Институт частной собственности в современной России в этом году отмечает 30-летие. По данным исследования Capgemini, в 2020 году в нашей стране насчитывалось 215 тыс. HNWI (High Net Worth Individuals) — «хайнетов», или валютных миллионеров. Согласно исследованию Credit Suisse, в 2019 году количество хайнетов в России составляло 246 тыс. человек. По мнению экспертов Центра управления благосостоянием и филантропии Московской школы управления (МШУ) «Сколково», реальное количество валютных миллионеров может быть выше, о чем свидетельствует статистика владения дорогим имуществом. Так, в России физлицам принадлежат 145,8 тыс. люксовых авто и 218 тыс. объектов сверхдорогого жилья (свыше 1 млн долларов), 85% из которого находится в Московском регионе. Как подсчитали в «Сколково», примерно 46 тыс., то есть 19% общего числа российских миллионеров, составляют люди пенсионного возраста.

В экономических элитах начинают реализовываться стратегии преемственности бизнеса и благосостояния. По данным Центра управления благосостоянием и филантропии «Сколково», за последние три года в России зафиксировано 64 случая успешной передачи бизнеса. По мнению экспертов, в ближайшие 10–20 лет этот процесс станет более массовым. При этом он будет непростым, длительным, сопряженным с финансовыми, юридическими и другими трудностями.

По данным исследования того же Центра, большинство наследников (80%) предполагают, что родительский бизнес перейдет к ним. При этом только 15% основателей планируют передать бизнес детям. У многих владельцев состояний отсутствует четкая стратегия передачи капитала, но пандемия подтолкнула их задуматься о ее необходимости.

Право выбора

В нашей стране не принято говорить о преемственности, и часто эта тема табуирована даже в кругу семьи. Тем не менее с 2015-го по 2021 год в России на 14% выросла доля семей, в которых обсуждаются вопросы благосостояния.

«Это очень важный семейный диалог, от которого зависит устойчивость бизнеса и судьба капитала», — прокомментировал руководитель исследовательской группы Центра управления благосостоянием и филантропии Иван Климов, выступая 18 марта на конференции МШУ «Сколково» «Частное благосостояние в России». На том же мероприятии Светлана Шмакова, председатель правления ГК «Сапсан», выразила мнение, что дети должны иметь право выбора: продолжать семейный бизнес или двигаться по другому профессиональному пути. В любом из вариантов каждый член семьи должен знать свои права и обязанности, закрепить их в документах — «семейной конституции», брачных договорах, завещании и т.д.

Фото: Московская школа управления СКОЛКОВО

Иногда самое правильное решение — «дать желудю прорасти вдали от огромного дуба», где он лучше реализует свой потенциал, заметила Юлия Колбасова, адвокат пансионного образования, основатель Almanax Education (Лондон).

Из-за разных ценностей диалог родителей и детей может быть затруднен. Если для первых на этапе зарождения бизнеса, в 90-е годы, ключевой ценностью была безопасность, то для вторых важна самореализация, считает управляющий директор Phoenix Advisors Алексей Станкевич. В первом поколении много «вынужденных предпринимателей», которые пришли в бизнес, чтобы «выжить». За неуспех они отвечали головой. А их дети больше всего боятся не реализоваться, заниматься неинтересным делом. Это порождает недопонимание в семье.

«Детям объективно непросто, — считает Юлия Колбасова. — Они с детства понимают, что у них будет конкуренция между братьями и сестрами, а в дальнейшем, возможно, и их супругами». Если первому поколению было нечего терять — они все создавали с нуля, то перед вторым сегодня стоит более сложная задача — не только сохранить, но и преумножить капитал, добавила Светлана Шмакова. 

Очень часто «патриарх» сам создает сложности в передаче бизнеса, уверен председатель Совета директоров Moscow SOTHEBY'S International Realty, Russia SOTHEBY’S International Realty and Cyprus SOTHEBY’S International Realty Андрей Мануковский: «Глава семьи настолько вживается в бизнес, что не видит себя вне его».

