Все мы знаем, что российская экономика достаточно серьезно замедляется. Если посмотреть в сравнении с 2012 годом, то наиболее наглядно видно это поквартально (См. график 1,2). По данным Росстата, увеличение валового продукта России в I квартале составило всего 1,6%. Мы знаем сейчас уже, что второй квартал — 1,9%, что существенно контрастирует с прошлым годом.

Особенно заметно падение инвестиций поквартально, отображенное красной линией на графике 1. Фактически их прирост снизился до нуля в I квартале, и в целом за полугодие картина не более радужная.

Именно население, его потребление остается последним двигателем российской экономики

Но на графике 2 видно, что реальные доходы населения вовсе не снизились так, как замедлился экономический рост. В первом квартале по сравнению с прошлым годом около 6% — рост реально располагаемых денежных доходов населения, то есть рост после вычета инфляции. И во втором квартале текущего года около 3% —рост реального дохода. То есть за счет роста номинальных заработных плат население, даже при таком слабом экономическом росте, зарабатывает заметно больше, чем в 2012 году. И эта тенденция наглядно проявляется в росте товарооборота. Конечно, это не 7–7,5%, которые мы видели в первом полугодии прошлого года, но тем не менее — 4% роста товарооборота в I квартале в розничном товарообороте, и 3,5% — во II квартале. Это достаточно серьезные цифры, даже для российской ситуации.

Розничный товарооборот во многом растет благодаря банковскому кредитованию физлиц, и есть потенциал для дальнейшего роста рынка. И, по сути, именно население, его потребление остается последним двигателем российской экономики, поскольку чистый экспорт не растет, инвестиции не увеличиваются. Этот двигатель работает достаточно устойчиво.

Мы не видим ни во втором квартале, ни в июле месяце падения спроса на кредиты. Конечно, по сравнению с 2012 годом кредитование замедляется, если мы возьмем шесть месяцев — договоров примерно 33%, а не 40%. Но и рост почти на треть — очень существенный для любой экономики.

Также наблюдается достаточно устойчивый спрос со стороны населения на разные виды кредитов. Замедление рынка происходит, но постепенное. В этом году будет примерно 27–28% роста.

Хороший спрос на ипотечные кредиты, причем по всем регионам. За пределами Москвы и Санкт-Питербурга почти не растет стоимость квадратного метра, достаточно устойчивая цена на жилье и активный спрос. Фактически наши ипотечные мощности были заполнены. Ипотечный портфель ВТБ24 достиг 385 млрд рублей, показав прирост с начала года 16,2%, что в 1,7 раза превышает темп роста рынка.

Объем продаж ВТБ24 за I полугодие приблизился к 100 млрд рублей, что на 64% превышает объемы продаж за аналогичный период прошлого года.

Есть замедление спроса на автокредиты, но ВТБ24 в I полугодии на треть увеличил выдачи. Ни кредитные карты, ни кредиты наличными не испытывают пока никакого сжатия спроса.

Что заметно в этом году по сравнению с прошлым — это, безусловно, рост просрочки во всем розничном кредитовании за исключением отдельных банков. Для банков, которые специализируются только на розничном кредитовании, она вышла на тот относительный уровень, который был в самом начале 2012 года.

Это происходит, несмотря на то, что почти все игроки, включая Сбербанк, в мае — июне продали значительную часть своих проблемных долгов. ВТБ24 продал их почти на 5,5 млрд рулей с учетом штрафов и пеней (4,5 млрд рублей основного долга). И 6 млрд мы еще продадим. У нас план был — 10,5 млрд на этот год, но, возможно, продажи составят до 12 млрд. В эти показатели попадает и малый бизнес, и почти все кредиты, кроме ипотечных, с которыми мы работаем до конца сами, но у нас по ипотеке сейчас почти нет проблемы с задолженностью. У нас доля в общем кредитном портфеле просроченной задолженности составляет около 5%, возможно, немножко подрастет.

Абсолютный рост просрочки еще более заметен. Мы эту тенденцию видим сосредоточенной не на ипотеке, не на автокредитах, а это — именно в беззалоговых кредитах наличными и кредитных картах. Фактически увеличение просрочки наблюдается в массовом и нижнем массовом сегменте, в наименее обеспеченной части заемщиков.

У ВТБ24 месячный прирост кредитования в июле составил, как и в предыдущем месяце, примерно 2,7–2,8%. И он такой же, как в мае. И на рынке будет примерно та же самая тенденция.

