Финансовая сфера

Банковское обозрение


  • Пересыхающий источник, или Издержки локального фондирования
18.02.2020 Аналитика

Пересыхающий источник, или Издержки локального фондирования

Второе десятилетие XXI века выдалось стрессовым для дочерних иностранных банков в России. Некоторым из именитых банковских групп пришлось покинуть рынок, другим — «ужаться» до предела или переформатировать бизнес-модель. Несмотря на то что присутствие иностранных «дочек» на рынке весьма заметно, негативные тенденции сохраняются, и сегодня сложно представить себе предпосылки, которые привели бы к их массовому возвращению или резкому скачку развития на российском рынке


За прошедшее десятилетие многим дочкам иностранных банков пришлось пройти через серьезную трансформацию бизнес-моделей, чтобы выжить в стремительно меняющихся российских реалиях. На самом деле тенденции, из-за которых источник высоких прибылей для них постепенно иссяк, были заложены еще в 2008 году. А значит, можно говорить о том, что текущий этап развития этого сегмента рынка длится не десять, а уже целую дюжину лет.

Директор Банковского института НИУ ВШЭ Василий Солодков вспоминает, что иностранные банки «стали массово возвращаться в Россию после 2000 года», уловив тенденцию роста нефтяных цен. Впрочем, это была не единственная причина интереса к российскому рынку: в период 2000– 2008 годов сложился ряд факторов, которые обеспечили им успех.

«Базель III» — жизнь «до» и «после»

«До 2008 года на рынке доминировала эйфория в отношении российского банковского сектора. Во-первых, корпоративный бизнес, основанный на конвертации дешевых западных денег в рубли и размещении их в кредиты лучшим российским заемщикам, приносил устойчивый доход, российская экономика динамично развивалась. Во-вторых, бурно росла высокорентабельная розница, где иностранные банки быстро реализовали свой опыт в технологии кредитования. В-третьих, успешные первичные размещения акций крупнейших банков создавали инвестиционный интерес», — суммирует предпосылки Михаил Сухов, профессор Банковского института НИУ ВШЭ.

Но в 2008 году случился глобальный финансовый кризис, который, по мнению Василия Солодкова, отечественная экономика пережила довольно быстро. Однако регуляторы в США и ЕС обнаружили серьезные изъяны в бизнес-моделях банков и ввели ряд жестких мер, чтобы не допустить повторения мирового катаклизма. В числе этих мер были и  базельские нормативы.

«Так возник “Базель III”, ужесточивший регулирование. Заграничная деятельность банков, особенно в странах, близких по уровню экономического развития к России, попала под повышенные риски, требовавшие на глобальном уровне больше капитала, — вспоминает Михаил Сухов. — Кроме того, многие крупные западные банки получили государственную поддержку на преодоление последствий кризиса в материнских компаниях, началось охлаждение их деятельности за рубежом, причем такое отношение не было специфично в отношении России. Местные регуляторы поставили достаточно жесткие условия сохранения иностранного бизнеса в развивающихся странах. Высокой рентабельности уже было недостаточно, иностранные банки ориентировались на фондирование за счет местных источников».

После 2008 года появление новых «дочек» пошло на спад, а после 2014 года количество контролируемых нерезидентами банков немного сократилось, говорит эксперт.

Пересмотр глобальных стратегий

Последние десять лет ознаменовались заметным сокращением присутствия иностранных банков на российском рынке, соглашается Михаил Доронкин, директор-руководитель направления банковских рейтингов агентства НКР. По его данным, их доля в совокупных активах сектора за указанный период сократилась вдвое — с более чем 18% в 2010 году до 9,6% на конец 2019 года.

«Кризис 2008 года привел к пересмотру глобальных стратегий международных игроков и переоценке рисков и перспектив роста на развивающихся рынках, включая российский. На этом фоне произошел первый крупный “исход” ряда иностранных банков. Только за 2010–2014 годы с российского рынка ушли Santander, Barclays, Swedbank, Royal bank of Scotland. Ряд банков свернул розничный бизнес и сконцентрировался на корпоративных операциях. В 2012 году состоялась одна из крупнейших сделок по продаже банка с иностранным участием — бельгийская KBC Group продала Абсолют банк — на тот момент крупный ипотечный банк», — перечисляет Михаил Доронкин.