Юридические тонкости и наставничество

Институт передачи бизнеса по наследству постепенно развивается. В российском законодательстве недавно появились такие понятия, как «наследственный фонд», «наследственный договор», «совместное завещание супругов». Правда, пока в России не зарегистрировано ни одного наследственного фонда, рассказал на конференции МШУ «Сколково» партнер Ernst&Young Антон Ионов. Вопросы налогообложения наследственного фонда не прописаны в законе. Возможно, при такой форме передачи наследства детям придется платить налог, заключил эксперт.

При этом существуют гораздо более широко используемые международные механизмы — семейный траст или семейный фонд. До недавнего времени подобные структуры характеризовались сложностями в налогообложении, но теперь этой проблемы почти нет. Появились новые правила налогообложения контролируемых иностранных компаний (КИК). Семейные трасты или фонды могут одновременно решать множество вопросов. Как шутят зарубежные консультанты, они позволяют «управлять делами после смерти». Например, по воле наследодателя его дети могут получать деньги из фонда по частям соразмерно своей ежемесячной зарплате. Считается, что так у них возникает стимул стремиться к большему доходу.

Но преемственность — это больше, чем просто передача наследства. «Нужно перестать думать о преемственности как о физической смене поколений, хотя от этого мы, конечно, тоже никуда не уйдем, — призвал Алексей Станкевич. — Преемственность — прижизненная история. Это передача отношений с семьей, с менеджментом, с самим собой». Если думать о передаче бизнеса и опыта именно так, то все больше людей начнут говорить об этой проблеме и станут более комплексно подходить к решению вопросов преемственности, убежден эксперт.

Институт образования наследников будет набирать обороты, уверены эксперты. При этом семья становится для второго поколения состоятельных людей главным образовательным звеном. Большую роль, чем финансы, в воспитании наследников играют человеческий и интеллектуальный капитал, знания о генеалогии рода, — считает Светлана Шмакова. «Очень важно, с какими ценностями идет по жизни глава семьи, — согласилась с ней лидер сообщества Nextgen Александра Бройтман. — Социальный капитал нельзя унаследовать, но можно попробовать его принять».

Очень часто хорошими наставниками для внуков-подростков становятся бабушки и дедушки, которые пока еще стоят во главе бизнеса, считает Юлия Колбасова. Таким людям важно выделять время на менторство для своих детей и внуков, при этом не стоит перегибать палку в организации их жизненного распорядка, добавила эксперт. Если решать за ребенка все бытовые вопросы, к подростковому возрасту уровень его развития снизится, а креативность притупится, что помешает взаимопониманию с активными в бизнесе родителями.

Фото: Московская школа управления СКОЛКОВО

При выборе образовательной траектории наследников необходимо учитывать актуальные задачи. «Наследник должен приобретать управленческие компетенции, если перед ним стоит задача управлять бизнесом. Если же компания готовится к продаже, то у него должен быть навык, как не растерять деньги», — заметил руководитель бутика наследственных решений «3В Консалтинг» Виктор Вяткин. В нашей стране много менеджеров, но мало эффективных собственников, добавил Алексей Станкевич.

Принять и не растерять

Собственники капиталов следили за тем, как в условиях пандемии действовали их family-офисы и управляющие активами. «Богатые люди делают выводы и выбирают тех, кто сработал адекватно», — добавил Андрей Мануковский.

Пандемия перевернула представления об эффективном управлении капиталом и увеличила в среде состоятельных людей аппетит к риску. По словам главы Sber Private Banking Евгении Тюриковой, в прошлом году даже консервативные клиенты переходили из облигаций в акции. По итогам года 35% портфелей private banking размещены в акциях международных и российских компаний. Опасения, связанные с пандемией, были недолго, и уже в апреле 2020 года клиенты совершили 23% всех годовых операций. «Что касается секторов, ожидаемо сильно просели энергетика, металлургия, нефтяная отрасль, — рассказала Евгения Тюрикова. — Клиенты “перебирались” в технологии, в недвижимость». Кроме того, богатые клиенты самостоятельно инвестируют в непубличные активы.

Для владельцев больших состояний самое правильное решение — диверсификация. И чем она больше, тем лучше, заключил управляющий партнер Tranio Георгий Качмазов.