Еще одна особенность I полугодия текущего года: депозитный портфель растет быстрее ожиданий. Его темпы роста очень близки к росту кредитного портфеля физлиц. Во многом мы связываем это с тем, что часть средств разово вернулась из-за границы: часть с Кипра, часть средств возвращают те госслужащие, которые, согласно действующему закону, в середине августа должны закрыть свои зарубежные счета. Это серьезные суммы, VIP-вклады.

Вступление в силу поправок к закону «О подоходном налоге с предприятий» стало поистине революционным событием на мировой низконалоговой арене

Вот перед вами данные по привлечению средств населения. Мы нарастили свою долю за полгода на 0,42% и вышли на исторически максимальный для ВТБ24 уровень — 7,3% общего объема депозитов. При этом за полгода увеличение на 20% на нашем балансе это — 164 млрд рублей. И за первое полугодие у нас рост депозитов больше, чем за весь 2012 год. То есть значительную часть нового прироста средств населения концентрирует именно ВТБ24 и в целом группа ВТБ.

Вместе с малым бизнесом общий объем уже привлеченных средств населения и малого бизнеса на нашем балансе — 1 трлн 250 млрд рублей на конец полугодия — такая тоже очень хорошая цифра.

С точки зрения кредитования населения наш портфель впервые превысил 1 трлн рублей. Рост 17% за полугодие (См. график 3).

Я сказал бы, что рост в текущем году будет несколько выше наших ожиданий, 27–28% — не предел. В следующем году темпы роста мы оцениваем в 20%. Но темп роста портфеля в 20% — просто блестящая ситуация. Главное при этом замедлении — избежать резких кризисных явлений. Я думаю, что и сами банки, и регулятор в состоянии сделать замедление эволюционным и плавным.

Замедление заложено во все наши планы. И мы как раз хотим на этом все-таки еще очень быстрорастущем рынке укрепить свои позиции.

Я не могу всерьез относиться к таким предложениям, как ограничение кредитования физлиц. Любой профессиональный банкир вам скажет, что установления такого норматива легко можно избежать с помощью различного рода схем.

Почему мы не устанавливаем предельную цену на батон белого хлеба, почему мы не устанавливаем предельную цену на литр бензина? Это тот же самый вопрос. Это рыночное ценообразование.

Любая предельная цена, установленная нормативом, ведет либо к дефициту этого продукта, либо к каким-то серым схемам. Я думаю, у регулятора хватит здравого смысла не делать этого. Есть косвенные методы: уже с 1 июля работает правило, по которому, если банк выдает кредит физическому лицу больше 25%, соответственно, по этому кредиту образуется повышенная норма резервирования. То есть всегда есть более тонкий, экономически оправданный механизм воздействия на эти ставки. Но зачем тогда применять одновременно инструмент, который создает дефицит либо серые схемы на рынке?

Закон о потребкредитовании и закон о банкротстве физлиц — это два разных закона. Никогда не предполагал, что в законе о кредитовании будут записаны нормы закона о банкротстве. Это противоречит самой конструкции российского законодательства. Такое сделать невозможно.

Если говорить о законе о банкротстве физлиц, там есть несколько принципиальных вопросов. Это, прежде всего, именно граница, от которой запускается процедура банкротства. Она должна быть установлена на достаточно разумных уровнях, конечно, это не те 30 тыс. рублей, которые изначально заявляли авторы закона.

Почему? Первое. Мы, например, по кредитам ниже определенного размера просто не судимся. Для нас судебные издержки дороже, чем выгода от всего этого длинного процесса. И такие расчеты есть, по сути, у любого крупного банка. Мы понимаем себестоимость судебного производства в России. Это невыгодно ни кредиторам, ни заемщику.

Второе. Очень важно понимание, кто из сейчас существующих ветвей — до объединения судов общей юрисдикции и арбитражных судов — будет этим заниматься, и будет ли у этих судов мощность. Ни для кого не является секретом, что даже сейчас, в отсутствие этих процедур, в региональных центрах в судах огромные очереди по искам, уже сейчас существующим к заемщикам, к неплательщикам коммунальных платежей. Судебная система просто перегружена. Добавив ей еще несколько сотен тысяч дел, надо понимать, что люди не попадут в очереди, и это превратится в профанацию. То есть также очень важно всю инфраструктуру подготовить.

И есть еще несколько более мелких вопросов. Кто оплачивает судебные издержки: сам заемщик, инициирующий собственный вопрос, или государство? Тогда государству надо предусматривать в бюджете соответствующие деньги. Поэтому здесь речь идет не о лоббировании банков, здесь идет речь о «заземлении» этой процедуры, которая законом предусмотрена, и, наверное, должна существовать в стране. Будем дорабатывать этот закон вместе с парламентом.

По материалам пресс-конференции, 31 июля 2013 года