Переломными для отечественного банковского сектора эксперты считают 2013-2014 годы. Василий Солодков отмечает, что с 2008 года российская экономика росла, но с 2013 года темпы роста постепенно затухали, а с 2014-го проявилось еще и санкционное влияние. На сокращение активности иностранных банков оказал влияние локальный финансовый кризис 2014 года, случившийся на фоне падения цен на нефть и скачков курса национальной валюты.

Существенный рост рисков российского банковского рынка, а также антироссийские санкции заметно осложнили обслуживание крупного российского бизнеса, говорит Михаил Доронкин. Банки по-разному реагировали на ситуацию, но к 2015 году «подвижки» на рынке стали очевидными. Так, финансовые проблемы Bank of Cyprus привели к продаже в сентябре 2015 года 80% пакета акций Юниаструм банка, напоминает эксперт.

Те банковские группы, которые приняли решение оставаться в России, пересматривали бизнес-стратегии и меняли модели работы на рынке.

Продажа оптом розницы…

Одним из первых — еще в 2014 году — заметно сократил розницу Ситибанк. В 2015 году о сворачивании розничного бизнеса в России объявил и Нордеа-банк, напоминает Михаил Доронкин. Действия шведского Банка, на тот момент — одного из лидеров в сегменте ипотечного кредитования с весьма привлекательными ставками и условиями, стали полной неожиданностью. Из универсального Банк превратился в корпоративный, розничный портфель был продан в 2017 году Совкомбанку. Михаил Ермаков, независимый эксперт банковского рынка, полагает, что Нордеа-банк — один из тех, кто «покидает рынок».

Впрочем, в самом банке это отрицают. «Нордеа Банк продолжает работать в России и не планирует уход с рынка. В рамках общей стратегии Группы Nordea, направленной на концентрацию работы с иностранными компаниями, было принято решение об ограничении работы с локальными клиентами. Эта модель применяется во всех подразделениях Nordea уже продолжительное время. Нордеа Банк в России дольше всех в Группе продолжал работать с локальными клиентами, чему способствовали стабильные финансовые результаты, высокое качество профиля рисков и доверие клиентов к банковской Группе. Однако в целях внедрения единообразной операционной модели во всех подразделениях Группы и корректного следования финансовой стратегии Nordea было принято решение сконцентрироваться на работе с международными компаниями, в первую очередь принадлежащими к скандинавскому сегменту рынка», — ответили на запрос «Б.О» в пресс-службе банка.

Жизнь в зазеркалье

В мае 2015 года стало известно, что власти США и Великобритании возбудили расследования по факту отмывания через российскую дочку Deutsche Bank 10 млрд долларов за период с 2011 по 2015 год. Менеджеры московского офиса по требованию клиентов покупали российские ценные бумаги за рубли (при этом сделки были непрозрачными, так как не проводились через биржу) и сразу же продавали их через лондонский филиал Банка. Таким образом, средства путем незаконных «зеркальных сделок» переводились из рублей в доллары и фунты стерлингов. Затем деньги уходили на счета банков на Кипре, в Эстонии, Латвии и т.д. Регуляторы были уверены, что руководство Deutsche Bank не могло не знать об отмывочной схеме и закрывало на нее глаза. Банк был оштрафован. На некоторые виды операций были наложены ограничены, что повлияло и на его деятельность в РФ.

«Дойче Банк в России не осуществляет сделки с ценными бумагами для клиентов ни напрямую, ни через брокеров и других посредников; не открывает счета и не предоставляет финансирование физическим лицам; не осуществляет сделки с криптовалютой (в том числе биткоинами)», — говорится на официальном сайте кредитной организации. При этом Банк «предлагает российским и международным компаниям полный спектр коммерческих банковских услуг».

Элегантность вне закона

А вот Данске Банк (Danske Bank, Дания), столкнувшийся с подобными проблемами, покинул Россию добровольно, причем там незаконная деятельность продолжалась, по-видимому, значительно дольше. Информацию о том, что Danske Bank проводит зеркальные сделки, а также иные операции по отмыванию средств клиентов, разгласил инсайдер в 2018 году. Суммы назывались разные — от 4 до 8,5 млрд евро и даже 30 млрд евро. В самом Банке схему элегантно называли «решением для сегмента зарубежных клиентов-посредников с использованием бондов». Эксперты считают, что эти проблемы потопили и ряд прибалтийских банков, причастных к махинациям.

