительная работа со страховой компанией проводилась достаточно давно. Она анализировала не только эффективность нашей скоринговой модели, но и наш баланс, и весь портфель на протяжении всей истории существования компании. И фактически признала эффективность нашей модели оценки потенциальных заемщиков и высокое качество портфеля.

— Большинство МФО используют модель «визуального» скоринга, когда менеджер, во время общения с потенциальным заемщиком, оценивает его платежеспособность. «Народная Казна» предпочитает математическую модель скоринга. Выбор второй модели — это «наследие» банковского прошлого руководства компании?

— Наша математическая модель скоринга — это лишь первый из трех этапов процедуры оценки клиента. Скоринг оценивает клиента по таким параметрам как коэффициент жизни в регионе, исходя из соотношения уровня доходов и расходов в регионе, достаточности собственных средств, оценки обеспеченности и т.д. Причем не менее важной, чем оценка платежеспособности клиента (чистая математика), является оценка его социального статуса.
На втором этапе проверки потенциального заемщика мы используем базу данных НБКИ и БД «Кронос». А визуальная оценка клиента — это последний этап, когда мы подписываем договор с заемщиком.
Мы считаем, что будущее МФО — это набор всех возможных инструментов, которые влияют на эффективную оценку нашего заемщика. Мы сами формируем БД всех наших потенциальных и реальных заемщиков и обмениваемся данными из нее с НБКИ. В любом случае, МФО не будет отказываться от математического скоринга, даже при активном сотрудничестве с БКИ.

— У вас положительное решение только по 1/3 поданных заявок на микрозаймы. Это особенность скоринговой модели — отсекать всех, кто не подпадает под определенный набор параметров, или ваша принципиальная позиция — лучше перестраховаться, чем раздавать займы всем подряд?

— Наша задача — оценить финансовое положение, достаточность собственных средств для погашения и социальную ответственность клиента перед выдачей ему займа. Лучше это сделать до выдачи, чем потом работать с должниками.

— У «Народной Казны» доля «плохих» займов в портфеле — менее 1%. В чем секрет такой дисциплинированности заемщиков? Например, в одной МФО, где этот показатель чуть выше, на двух менеджеров приходится один специалист по «плохим долгам», не считая сотрудников СБ…

— У нас по-другому все это организовано. Во-первых, трехуровневая система оценки потенциальных заемщиков. Во-вторых, поскольку наш бизнес социально направленный, мы не загоняем нашего заемщика в долговую яму, а останавливаем проценты и штрафы по истечении трех недель с момента возникновения просроченной задолженности. Мы выводим клиента на частичное погашение, тем самым реструктурируем его долг, понимая, что суды, в любом случае, признают только основное тело займа и проценты, не превышающие средневзвешенные по рынку. Поэтому наша задача — увеличивать оборачиваемость средств, показывая результативность бизнеса акционерам. А не уходить на годы в судебные тяжбы.

— У вас в линейке инвестиционных продуктов есть такие варианты, как участие в доле портфеля и опцион на франшизу. Они скорее банковские, чем микрофинансовые.

— Наши продукты больше инвестиционные, чем банковские. Мы приглашаем в партнерство людей, которые не только хорошо разбираются в финансовых инструментах, но и в состоянии оценить их эффективность и соотношение риска и доходности. Что касается опциона на франшизу: у клиента есть возможности практически попробовать свои силы в работе в розничном сегменте и получать доходность на собственные средства выше, чем по многим финансовым инструментам при сегодняшней общемировой экономической ситуации. Другая возможность для инвестора — выкупить у нас долю портфеля и наблюдать за его динамикой, анализируя и строя прогнозы, исходя из качества портфеля и его дюрации. В первом случае инвестор самостоятельно формирует штат сотрудников и физически сам обслуживает заемщиков. Во втором — он выкупает долю портфеля и следит за его динамикой. В дальнейшем у нас есть мысли по созданию индекса на портфель с последующей продажей фьючерса на этот индекс. Как видите, мы стараемся привлекать инвесторов, которые хорошо разбираются во всех аспектах финансового рынка.

— Какую модель продаж вы используете? Организуете поток потенциальных заемщиков в свои офисы, как делают большинство банков, или, наоборот, «идете в народ» — когда менеджеры занимаются активными продажами?

— Наша модель продаж построена на мобильных офисах — это симбиоз принципа работы МЛМ сетей и банковских офисов. На сегодняшний день у нас филиальная сеть из 50 представителей по России. от Калининграда до Южно-Сахалинска, и региональные агенты, которые, в свою очередь, развивают агентскую сеть. Система мотивации представителей «Народной Казны» в регионах подразумевает получение вознаграждения от прибыли. Благодаря данной модели, мы рассчитываем завоевать существенную долю рынка микрофинансовых услуг в России.

— Сейчас на рынке микрофинансирования сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны — более 2 тыс. МФО, которые зарегистрированы в ФСФР, а с другой — спрос потребителей удовлетворен на 20–30%.

— Ситуация на рынке микрофинансов ничем не отличается от той, что была двадцать лет назад, во время становления банковского сектора, когда число кредитных организаций на рынке подходило к 3000. Я думаю, что через 2-3 года мы увидим существенное снижение количества МФО и переход от количества к качеству. Уже сейчас сформировалась основная группа игроков, которые и займут основную долю рынка. Остальным придется уйти из этого бизнеса, исходя из планируемого ужесточения требований со стороны регуляторов.

— Ваш прогноз развития ситуации на рынке микрофинансирования на ближайший год?

— Он будет развиваться еще большими темпами. За 2 года рынок микрозаймов вырос с 27 до 42 млрд рублей. В 2013 году, я думаю, он покажет такую же динамику. Основная причина роста — не появление новых игроков, а укрупнение уже работающих на рынке действующих компаний, которые предлагают качественные услуги.