За годы работы иностранных банков на нашем рынке никто из них не потерял здесь инвестиции, поскольку на момент вхождения в наш рынок у них было очень дешевое фондирование

Зимой 2019 года в скандал оказался втянут еще и Swedbank: появилась информация о том, что, хоть он и не присутствует в России, но мог участвовать в схемах вывода денег через Danske Bank, а также самостоятельно организовывать нелегальные операции через эстонское подразделение. Причем объем таких операций в этом Банке, по некоторым данным, оценивается в фантастическую сумму — 135 млрд евро, и, если верить западной прессе, преимущественно они проводились с деньгами россиян. Власти США также подозревают Банк в нарушении антироссийских санкций.

Столкнувшись с похожими трудностями, из России в свое время «исчез» и Snoras Bank (Литва). Однако ситуация там была иной: литовский банк был национализирован еще в 2011 году за невыполнение требований регулятора, но суды, в том числе с участием россиян, не прекращаются. В прошлом году появились сообщения, что российский Фонд защиты прав инвесторов в иностранных государствах подал иск правительству Литвы, пытаясь взыскать убыток в 1,1 млрд евро. Но это, пожалуй, уникальный случай.

Ликвидация ради поддержания репутации

«Отмывание никогда не было политикой крупных западных банков в России, при выявлении неспособности локальных менеджеров справиться с рисками в единичных случаях банки шли по пути закрытия бизнеса с полным расчетом с кредиторами, — убежден Михаил Сухов. — Крупные западные банки не банкротят свои “дочки”, а при невозможности продать бизнес ликвидируются в добровольном порядке. Так поступили, например, Сведбанк, Данске банк, еще несколько заметных банковских групп».

Добровольный уход из РФ, видимо, продолжится. Михаил Доронкин говорит, что в 2020 году Morgan Stanley планирует сдать банковскую, брокерскую и депозитарную лицензии.

Михаил Сухов уверен, что стратегию выхода держат в уме многие материнские компании, но реализовывать ее не спешат: продавать банки с убытком никто не хочет. Многие иностранцы приобретали банки с коэффициентами 3-4 к нижней стоимости, поэтому продажа по рыночной стоимости 0,6–0,8 капитала сейчас станет знаком неэффективных инвестиций. Пока банк рентабельный, он отрабатывает вложения в логике МСФО, поясняет эксперт.

«Даже при большом желании продать есть приоритеты репутационного характера: продать они готовы не каждому, найти здесь нормального покупателя тоже сложно. Потому что любой западный банк — серьезный институт, для которого неприемлемо, что он продал банк, а через год институт обанкротился. Многие надежные покупатели в России под санкциями», — поясняет Михаил Сухов.

Риски перевешивают преимущества

Дмитрий Русак, эксперт-практик по созданию трастов и трастовых компаний, считает: причина ухода иностранных банков в том, что бизнес в России «сворачивается», а тот, что остался, — слишком коррумпирован». Дочерние компании иностранных банков боятся попасть под санкции и «подставить остальной бизнес», уверен он. «Любое лицо в РФ, связанное с лицом или компанией из санкционного списка, — это угроза всему бизнесу и перспектива получить крупные штрафы от США и блокировку финансовых операций серьезных клиентов. Это и репутационные риски банков», — уверен Дмитрий Русак.

Василий Солодков выразился в том смысле, что неблагоприятный бизнес-климат в РФ перекрывает преимущества, которые тут, безусловно, существуют. В отличие от ЕС, в России достаточно высокая ключевая ставка, что позитивно отражается на российском банковском секторе с точки зрения привлечения депозитов.

Еще одна причина ухода иностранных банков — совершившийся вывод основных финансовых активов из РФ, считает Дмитрий Русак. По его мнению, физические лица и корпорации увели основные средства под управление через трасты и фонды иностранным брокерам, чтобы избежать валютного контроля, поэтому им проще работать с банками за рубежом. В такой ситуации банкам, естественно, нет нужды держать филиал в РФ, клиенту проще приехать в Швейцарию, Францию, Великобританию, уверен эксперт. «Кредиты, которые русские клиенты просят у иностранных банков, как правило, обеспечены иностранной недвижимостью или ценными бумагами иностранных компаний, под недвижимость в РФ и раньше кредиты не давались», — уточняет эксперт.

Размерный ряд. Несоответствие

Именно в силу всех перечисленных обстоятельств очевидны серьезные диспропорции между масштабами бизнеса глобальных банков и их российских подразделений.

«Размер бизнеса российских дочек отдельных иностранных банков совершенно не отражает реальные масштабы их бизнеса в России. Зачастую российская дочка необходима иностранному банку для возможности присутствовать на рынке, при этом основной объем операций с российскими компаниями, а также с российскими дочками транснациональных корпораций отражается на балансе головного банка. По такому принципу работают, в частности, французские Натиксис Банк и Креди Агриколь Банк», — поясняет Михаил Доронкин.

Иностранные банки сфокусированы на рентабельности, и многие начали процесс сокращения объемов бизнеса до надежных сфер, не несущих репутационных рисков по западным комплаенс-стандартам

Василий Солодков, тем не менее, оценивает как успешную бизнес-модели Креди Агриколь Банка и двух американских инвестбанков — «Голдман Сакс» и «Мэрил Линч», (диспропорции в их отношении он объясняет незначительным присутствием на нашем рынке американских компаний). По его мнению, многие банки, в том числе американские, поддерживают присутствие на российском рынке в основном потому, что через них работают глобальные клиенты.

Михаил Сухов убежден, что некоторых глобальных клиентов можно вести из головных офисов, и согласен с тем, что многие российские компании, имеющие международный бизнес, могут кредитоваться и в Европе.

«Приоритетом является жесткая эффективность за счет локального бизнеса. Если дочерние банки могут быть эффективными без фондирования материнской компании, то они не сильно сворачиваются. Если для роста эффективности нужно сворачиваться, они будут сворачиваться достаточно жестко», — убежден эксперт.

Бизнес на доверии

Василий Солодков уверен, что за годы работы иностранных банков на нашем рынке никто из них не потерял здесь инвестиции, поскольку «на момент вхождения в наш рынок у них было очень дешевое фондирование — в их родных странах были низкие ставки и низкая инфляция». Доступ иностранцев к ресурсам, значительно более дешевым, чем даже у госбанков (не говоря уже о коммерческих), и наличие эффективных стратегий обеспечили им мощный толчок к развитию. Сейчас, по мнению эксперта, разница между фондированием иностранных «дочек» и госбанков не столь существенна, но они все равно остаются в небольшом плюсе. Однако на конкуренцию влияет тот факт, что значительное количество банков, попавших под санации, получило доступ к дешевым средствам Центробанка.

Рентабельность дочерних банков сейчас достигается за счет сокращения расходов и более дешевого, даже чем у госбанков, фондирования, потому что к ним несут деньги под достаточно низкие ставки, в том числе несет население, поясняет Михаил Сухов. «Локализовывать бизнес за счет местных источников стало достаточно эффективно», — считает он. Причина — в хорошей репутации иностранных банков.

Иностранцы поймали волну

Ряду таких банков удалось не просто найти здесь нишу и выжить, но и преуспеть. «Росбанк, Юникредитбанк и Райффайзенбанк стабильно входят в число лидеров на различных сегментах российского рынка, а также включены регулятором в список системно значимых кредитных организаций», — говорит Михаил Доронкин. Все они прочно занимают позиции в топ-20 российских банков по размерам активов. Относительно «ЮниКредита» Василий Солодков уверен: его дела в России идут лучше, чем в родной Италии.

Помимо перечисленных выше успешно адаптировались на рынке и другие банки с различными бизнес-моделями, говорят эксперты. «В первую десятку иностранных “дочек” помимо Райффайзенбанк банка, Росбанка и ЮниКредит Банка входят СИТИБАНК, Хоум Кредит Банк, ИНГ-Банк, ОТП БАНК, Дойчебанк, РУСФИНАСБАНК, КРЕДИТ ЕВРОПА БАНК», — перечисляет Михаил Ермаков.

По словам Михаила Сухова, иностранные банки сфокусированы на рентабельности, и многие начали процесс сокращения объемов бизнеса до надежных сфер, не несущих репутационных рисков по западным комплаенс-стандартам.

При этом масштабы географического (а также кадрового) сокращения у некоторых банков скорее напоминают «схлопывание». Так, у Росбанка на сайте обозначено 320 отделений, а банкоматов, с учетом партнерских банков, — более 26 тыс. у Кредит Европа Банка — десяток отделений в столице, у Ситибанка — три отделения, 16 банкоматов в Москве и восемь в регионах, включая два питерских (количество партнерских не указано). Для сравнения, у Альфа Банка — более 600 отделений по стране, а со Сбербанком нет смысла даже сравнивать… И, несмотря на то что сами представители иностранных дочек уверяют, будто текущие показатели — результат достижений цифровизации, эксперты расценивают такие масштабы сокращений как форму постепенного ухода с рынка.

Безусловно, говоря о деятельности «дочек» западных банков в России, невозможно не упомянуть об обслуживании привилегированных клиентов. Все расширяющиеся антироссийские санкции существенно усложнили им работу с VIP-клиентурой. «Поскольку иностранные банки работают по западным стандартам комплаенса, крупные суммы, например, наличных денег внести на счет не удастся. Чиновники, непонятно как заработавшие деньги, предприниматели, которые не могут объяснить экономический смысл операций, — не их клиенты», — объясняет Михаил Сухов. А значит, если банк понимает, что кто-то попадает в категорию «нежелательный клиент», с ним приходится расставаться. «Все происходит без скандалов. С ужесточением комплаенса, когда банк видит, что деньги клиента не проходят проверку, его просто “замучают” документами при пролонгации депозитов, — говорит Михаил Сухов. — Клиент сам уйдет, забрав все свои деньги. Никто за неисполнением денежных обязательств замечен не был».

Тем не менее за счет своих преимуществ — инвестиционной экспертизы, доступа к глобальным платформам материнских банков, высокого уровня клиентского сервиса и доверия населения — иностранные банки остаются серьезными игроками сегмента private banking. В первую очередь это относится, конечно, к топ-3 иностранных банков, однако в последние годы об активном развитии направления заявляли и другие банки, а в 2019 году с VIP-клиентами в России начал работать итальянский банк «Интеза Санпаоло».

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА

Михаил Сухов, профессор Банковского института НИУ ВШЭМихаил Сухов, профессор Банковского института НИУ ВШЭ

2014 год можно обозначить как новый рубеж сдерживания роста иностранных банков по следующим причинам.

Во-первых, санкции не оказали решающего влияния на присутствие иностранных банков на рынке. Однако возможности проведения операций в долларах и евро с некоторыми традиционными клиентами прекратились. Рублевые операции и обслуживание кредитов в рублях под европейские санкции не попадает, однако санкционные стандарты материнских компаний сильно влияют на оценку рисков и стандарты контроля за операциями. Масштабы бизнеса пострадали.

Во-вторых, в то же самое время на Западе серьезно ужесточились комплаенс, противодействие коррупционным деньгам и прочей грязи. Ряд расследований носил резонансный характер, который воспринимается комплаенс-службами банков как фактор странового риска. На этом фоне все деньги, поступающие из стран за пределами G-7, вызывают у западных банков серьезные вопросы, что серьезно затрудняет и обременяет издержками транзакционный бизнес как с корпоративными, так и с розничными клиентами.

 

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА

Юрий Беликов, управляющий директор по валидации рейтингового агентства «Эксперт РА»Юрий Беликов, управляющий директор по валидации рейтингового агентства «Эксперт РА»

Бизнес-модели российских кредитных организаций, являющихся дочерними по отношению к крупным международным банкам, достаточно разноплановы. Крупнейшие из них универсальны. Например, Райффайзенбанк, входящий в топ-10 по активам в России, — универсальный банк, у которого практически в равной степени развиты корпоративное и розничное кредитование, а структура финансового результата диверсифицирована по источникам доходов, включая существенные комиссионные доходы от расчетно-кассового обслуживания, брокерского обслуживания и выдачи гарантий. По мере снижения размерных позиций у «дочек» зарубежных банков начинает прослеживаться специализация на отдельных направлениях банковской деятельности. Например, ОТП Банк (47-е место по активам на 01.12.2019) специализируется на необеспеченном потребительском кредитовании населения, и в его пассивах также преобладают розничные ресурсы. Более крупный ИНГ БАНК (ЕВРАЗИЯ) (32-е место по активам на 01.12.2019) не развивает активно традиционные кредитные направления [большая часть ссудной задолженности сформирована краткосрочными размещенными межбанковскими кредитами (депозитами)] и специализируется на инвестициях в ценные бумаги, операциях с иностранной валютой и производными финансовыми инструментами. Краткосрочный характер активных операций и отсутствие источников долгосрочного фондирования (основной объем пассивов представлен краткосрочными депозитами и остатками на расчетных счетах корпоративных клиентов) не ограничивают его рентабельность благодаря оптимальному, невысокому уровню операционных расходов и отсутствию существенных потерь от реализации кредитного риска. Нордеа Банк (69-е место по активам на 1 декабря 2019 года) — корпоративный банк, не работающий с физическими лицами в части как кредитных, так и депозитных продуктов.

Наконец, есть ряд относительно небольших кредитных организаций, контролируемых иностранными банками, не имеющих выраженных рыночных бизнес-моделей. Их бизнес может быть сосредоточен на обслуживании узких групп целевых клиентов (например, дочек компаний из тех же юрисдикций, что и собственники банка) и представительских функциях. Примеры таких кредитных организаций — Дж.П. Морган Банк Интернешнл, Голдман Сакс Банк, КЭБ ЭйчЭнБи Банк. Их узкая специализация и отсутствие автономной рыночной политики, как правило, означают, что собственники не ждут от них высокой маржинальности, то есть существуют они не ради дивидендных выплат.

 

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА

Михаил Ермаков, независимый эксперт по банковскому рынкуМихаил Ермаков, независимый эксперт по банковскому рынку

О работе российских дочек иностранных банков в 2010-е годы

Деятельность российских дочек иностранных банков, или просто «дочерних иностранных банков», с 2010 по 2019 год, в принципе, ничем не отличалась от работы их российских коллег, за исключением нескольких особенностей, ключевой из которых являлась необходимость более конкретного реагирования на международные санкции в отношении РФ и встречные санкции со стороны РФ.

В первую десятку иностранных дочек по активам входят Райффайзенбанк, Росбанк и ЮНИКРЕДИТ Банк, СИТИБАНК, Хоум Кредит Банк, ИНГ-Банк, ОТП БАНК, Дойче банк, РУСФИНАСБАНК, КРЕДИТ ЕВРОПА БАНК. Кроме них на российском рынке присутствуют банковские институты разной степени известности, обслуживающие сугубо клиентуру своих акционеров и/или стран происхождения, находящиеся сейчас в состоянии «stand-by» в отношении дальнейшего развития своего бизнеса в РФ, но сохраняющие интерес к нему.

Банки «первой десятки» основательно вписаны в официальный российский банковский и клиентский истеблишмент — как в корпоративный, так и в розничный бизнес — и обладают серьезными позициями в PR- и GR-контурах.

Основные тренды в их деятельности в прошедшем десятилетии были такие же, как у остальных участников российского банковского сектора, а именно:

  • оптимизация — кадровая и географическая — в части точек присутствия;
  • усиление общих для всей банковской системы регуляторных рисков, выраженное в усложнении систем управления классическими банковскими рисками (кредитным, валютным, процентным);
  • усиление особых для отечественной банковской системы регуляторных и комплаенс-рисков по линии ПОД/ФТ, налогового, валютного, в том числе криптовалютного, контроля.

Влияние указанных трендов наряду с макроэкономическими процессами привело к трансформации бизнес-моделей самых эффективных банков в сторону непроцентных доходов и усиленного развития специфической для иностранных банковских «дочек» линейки банковских продуктов. В их числе:

  • инвестиционные услуги крупным российским клиентам по скупке их долгов у иностранных кредиторов и реструктуризации их обязательств;
  • кредитование российских клиентов back-to-back — их же офшорными деньгами, с целью получить комиссии за помощь в снижении нефинансовых российских рисков;
  • торговое финансирование российских экспортеров под высокие проценты (за счет доли российских госбанков, подпавших под санкции);
  • привлечение кредитов и долгового финансирования для российских компаний под более высокие проценты;
  • private banking, состоящий в помощи россиянам в размещении активов в иных юрисдикциях;
  • нео (финтех)- и околобанковские услуги через разного рода платформы, маркет-плейсы и экосистемы.






Читайте также

Новости Новости Релизы
Сейчас на главной

ПЕРЕЙТИ НА ГЛАВНУЮ